— Зачем это?
— Затем.
— Почему?
— Потому что ты особенный, — ответила она, глядя на его губы.
Маркхэм выпустил из рук лопату и потянулся к ней.
Из гаража вышел Эдди.
Снова взвизгнули тормоза, на этот раз непосредственно напротив их дома.
— Посоветуй им привести в порядок тормоза.
Ева зашагала в сторону дома.
— Что это такое? — спросил Эдди, подталкивая ногой пистолет.
— Это, — ответил ему отец, — «Фаннер Фифти».
— А что такое «Фаннер Фифти»? — спросил мальчик с таким видом, словно ему хотелось проверить, знает ли отец, как его зовут, какой сегодня день недели и какой год.
— Это тот самый пистолет, который у меня был тогда, когда мне исполнилось столько лет, сколько тебе сейчас.
—
— Ну, почти такой.
— И тебе было столько же лет, сколько
— Может быть, чуть меньше. Видишь, какой у него сплющенный курок? Это для того, чтобы можно было расстрелять весь барабан, все пятьдесят пистонов подряд.
— Отлично, пап, — несколько смущенно произнес Эдди. Ему не терпелось переменить поскорее тему. — Я положил журналы на полку. Дождя не будет?
— Не думаю. А что?
— Брезент весь в дырках. Как решето. И крыша тоже. Что, если пойдет дождь и все мои журналы промокнут?
— Не промокнут. В любом случае мне придется покупать новый брезент, прежде чем красить твою комнату.
Эдди нарочито застонал.
— Когда же ты этим займешься?
— Наверное, после полудня. Хочешь съездить со мной в магазин?
— Нет, спасибо. — Эдди сказал это таким тоном, будто предпочел бы поцеловать свою бабушку в гробу. — У меня назначена встреча с Томми.
— Маме сказал?
— Да.
— Домой к обеду вернешься?
— Не знаю. Собираемся сходить в торговый центр.
— Подвезти?
— Нас подбросит на машине его брат!
— В кино пойдете?
— Угу.
— Что показывают?
— 'Американский зомби-2'.
Маркхэм моргнул.
— Неплохо.
— Брат Томми говорит, что вторая часть не так хороша, как первая. Но он просто помешался на спорте. — Тема была настолько близка Эдди, что он даже опустился на колени у края ямы. — Стивен Джей считает, эта лучше.
— Стивен?
— Редактор «Шоковой зоны».
— Понятно.
— Система «Долби Кар вер».
— Имеешь в виду стереозвук?
— Звуковая голография, — пояснил мальчик. — Звук идет со всех сторон, спереди, сзади, даже сверху. В первой части, когда Джастин Тревис — это Американский зомби — забирается на самую верхотуру, можно даже услышать, как пули свистят прямо над ухом!
«Ему это нравится, — подумал Маркхэм. — И он знает, о чем говорит. Парню надо поступать в киношколу, может быть, в Калифорнийский университет или в художественный колледж».
— А когда выйдет третья часть?
— Наверное, в следующем году.
— Может быть, сходим, посмотрим вместе. — «Как бывало раньше, — подумал Маркхэм, вспоминая прошлогоднюю ретроспективу фильмов Джона Карпентера. — Или это было два года назад? Ева, конечно же, не пойдет. А я бы сходил с парнем».
— Отлично, — отозвался Эдди. — Я только «за».
Из дома вышла Ева.
— А, вот вы где.
— Привет, мам, — сказал Эдди, спеша пройти мимо матери.
— Я искала тебя.
— Пока, мам.
— Куда это он? — спросила Ева, направляясь к яме.
— К Томми. Ты его знаешь, они живут в Брэдфилде.
— Хм. Я встречаюсь с Джин. Он не хочет, чтобы я его подвезла?
— Уже нет.
— Ну и ладно. Они милые люди. Эдди не просил денег?
— Нет.
— Хорошо. У меня десятку уже выцыганил. В счет аванса за его колонку. — Ева вздохнула и вспомнила, что держит в руках пачку писем. — А вот и почта.
— Что-нибудь приятное?
— 'Сити-бэнк', «Дискавер», «Америкен Экспресс»...
— А кроме счетов?
Посмотрим. Новый каталог Ллойда Карри, еще один от Роберта Гавора, «Дримхэвен Букс»... И письмо тебе.
— От кого?
— Обратного адреса нет. Может быть, от твоей подружки.
— Духами пахнет?
Ева понюхала конверт:
— Боюсь, что нет.
— А деньгами?
— Не похоже. Впрочем, я давно забыла их запах.
— Открой.
Ева уже надорвала уголок конверта, когда в кухне зазвонил телефон.
— Боже, это Джин! Который час? — Она бросила письмо на землю и побежала к дому.
Струйка песка соскользнула на дно ямы. Маркхэм поднял конверт и надорвал его дальше. Солнце стояло уже высоко, и выброшенная из ямы земля подсыхала, превращаясь в гранулированные, спекшиеся комья.
В конверте лежал один-единственный листок писчей бумаги, сложенный втрое. Сначала ему показалось, что все три части сколоты, но тут солнечные лучи упали на бумагу, и он увидел, что на одну сторону листа что-то наклеено.
Это был коллаж, составленный из старых журнальных фотографий. Изображенные на нем
