Кремля. Судя по тому, что все эти люди были одеты в одинаковые черные костюмы, белые рубашки и черные же галстуки, Олег мгновенно понял, что они представляли российскую глубинку.
Вся группа вместе с Борщовым бесцеремонно подошла к столу. Мигом были наполнены бокалы прозрачным коричневатым напитком, и тут же молча опорожнены.
– Как вы думаете, – спросил Борщов, закусывая выпитое маленьким пирожком с капустой, стоявшего прямо напротив него за столом молодого человека в форме генерал-лейтенанта, – нынешняя Гильдия поставщиков Кремля будет в дальнейшем стремиться возродить незаслуженно забытые традиции всех прошлых поколений своих предшественников? В том числе и высочайшее утверждение этого сугубо современного звания, что ли?
– Отнюдь нет, – неторопливо забрасывая в рот одну канапушку с красной икрой за другой, как будто поставил перед собой цель уничтожить все содержимое вазы, ответил молодцевато генерал, также имевший нескрываемый интерес к этому вопросу. – Дело совсем не в этом. В настоящее время речь идет абсолютно о другом. О том, прежде всего, что в нынешних условиях жизни страны возрождение этой забытой исторической традиции есть не что иное, как возвращение к одной из важных форм утраченной государственной поддержки лучших производителей продукции и поставщиков услуг. На мой взгляд, весьма немаловажно и то, что почти 200 лет эта традиция служила одним из мощнейших инструментов стимулирования производства высококачественной продукции. И в нынешних условиях, когда российская экономика должна получить прочный фундамент и серьезный импульс для дальнейшего роста, основанного, прежде всего, на внутреннем спросе и не зависящего от сырьевой конъюнктуры, она, как мне кажется, приобретает особую актуальность и значимость. Так ведь, Дмитрий Викторович?
– Я думаю, для сотрудничающих с нами средств массовой информации, прежде всего партнеров Федеральной службы охраны Российской Федерации, – огромное поле творческой деятельности и самого широкого освещения вопросов качества российской продукции и проверки правильности и эффективности расходования казенных средств. А уж этот вопрос, насколько мне известно, всегда успешно решал хозяин данного кабинета, за которого сейчас и предлагаю выпить.
– Хочу добавить от себя несколько слов, как говорится, алаверды, – сказал, почему-то несказанно обрадовавшись словам генерала, зампред Совета Федерации, решивший продемонстрировать окружающим свою государственническую позицию. – Прежде всего, конечно, очень хорошо, что сегодня, усилиями наших друзей, возрождается замечательная дореволюционная традиция поддержки лучших российских производителей и поставщиков товаров и услуг. На мой взгляд, это и есть именно тот случай, когда использование старых, веками испытанных традиций может на деле стать серьезным стимулятором экономического роста, на что нам всем постоянно указывает Президент нашей страны.
– Ты что на часы все время поглядываешь, спешишь, что ли? – спросил он тут же Олега. – Сейчас пора на фуршет собираться, в зале наверняка уже сейчас много людей. Поэтому предлагаю всем, что называется, на посошок, и вперед. Нехорошо опаздывать, так ведь нас учили комсомол и партия?
«Так-то это так, но поговорить мне, а тем более выяснить что-либо по нашим делам сегодня вряд ли удастся, – подумал Олег. – Придется все же приходить по своим делам отдельно. А сейчас мне не мешало бы оторваться и отчалить домой».
Он распрощался со всеми и вскоре вышел на улицу через проходную близ храма Василия Блаженного. Олег не стал ждать свою машину, а, быстро спустившись вниз вдоль Кремлевской стены по мощеному покрытию, в зазорах между камнями которого постоянно застревали острые носки башмаков, не говоря уж о каблуках женских туфель, к набережной, поймал первую остановившуюся «тачку», через полчаса домчавшую его до самого конца проспекта Вернадского к дому. Чертовски захотелось поработать. Почему-то именно на такой лад его настроила сегодняшняя встреча, а тем более – короткий разговор с Викторовичем. Олег решил сегодня же вечером посмотреть свои давнишние записи, сделанные во время его поездки на выездную сессию Академии наук в Узбекистан. Особенно касающиеся его долгой беседы с бывшим в те годы заместителем Председателя КГБ республики генералом Окунем – интереснейшим человеком, который произвел на него тогда большое впечатление быстротой реакции и поистине глубокими знаниями всех подробностей и даже деталей всего, что было, в частности, связано с Ташкентом. Писать об этом он и не писал, но сейчас вдруг показалось, что что-то такое очень важное, перелистывая дома после командировки свои блокноты, он пропустил. Какую-то страшную тайну, с которой он тогда случайно соприкоснулся, но не придал ей должного значения, и которая сейчас, на нынешнем этапе их совместного с Ольгой поиска семейной реликвии ее рода – иконы Спаса Нерукотворного, могла пролить свет на планы их дальнейшего историко-познавательного и даже почти криминального расследования. А, может быть, и помочь понять, кто и почему убил Вогеза, и, вполне вероятно, Аллу.
