постепенно превратились в «уроки любви». Здесь принц также прежде всего выступал в роли наставника. Однако очень скоро ученица превзошла учителя, и инициатива перешла к ней. Уже расцветшая как женщина, Вильгемина, сознавая всю силу своей прелести, была энергичной умной и терпеливой. Теперь она оценивала ситуацию очень ясно и поняла, что владеет ей. Ее женский инстинкт был разбужен. Она любила мужчину, который сделал из нее личность. А почитание, которым окружил его свет, ее не интересовало. Для нее он был человеком, которому она отдалась по любви, и с ним она была готова делить радость и горе. Свои печали он должен был делить только с ней, и она должна была понимать его и утешать.
Очень часто она делилась с ним даже тем немногим, чем располагала. Ведь принц часто бывал в стесненных обстоятельствах. А денег ему надо было очень много. Его прежние пассии выкачали их из него. Король-дядя, солдат и женоненавистник, держал принца в ежовых рукавицах. Поэтому Вильгемина вела очень скромный образ жизни и не высказывала никаких желаний. «Нужда была частым гостем у нас,– вспоминала она.– Если бы принц попал в беду, я отдала бы все, что у меня есть. Ведь мы любили друг друга. И это не было жертвой!»
Придворное общество косо смотрело на увлечение принца. Королю рассказывали пикантные истории из жизни племянника. И это, естественно, не способствовало улучшению и так натянутых отношений. Отношение Фридриха к племяннику колебалось, он то сердился, то во всем потакал ему. Вообще-то сумасбродные выходки и вечные истории с женщинами не могли не вызывать сурового осуждения грозного дяди. А если чего-нибудь недоставало для полноты картины, так это наговаривали дерзкие языки. Наконец король решил, что в данном случае будет лучше, если он не станет придавать слишком большого значения роману Фридриха-Вильгельма с дочерью трубача. Он надеялся, что эта романтическая любовь отвратит принца от других гибельных связей. Он думал, что роман с Вильгеминой будет меньшим злом. И чтобы спровадить племянника подальше от Берлина, король даже выделил 20 000 талеров на покупку дома в сельской местности. И Фридрих-Вильгельм приобрел за 7500 талеров принадлежащую графу Шметтау виллу в Шарлоттенбурге. Однако слухам не было конца. Сплетники передавали, что фаворитка принца вмешивается в государственные дела. Она якобы благодаря ходатайству принца способствовала некоторым лицам из своего окружения в получении доходных мест. Старый Фриц знал людей и был уверен, что многое преувеличено. Еще сильнее стал он размахивать своим карательным жезлом и высвечивать пороки во всех уголках своего государства. И ни одно серьезное нарушение невозможно было скрыть от него...
Через некоторое время принц отправил свою возлюбленную в сопровождении ее старшей сестры, уже ставшей графиней Матушка, в Париж, в престижную школу «благородных манер». Здесь Вильгемина стала брать уроки танцев у прославленного балетмейстера Вестриса, гордости парижского балетного искусства. Под руководством своей многоопытной и беспутной сестры погрузилась она в бурную жизнь «столицы мира». Она также прошла специальный курс «Любовница комильфо». Из этой учебно-увеселительной поездки Вильгемина вернулась дамой значительно более опытной...
Полученное ею «образование» не стало препятствием для обоих влюбленных. Наоборот, их влечение только возросло и отношения приобрели более интимный характер. Наследник пользовался каждой свободной минутой, чтобы быть с Вильгеминой. Праздничные балы и тайные любовные развлечения были одинаково популярны в Шарлоттенбурге...
Вильгемина держалась с удивительным хладнокровием в самых щекотливых ситуациях. Ее не могли обескуражить неожиданные перипетии или злобные сплетни придворного общества. Направленные против нее интриги она успешно парировала. Принц видел, как неузнаваемо изменилась эта простая девушка из народа. Любое сравнение с другими женщинами ее круга было только в ее пользу. Она была жрицей его любви, она по-прежнему притягивала его. Пылкая любовь прошла довольно быстро, но принц был готов поклясться ей в верности, на что Вильгемина отвечала взаимностью.
