– Здесь видимо жили карлики, – пошутила я, стараясь разрядить атмосферу.
Все прошло сухо, без лишних эмоций, как показательное выступление гимнастов-любителей. Вадик не смотрел мне в глаза и не произнес ни звука. Хотя возможно я ошибаюсь, на счет звуков, они вероятней всего растворились в скрипах древнего дивана, которые приводили меня в ужас. Я и не подозревала, что старая мебель может так истошно кричать. Когда все закончилось, он тут же начал одеваться. Я сиротливо лежала на ложе, прикрыв интимные места руками, как Венера Милосская, и ждала пока мой лавер-бой выйдет из комнаты, чтобы облачится в свои вещи.
Вадик ушел на кухню, и мой слух уловил шум воды и звон стаканов – он наводил порядок на вверенной ему жилплощади. После того как диван был сложен, а простынь скрылась в шкафу Вадик, спохватившись, залез в карман и достал обручальное кольцо, которое поспешно натянул на безымянный палец.
– Что это? – недоуменно спросила я. – Ты что женат?
– Ну, да. Я и не говорил, что свободен.
Даже не знаю с чем сравнить то ощущение, которое свалилось на меня в ту секунду. Наверное, именно это имеют в виду, когда употребляют выражение «обухом по голове».
– Ну, ты ведь тоже, – добавил он спокойно.
– Что тоже? – подавленно произнесла я.
– Ты говорила, что с кем-то живешь.
– Я живу с бабушкой! – сказала я дрожащим голосом, сдерживая слезы. Ну, вот, еще одна нелепая история, очередной болезненный урок, преподнесенный судьбой, который разрушал мечты о чем-то настоящем и стабильном…
Наташка еле сдерживала смех, когда слушала мое грустное повествование о маленьком вечернем приключении.
– Он меня привез домой и предложил встретиться на следующей неделе, – закончила я и трагично вздохнула. – Я никогда не встречалась с женатыми мужчинами.
– Значит, твой час настал, – произнесла приговор подруга. – И что ты решила?
– Да, плевала я на него с высокой колокольни! Мог бы предупредить, а не констатировать факт уже после… Я его спросила, почему он изменяет жене? «Изменял и буду изменять» – получила я твердый и уверенный ответ.
– Дура ты, – сказала Наташка зевая. – Кто мужчине задает подобные вопросы?!
Мы попрощались, и я повесила трубку.
В эту ночь я опять не могла заснуть, потому что размышляла о своем новом опыте – встрече в чужой квартире с женатым мужчиной и о его супруге… и стало мне жалко ее, по-человечески жалко. Я решила не думать больше о Вадике. Хотя бы попытаться! Пересчитывая овечек, примерно на три миллиона седьмой я заснула.
Глава 3
Импотент, каркаде и приглашение
Некоторые мои приятельницы считают меня черствой. Мне это неприятно, но я не спешу их разубедить в этом. Да иногда я держу маску безразличия и причина этому – мое субъективное мнение, согласно которому, в ответ на бесконечные жалобы на мужей, я принимаю сторону последних. И не всегда спешу делиться своим мнением, чтобы просто напросто не пострадать от острых зубок несчастных в браке женщин.
Ну, судите сами: моя соседка Ирка, живущая этажом ниже, очень неплохой человек, но полная дура и истеричка вдобавок. Каждый день она обыскивает одежду супруга, дабы найти улику, подтверждающую ее подозрение в том, что он ей изменяет. Это стало настоящей манией.
– Почему ты решила, что муж тебе изменяет? – спросила я Ирку.
– Потому что все изменяют, я это чувствую хребтом, – процедила сквозь зубы моя приятельница, после чего глаза ее сверкнули недобрым огоньком. Ирка, брызгая слюной, кричала, что мир стал невыносим, потому что мужскую половину человечества составляют либо импотенты, либо гомосексуалисты.
– К какой из этих категорий относится твой муж? – спросила я весело, наивная полагая, что моя невинная шутка погасит истерический приступ беснующейся соседка. Ирка несколько секунд смотрела на меня со странным выражением лица. Мне даже стало страшно, потому что я не могла понять, что именно думает женщина, сидящая напротив.
