День и ночь

подвергли Малаквангази артиллерийскому обстрелу, затем вошли в город и перебили весь гарнизон.

Вагнер пристально смотрит на Милна.

Вагнер. Боже святый!

Карсон входит, направляясь в свой кабинет. Вагнер перехватывает его на ходу в довольно грубой манере.

Мистер Карсон, я Ричард Вагнер из «Мира по воскресеньям»… Карсон. А! Вы, наверное, приехали помогать Джейку?

Вагнер решает проглотить горькую пилюлю молча.

Вагнер. Именно так. Фред Хаммейкер попросил меня приехать сюда. Вам от него привет. И миссис Карсон – тоже.

Карсон. Боюсь, что я с ним незнаком. Извините. (Оставляет Вагнера смотреть в недоумении на закрытую у него перед носом дверь кабинета?)

Гатри. Он с ним незнаком.

Вагнер. Я понял. (Милну?) Откуда Хаммейкер знает о Карсоне?

Милн. Я ему написал.

Гатри. Когда посылали интервью с полковником?

Милн. Абсолютно верно. Я думал, что Джедду будет ближайшим местом, из которого я смогу телеграфировать. И я был прав, хотя ошибался в том, каким именно образом попаду сюда. Я ведь, как и все, думал, что полковник направляется в Джедду.

Вагнер. Так вы еще не отправили материал?

Милн. Нет. Телеграфный кабель повредило при артобстреле. Вот почему я приехал вместе с Карсоном. Вы уже знаете, что у Карсона есть?

Вагнер. Видели, видели. Днем рождения тчк.

Милн. Я знаю немного Джеффа Карсона по Ка-Си. Я взял у Карсона интервью, как только приехал сюда. Карсон хотел проверить текст и поэтому дал мне свой домашний номер телекса. Я записал его и сказал Хаммейкеру что, если нужно, он может найти меня по этому номеру.

Вагнер. И вот вы здесь.

Милн. Под звуки фанфар. (Он извлекает из кармана рукопись своего репортажа и демонстрирует Вагнеру?)

Вагнер берет ее у него из рук.

Вагнер. Вы, чертов идиот! Вы должны были остаться у повстанцев и отправить репортаж с Карсоном. Использовать его и его дурацкий вертолет в качестве почтового голубя. А теперь как вы умудритесь попасть обратно?

Милн. Карсон пообещал дать мне машину, принадлежащую «Каминко».

Вагнер. Не говорите ерунды – теперь в Малаквангази без танка не пробраться.

Гатри. А почему Шимбу отпустил Карсона?

Милн. Не знаю. (Продолжает после паузы извинительным тоном?) Я думал, что вы говорите о почтовом голубе в буквальном смысле… ну, раньше… Простите меня.

Вагнер (Гатри). Ну, что скажешь?

Гатр и (Милну). Карсон вас использует.

Милн. А это имеет какое-нибудь значение?

Гатри. Может, и не имеет. Я поеду с вами.

Милн. Великолепно, я и не мечтал, что буду делать репортаж вместе с вами!

Гатри. Я тоже. (Разобравшись с планами на ближайшее будущее, Гатри расслабляется. Он берет в руки фотоаппарат Алистера и заканчивает заряжать в него пленку?)

Милн. Забавно, а я-то всегда думал, что у вас одна из этих японских штуковин с кучей линз и всего такого.

Гатри (улыбается). Попали в самую точку.

Вагнер (читая репортаж Милна). Неужели все эти подробности нужны? Двенадцать МиГов-17, три Ила-28 – да кто вам все это сказал?

Милн. Я видел, как они приземлялись сегодня утром.

Вагнер. Откуда они прилетели?

Милн. Из Йемена. Но у Шимбу уже есть собственные американские Т-28, которые базируются на аэродроме, построенном русскими в пустыне. Три штуки. Пилоты дезертировали из правительственных ВВС.

Вагнер (Гатри). Этого следовало ожидать. Не важно, как далеко влево тебя занесет, всегда найдутся те, кто пойдет за тобой.

Милн. Нет, вы заблуждаетесь. Конфликт в основе своей племенной, а вовсе не политический. Летчики переметнулись на сторону Шимбу в самом начале, а теперь их у него стало еще больше – наверное, после первых случаев дезертирства из ВВС уволили всех, кого считали ненадежными. Это следует проверить.