И 27 января 1770 г. они скрепили своей кровью клятву нерушимой взаимной верности. Еще и в зрелом возрасте Вильгемина с гордостью показывала шрам на большом пальце, свидетельство романтичных чувств, когда Они подписывали этот важный документ. Это было свидетельством глубокой привязанности к ней принца. А Вильгемину ни под каким видом нельзя было ставить в один ряд с кокетливыми дамами из высших слоев общества, которые толпами бросались ему на шею. У нее принц обнаружил те добродетели, которых так сильно всегда не хватало его собственной семье: ведь он был не только пламенным любовником, он должен был также не забывать о своих обязанностях супруга и заботливого главы семьи...
Из всех наблюдений враги фаворитки изготовили разящие стрелы. До короля дошли новые слухи. При этом произошел такой неприятный случай: однажды утром беззаботная Вильгемина прогуливалась в дворцовом саду и попалась на глаза королю. Тот осыпал ее упреками. В смущении она бросилась к его ногам. Однако ей ни в чем не удалось убедить его, и он вынес свой вердикт: «Вы можете подняться. Я не хочу видеть вас в таком положении. Но должен сказать: если я еще хоть раз что-нибудь услышу о вашем подозрительном вмешательстве в дела, я сошлю вас в такое место, где вы до конца дней своих будете сожалеть о своей глупости. А лучше всего будет, если вы выйдете замуж за первого же встреченного вами приличного мужчину. Я обеспечу вас хорошим приданым. Будьте умнее и послушнее, а теперь идите!»
Не стоило игнорировать это указание короля. Вильгемина грустила и плакала. Фридрих-Вильгельм нашел выход. Он отправил свою фаворитку на некоторое время в путешествие. В эту вынужденную поездку он послал вместе с ней своего доверенного камердинера Ритца, который должен был играть роль «приличного мужчины». Все это совершенно не нравилось Вильгемине, однако приходилось теперь быть умнее. Не стоило сердить короля. И Вильгемина была вынуждена согласиться на этот спектакль и отправилась с Ритцем. Мадемуазель Энке стала мадам Ритц. Формальности были соблюдены. Все остальное осталось по-прежнему. Метаморфоза не внесла никаких изменений в ее отношения с наследником престола.
А в результате этой неблаговидной истории псевдодворянин Ритц, простой слуга, позже стал лукавым царедворцем и приобрел огромное влияние.
В 1770 г. Вильгемина родила мальчика, которого Фридрих-Вильгельм страстно полюбил и которому тотчас присвоил гордый титул графа фон дер Марка. Дитя любви! И в самом деле, мальчик был чудо как хорош! А их привязанность друг к другу стала еще сильнее. Но в глазах официального общественного мнения этот союз сердец выглядел совершенно аморальным. Злые языки и внизу и наверху не успокаивались. Роковую страсть принца чисто по-человечески можно было объяснить тем, что к бракам без любви его принуждали, а он не мог от этого отказаться. Никто в детстве не занимался его воспитанием, у него не было четкого понимания своих прав и обязанностей. Никто не должен был мешать его удовольствиям...
В придворных кругах было достаточно могущественных врагов, повсюду расставлявших ловушки, чтобы поколебать положение Ритца при наследнике. Шли разговоры о негласном женском управлении государством, о диких оргиях и пьянках. Принца обвиняли в том, что он распутник и лентяй! Об этом говорили втихомолку, с глазу на глаз. Все они были трусами. А в глаза ему льстили и прославляли его добродушие. Не подлежало сомнению, что принц стал изгоем. Понимая все это, он не находил покоя, и душа его разрывалась между обязанностями и чувствами.
Всего Вильгемина родила пятерых детей, из которых Фридрих-Вильгельм официально признал двоих – сына и дочь. Однако графа фон дер Марка унесла ранняя смерть. Еще и сегодня памятник работы Шедова в церкви св. Доротеи в Шарлоттенбурге напоминает о скорби безутешного отца, который так и не смог оправиться от этой потери.