Подспудно сформировавшись, эта мысль не давала ему покоя с того самого момента, как он покинул Спасские ворота Кремля. Всю дорогу до дома, выкуривая одну сигарету за другой, Олег, сидя в машине, перебирал в памяти записи тех лет. До мельчайших деталей мозг воспроизвел все вплоть до цвета чернил, которыми эти записи были сделаны, не говоря уж о сценках, интонациях и картинках в кабинете генерала Окуня в громадном сером здании с колоннами в центре узбекской столицы, где их встреча и происходила. А уж место, где он сложил блокноты со своими бесчисленными записями и заметками, – тем более. Поэтому едва только «жигуль» остановился на дороге близ перехода, он, поспешно захлопнув за собой дверцу, чуть ли не бегом через тенистый скверик перед домом направился к своему подъезду. На полпути его кто-то окликнул. Олег обернулся и увидел чуть поодаль на детской площадке, метрах в пятидесяти от того места, где он проходил, скучающего на скамейке в тени яблонь своего приятеля Ковуна. Рядом стояла «батарея» любимого им пива «Козел». Судя по сугубо домашнему одеянию – Ковун был в шортах бутылочного цвета, клетчатой рубашке, белых спортивных гетрах чуть ли не до колен фирмы «Адидас», желтых сабо на толстой подошве – и умиротворенному виду, приятель находился на детской площадке уже давно. Это Олег понял, как только подсел к нему на лавочку. И хотя в его планы пивные посиделки с Ковуном сегодня явно не входили, все же решил не отказывать себе в удовольствии пообщаться с товарищем, а заодно и опорожнить пару бутылочек запотевшего «Козела».
Поговорив с Ковуном полчасика, он все же заспешил домой, решив, что все же дело есть дело. Ковун не возражал. Тем более что, судя по всему, он уже достиг за время своего сидения во дворике состояния нирваны и намеревался сам отправиться восвояси смотреть гонки «Формулы-1», репортаж с которых он не пропустил, пожалуй, ни разу в своей сознательной жизни. Пивная подготовка к зрелищу была уже в своей завершающей фазе. Так что приятели на этот раз расстались, вопреки своему обычному правилу, довольно быстро. И Олег поспешил домой с полным осознанием того, что все сделал сегодня правильно и никакое пиво не помешает ему вплотную заняться всем, намеченным на нынешний вечер.
Открыв дверь, Ольга крайне удивилась неожиданно раннему появлению мужа. А еще больше тому, что после мероприятия с фуршетом и встречей друзей, а может, и его продолжением, как это часто бывало, он явился в состоянии, что называется, «ни в одном глазу». И уж совсем была потрясена до глубины души, когда узнала, что по дороге домой муж ухитрился пообщаться еще и с Ковуном, что также не внесло видимых изменений в его состояние. Олег сегодня был в полной форме.
– Как прошла церемония? Кто был? Что это за гильдия? Насколько верно, что они собираются чуть ли не восстановить исторические брэнды поставщиков Двора, о которых ты мне не раз рассказывал? Почему так быстро все закончилось? – прямо с порога обрушила она на мужа шквал вопросов.
– Все в порядке, все было очень пристойно. Сейчас переоденусь и все расскажу.
– Знаешь, после твоего звонка я даже пожалела, что не пошла вместе с тобой. А по нашему вопросу ты что-нибудь узнал? Или опять забыл? – не унималась Ольга, явно переполненная эмоциями.
– То, что не пошла, пожалуй, верно. Кроме сотрудниц Викторовича, там собралась сугубо мужская, причем вовсе не знакомая тебе компания. Что касается нашего вопроса, то Дмитрий обещал кое-что для нас выяснить. И Александр Николаевич, старый кремлевский работник, который еще Сталина помнит живым, также окажет некоторое содействие. Но сегодня всем, как ты догадываешься, было совсем не до этого. Хорошо еще, что с Дмитрием пообщаться умудрился. Но разговор с ним надоумил меня почитать старые записи, сохранившиеся еще со времени моей давнишней ташкентской командировки. Помнишь, когда я вместе с приятелем твоего отца академиком Поляковым туда летал?
– А ты что, его там тоже встретил? Ну и дела…
– Да нет, его я не встретил, хотя мог бы. Тут дело в том, что художник Беллоли, который, я тебе много о нем рассказывал после возвращения из Узбекистана, написал по просьбе своего мецената Николая