– Мой муж относится к первой категории, – сказала она тихо и вышла с кухни. Я вздохнула с облегчением, когда комок агрессии покинул крохотную кухоньку. Заставленная всем самым необходим комнатушка, которую Ирка называла зачем-то столовой вводила в оцепенение, надо заметить, что в стандартом лифте ощущаешь себя более свободно. Новость о том, что супруг Ирки несостоятелен в постели повергла меня в ужас. Я размышляла о страшном диагнозе мужчины, хлебая большими глотками чай каркаде, в надежде что он действительно помогает моему организму: оздоравливает кровеносную систему, стабилизирует давление и сжигает лишние килограммы, правда голос разума говорил мне о том, что глупо давится кислой жидкостью ярко красного цвета и пытаться обмануть себя. Мое уединение вмиг было разрушено влетевшей на кухню Иркой. Тушь под ее глазами растеклась, а лицо было искажено отчаяньем. Она стояла, молча, и чего-то ждала. Я не знала, что сказать, сидела, глотала противный мне чай и хлопала глазами, гладя на нее.
– Тебе хорошо, – сказала Ирка, безнадежно вздыхая, – ты свободна! Можешь устроить себе сексуальное приключение в любой момент.
Я даже подавилась чаем – умозаключение подруги поставило меня в тупик.
– Что ты таращишь на меня глаза, – устало продолжала подруга. – Взяла себе на ночь мужичка, а утром отправила домой. И он доволен и ты удовлетворена.
«Бедный твой муж» – думала я, глядя на Ирку, но вслух произнесла:
– Это тоже не очень удобно!
– Почему? – удивленно спросила женщина.
– В инкубаторе, в котором я раньше брала мужиков на ночь, карантин уже полгода. Не знаю, как мне теперь быть.
Мой юмор явно был не уместен, потому что в Иркиных глазах снова блеснул дьявольский огонек. Я стала очень серьезной и спокойным, уверенным голосом спросила ее:
– С чего ты решила, что твой муж импотент?
– Потому что мы с ним просто спим в кровати, каждый на своей половине уже несколько месяцев. Вот, – воскликнула вдруг женщина, – это я нашла на прошлой неделе на его пиджаке!
Она победоносно разжала руку, явив моему взору волос. Я с трудом удержалась от комментария, а Ирка продолжала свирепеть:
– Теперь ты понимаешь? Я соберу побольше улик и накрою этого блудливого мерзавца!
Противоречивая и уставшая от брака подруга раздражала меня.
– Но в таком случае, это подтверждает, что он состоятелен в постели, – деликатно заметила я, отхлебнув ненавистной жидкости.
– Он рядом со мной импотент, понимаешь?! – заключила подруга и снова зарыдала.
Мне было искренне жалко Ирку. Попавшая под каток семейной жизни она очень изменилась. Из девочки-колокольчика с длинными рыжими волосами и распахнутыми огромными глазами, она превратилась в толстую тетку с целлюлитом и обвисшей грудью.
– Я его выведу на чистую воду, – продолжала она шептать.
– И чего ты добьешься? Развода? Так можно не ждать счастливых находок! Возьми да уйди от него.
Налитые кровью глаза подруги от моего внезапного предложения округлились, она прекратила плакать и уставилась на меня, а потом начала выдавливать из себя звуки, которые от недоумения никак не складывались слова:
– Чччто… значит… ууууууйти? Ты ччччто с ууууума сошла?!
«Ну, у кого из нас действительно поехала крыша – тут к гадалкам не ходи» – думала я, глядя на Ирку. Она налила из-под крана воды и залпом выпила. Затем, несколько минут глубоко подышав, повернулась ко мне не расхлябанной истеричной бабой, а сосредоточенной супругой, аргументирующей свое неадекватное поведение.
– Ты мне просто завидуешь! Ты одна и никому не нужна, а у меня есть семья, – отчетливо произнесла
