телескопом.
Вагнер проходит в кабинет и закрывает за собой дверь.
Карсон. И чего ты так на него напустилась? В чем дело? (Карсон подходит к снова зазвонившему телефону и говорит по нему в течение всей последующей сцены.)
«Рут». Джеффри, я должна тебе кое-что рассказать.
Карсон. Ты что-то сказала? (В телефон.) Карсон слушает.
«Рут». Дорогой, я должна тебе кое-что рассказать.
Карсон. Что случилось?
«Рут». Дорогой, я должна тебе рассказать, что произошло, когда я была в Лондоне.
Карсон (отрываясь от телефона). Рут?
«Рут». Джеффри, дорогой, когда я была в Лондоне, я совершила ужасную глупость…
Карсон. Рут, ты что-то сказала?
«Рут» (с интонациями героини американского сериала). Мы – два взрослых человека, Джеффри. Попытаемся отнестись к этому как взрослые люди.
Карсон отрывается от телефона, продолжая держать трубку в руках.
Карсон. Дорогая, ты со мной разговариваешь?
Руг впервые обращает внимание на него.
Рут. Прости меня, Джеффри, наверное, я очень плохая жена.
Карсон. Вовсе нет. Очень плохая была у меня до тебя. Рут. Джефф…
Карсон возвращается к беседе по телефону.
Карсон. Извини… (В трубку.) Да?., да…
Теперь Карсон полностью поглощен телефонным разговором. Рут зажигает сигарету: она курит очень длинные сигареты и обыкновенно гасит их в пепельнице после нескольких затяжек.
«Рут» (громко). Я покрыла позором дом Карсонов! Да! Я имею в виду Дика! Он воспользовался мной! Я боролась с искушением, боже мой, как я с ним боролась, но я ничего не могла поделать с собой!
Карсон, продолжая слушать трубку, полуоборачивается к Рут, протягивая к ней свободную руку и прося жестом сигарету.
Не стреляй, Джеффри!
Отдаленное эхо ружейного выстрела. Рут зажигает сигарету и вкладывает ее в пальцы Карсону.
(Небрежным тоном?) Кстати, Джеффри, в Лондоне я переспала с Вагнером. Это случилось в номере с видом на Кенсингтон-Хай-стрит в гостинице «Роял Гарден», выбранной мной из-за близости к посольству, где в визовом отделе я и познакомилась с Вагнером, который как раз оформлял там свои документы. А я оформляла визу для Алистера. «Едете в Камбаве?» – «Вообще-то я там живу». – «Как интересно! А я еду туда от „Мира по воскресеньям“ корреспондентом. У вас не найдется пару минуток, чтобы поболтать со мной? – может, пообедаем вместе? – а что вы делаете вечером? – выпьем в баре? – поднимемся в номер, пропустим по последней? – и так далее…» Вот именно, и так далее. На их жаргоне это, кажется, называется «дебрифингом»? Ну что ж, не так плохо, как могло бы быть, но не так хорошо, как он себе вообразил. На следующий день я забрала Алли и улетела домой.
Карсон кладет трубку.
Карсон. Он согласился. (Он стоит спиной к Рут и невнимательно рассматривает какой-то документ, который извлек из кармана. Поскольку мы не видим его лица, непонятно, с кем он говорит – с Рут или сам с собой?)
«Рут». У меня не было к Вагнеру никаких претензий, пока он не появился здесь с таким видом, словно ему причитается добавка. Возможно, я слегка нахамила ему, но ведь он в любом случае не джентльмен. Думает, что если я однажды переспала с незнакомцем, то это значит, что я всегда так делаю. (Пауза?) Ужасно глупо с моей стороны.
Карсон. Рут, ты меня слушаешь?
Рут. Извини?
Карсон. Я сказал Алли, чтобы он одевался.
Рут. Зачем?
Карсон. Пусть поживет пару дней у Кребсов. Я не хочу, чтобы он оставался здесь.
Рут. Значит, он на самом деле согласился?
Карсон. Похоже на то. Тебе бы тоже следовало уехать. Я верю Магибе гораздо меньше, чем Шимбу, а Шимбу я не верю совсем.
Рут. Ты хочешь, чтобы я уехала вместе с Алли?
Карсон. Нет, не хочу.
Рут целует его, впрочем – без особого восторга.
Рут. Тогда я остаюсь.
