неуклюжее слово в школьном лексиконе) и спокойно пользоваться другими радостями детства и юности.
Школьник, который знает только в пределах программы, не станет культурным человеком. Необходимо читать беллетристику, и много. Телевизор и компьютер и кино не заменяют книг и дают лишь поверхностное развитие. Разница в том, что прочитанное нужно вообразить, а увиденное на экране дано в готовой картинке. Бесспорно, лучше так, чем никак.
Следующий принцип касается воспитания как такового. Изменять врожденные биологические потребности и прививать убеждения. Первое, видимо, уже невозможно в школьный период, хотя достоверных доказательств этому наука пока не представила. Может быть, это и не так важно — доказательства на уровне физиологии нервных центров. Воспитуемость человека в любом возрасте не вызывает сомнения, хотя достижимые пределы изменения личности резко суживаются с возрастом.
Убеждения, доведенные до автоматизма, — вот идеал социального воспитания человека. Это означает, что человек буквально не может совершить поступков, осужденных обществом.
Есть несколько каналов для тренировки словесных формул, выражающих убеждения: личный пример авторитетного человека, такие же примеры любимых героев книг и фильмов и собственные действия человека, в которых он реализовал формулу убеждения, — удержался от плохого поступка или совершил хороший. Думаю, что самый действенный — третий, однако он лишь закрепляет то, что уже было воспринято и прочувствовано ранее. Личные примеры высокой морали и служения идее редко встречаются в жизни. Героические будни не действуют на воображение юношества. Родители, знакомые и учителя не воспринимаются как примеры, поскольку мелкие дефекты поведения заслоняют их благородную сущность, даже если она есть. Вот почему так важно гуманитарное образование, почему совершенно необходимо приучить детей к чтению книг и выработать хороший вкус. К сожалению, телевизор оказывает свое действие: ученики читают мало, охотятся за низкопробной литературой детективного жанра и американскими сериалами с убийствами и сексом.
Еще одно важное обстоятельство: несчастья, тревоги и особенно ущемленность тормозят любое воспитание и, в основном, прививание высоких идеалов. Вы заметили, что все герои воспринимаются как счастливые люди? Даже если они страдают и умирают, все равно получается, что они должны быть счастливы своей героичностью, исключительностью. В жизни, разумеется, не так, поэтому-то мы и редко встречаем живых героев. Подросток, который плохо учится, которого ругают родители и учителя, которого в некоторой степени презирают товарищи, несчастен и озлоблен. Уже поэтому он отрицательно относится к официальным авторитетам, к их истинам, которые они проповедуют. Чаще всего у него низкая культура, поэтому из книжных героев он выбирает только тех, которые дерутся.
Все это еще один довод в пользу образования, чтобы не было отстающих, неуспевающих, ругаемых и несчастных учеников.
Как уже говорилось, воспитание — это не только заповеди и идеи, но и формирование правильных представлений о самом себе, как говорят психологи, — притязаний. Оно означает такое отношение к себе, какое школьник считает справедливым со стороны учителей, родителей и товарищей в ответ на его поведение, успехи и проступки. И вообще, на что он имеет право, что может получить от общества — по части благ, престижа, информации, развлечений. Преувеличенные притязания всегда делают человека несчастным, потому что он не получает от окружающих то, на что рассчитывает, и его потребности остаются неудовлетворенными. В частности, это касается школьных оценок. Обычно любой человек переоценивает себя, даже когда он говорит самокритичные слова. В этом выражается самоутверждение индивидуума, мощный стимул деятельности, борьбы. Общество, среда дают ему свои оценки: как завышенные против истины, так и заниженные. Сообразно этому нормальный человек меняет самооценку, т. е. вносит коррекцию в притязания. Перехвалить опасно даже взрослого, а школьника — особенно. Между прочим, это частый грех родителей — им все кажется, что учителя несправедливы к их отпрыскам, занижают оценки, не уделяют должного внимания и пр. Неумные родители не стесняются говорить об этом вслух, не понимая, что приносят двойной вред: завышают притязания ребят и роняют авторитет учителя. Надо всегда помнить: некоторый избыток в строгости оценок — любых оценок — приносит только пользу, учитывая тенденцию к переоценке самого себя. Особенно это касается ребят, склонных к тщеславию и лидерству.
