военнослужащим армии США из автомата. Он мертв.
Машина остановилась у светофора, и Дэвид Холден стряхнул пепел в окно.
— Все эти вещи мы должны документировать. Все то, что сможем использовать в мировой прессе.
— Теперь понятно, почему вы захотели со мной встретиться, — засмеялась Руфь Лидс.
Холден затушил сигарету.
— Я не хотел, чтобы вы или Боб рисковали своей жизнью, сопровождая нас. Мы могли сами взять машину…
Боб перебил его:
— Хотя я и полицейский, но, даже со мной, нас могут остановить. Сами по себе, не зная города и местности, вы бы никогда не выехали отсюда живыми. Что касается Руфи, то она не только чертовски хороший журналист, но она еще и отлично стреляет. Кстати, газета Руфи до сих пор старается печатать только правду.
— Неизвестно, сколько мы еще продержимся. Через несколько дней Маковски собирает национальную конференцию редакторов крупнейших газет. Я думаю, он хочет им намекнуть, конечно, пока очень осторожно, что, если они не будут играть в его игры, то их бизнесу конец. Подумайте, ему достаточно объявить чрезвычайное положение в том районе, где печатается оппозиционная газета, а потом прекратить или ограничить поставку бумаги и типографской краски, или просто закрыть газету под предлогом, что она подрывает авторитет местных властей.
Холден почувствовал, как в темноте Рози сжала ему руку.
— Мисс Лидс, если вы сможете доставать информацию о таких случаях, как с тем убитым «патриотом», о котором вы рассказывали, это большая помощь. Если правительство хочет обливать нас грязью, то нам придется обливать грязью правительство. Но, в конце концов, правда на нашей стороне.
Дэвид Холден хотел еще что-то сказать, но потом заметил, что машина останавливается, а в зеркале заднего вида видны мигалки полицейской машины.
— Военная полиция. Может, пронесет. Может, это — служба безопасности, тогда будет сложнее. Ремни пусть будут пристегнуты, — объявил Боб.
Дэвид Холден положил руку на рукоять «Беретты» под рубашкой за поясом, а Рози Шеперд открыла сумочку и вытащила свой «Глок-17», который она носила вместе с ножом.
Глава шестая
Боб Амато вышел из машины. Руфь Лидс прошептала, глядя через голову Холдена и Рози Шеперд:
— Если значок Боба и полицейское удостоверение не сработают, то у нас будут большие проблемы.
Холден посмотрел на Рози. Она держала по пистолету в каждой руке, положив руки на колени и прикрыв их складками платья.
— Что бы ни случилось, — сказала она, — если нам придется бросить машину, мы должны достать чемодан с «Узи». В нем все запасные обоймы, к этим малышам тоже.
Дэвид Холден кивнул, сжимая в руке свою «Беретту». Если это обычная военная полиция и они просто делают свою работу, то надо было найти бескровный выход. У него до сих пор был принцип: не убивать и не ранить служащих правительственных сил безопасности или солдат.
Холдену даже не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что происходит позади машины. Двое полицейских внезапно схватили Амато, он потерял равновесие, и они сбили его с ног. Один из них ударил его дубинкой, попав по голове и плечу.
— Руфь, садитесь за руль, — бросил Холден, видя, что Рози уже выпрыгивает из машины со своей стороны. Он услышал крик Рози:
— Стоять, задницы!
Она держала пистолеты на уровне груди, целясь в обоих полицейских.
— Вы слышали, что сказала дама? Не шевелитесь! К тому же она стреляет лучше, чем я, и уж точно лучше, чем любой из вас.
Дэвид Холден начал подходить к ним, сжимая в руке «Беретту», а второй рукой расстегивая кобуру со второй «Береттой».
Полицейский с дубинкой застыл, как статуя, с поднятой рукой, собираясь ударить Амато еще раз. Второй держал руки по швам. Холден подошел ближе и увидел, что кобура у него расстегнута.
— Дружеский совет — забудь про свой пистолет.
— Ты, с дубинкой, — скомандовала Рози, — подними левую руку и возьми дубинку за другой конец. Стой так и держи руки как можно выше. Если пошевелишься, ты мертвец!
— Сейчас здесь будет подкрепление…
— Заткнись, Чарли.
Холден целился из пистолетов в обоих полицейских. В желтом свете фонаря с другой стороны улицы Холден ясно видел эмблему, нашитую на форме каждого из них. Это была та же эмблема, которую он видел на людях, убивших президента в пансионате, и та же эмблема, что и у солдат, которые едва не прикончили его возле гаража. Рози приказала:
— Ты, болтун! — и она пистолетом показала на того, кто приказал Чарли заткнуться. — Левой рукой очень медленно расстегни пряжку на поясе и медленно опусти пояс вместе с кобурой вниз. Если будешь шевелиться слишком быстро, больше не будешь шевелиться вообще. Давай!
Второй полицейский медленно расстегнул пряжку, и пояс вместе с пистолетом в кобуре упал на дорогу.
— Теперь два больших шага назад, встань на колени, а руки сложи на затылке. Вот и хорошо. Эй, малыш!
Холден не сразу понял, что она обращается к нему.
— Да.
— Покажи ему, как надо пользоваться наручниками, если умеешь.
— Да, мамочка, — усмехнулся Холден.
Он подошел к полицейскому и подобрал пояс, на котором был чехол для наручников. Он открыл чехол и, достав наручники, застегнул их на запястьях первого полицейского. То же самое они проделали и со вторым, а потом Холден обыскал их на случай, если бы у них был запасной ключ. Потом Рози подошла ко второму полицейскому, взяла у него из рук дубинку и, достав наручники, защелкнула их гораздо профессиональнее Холдена.
— Повернись, задница! — рявкнула Рози.
Человек повернулся.
— Ну, так в чем дело, почему ты его ударил?
— Прекрати.
— Что? Парень, в чем дело?
— Я сказал: прекрати обзывать меня!
— Послушай, дорогуша, ты скажешь мне, что я хочу знать или ты получишь что-то похуже клички. Так почему ты ударил этого человека?
— Он сам напросился.
Рози улыбнулась. Потом дубинка у нее в руках начала двигаться, как бы сама собой и шарахнула человека так, что он упал на колени.
— Послушай, задница, или ты ответишь мне, или в следующий раз я тебе вмажу, сам знаешь по чему. Понятно?
Он кивнул.
— Не слышу.