Правильно и вовремя определить притязания — на что может и что не может рассчитывать подросток или юноша, исходя из его способностей, успехов, характера, склонностей — очень важно для ближних и дальних целей, которые ставит каждый, даже маленький человек. Однако не следует искусственно принижать скромного ребенка, это может его обессилить. Так и приходится лавировать — одного понизить, другого — возвысить, но и в том, и в другом нужна мера — для пользы, прогресса личности. И чтобы выглядело убедительно.
Отдельный вопрос по части притязаний касается так называемой профориентации, а попросту — выбора профессии. На что нацеливать школьника. В младших классах можно говорить даже о космосе, но когда переваливает за шестой класс, нужно уже определять — вуз, техникум кум или техучилище. Потому что надо представлять будущую роль в определенном свете, чтобы она привлекала, а не разочаровывала. Это очень болезненная процедура — адаптация к сниженным притязаниям. Разумеется, нельзя так убеждать семиклассника, что вершина для него — работа на заводе. Вершина — весь мир, институты, академии, но нужно внушать, что и следует иметь в запасе профессию, если постигнет неудача в учебе. Думаю, что пройдет еще несколько лет, и папы, мамы, юноши привыкнут к разным путям после средней школы и перестанут поголовно мечтать об институтах. Но если вдуматься в этот вопрос серьезнее, разве работа на заводе всегда менее интересна при современном уровне прогресса, разве она не требует особых знаний, мастерства? К каждой работе надо подходить творчески, тогда найдешь в ней и удовольствие, и удовлетворение. Впрочем, это пустые разговоры — никогда не исчезнет драма разбитых надежд. Я это видел на примере своих операционных сестер, которые по 4–5 раз держат экзамены в мединститут, пока смирятся со своей сестринской долей. А ведь сколько среди них есть блестящих сестер, которые стоят явно больше посредственного врача.
Последний пункт, который стоит обсудить, — это нагрузки и перегрузки школьников, о которых много говорят. Сколько часов в день может работать ученик в разном возрасте? Однозначного ответа нет. Смотря какая работа и с каким настроением, с какими перерывами, насколько разнообразна. Думаю, что планировать нагрузки нужно с конца — с физкультуры. Любому человеку нужны физические нагрузки, а растущему — просто необходимы. Есть две причины переутомления школьников: неприятные эмоции при занятиях и отсутствие физкультурных пауз. Обычно расписание уроков исключает однообразие и очень длительное напряжение внимания. Для хорошего ученика шесть уроков по разным предметам не составляют никакого труда, так же как и домашние задания к ним. Тяжело тем школьникам, которые не понимают предмета, напрягаются, боятся, что их спросят, т. е. средним и неуспевающим. Чем им поможешь? Сокращением программы? Тогда что буду делать на уроках способные и подготовленные? Недогрузка еще опаснее, чем перегрузки: она детренирует и уменьшает интеллектуальный потенциал юноши.
Конечно, просто было бы учить, если бы все ученики имели равные способности, но такое невозможно. Следовательно, вопрос о перегрузках нельзя решить простым сокращением программы, это очень опасно, так как понизит средний уровень образования. Так что же делать? Только одинаковая и хорошая дошкольная подготовка всех ребятишек в детских садах может сократить различия в возможностях школьников и уменьшит перегрузки отстающих. Проблема смягчится, если начинать обучение с шести лет. Впрочем — это запоздалая истина.
Что же делать с хорошими учениками, которые не могут развернуть своих способностей? Мне кажется, возможно только одно решение: выделение школ разного профиля с программой разной сложности. Фактически, к этому уже подходили при «Советах»: «сверху» выделили математические и другие спецшколы, а «снизу» — профтехучилища. Теперь все поломалось и когда восстановится — неизвестно.
Постоянно ведутся разговоры об индивидуальном обучении внутри класса: чтобы сильным ученикам давать особые задания. Задача оказалась нереальной. Во-первых, учитель слишком занят средними и слабыми, во-вторых, это посеет недопустимую рознь среди учеников. Нельзя также выделять сильные и слабые классы внутри школы — по той же психологической причине. Другое дело, когда ребята учатся по
