богемный образ жизни. Работа для него всегда была превыше всего, и он отдавался ей всей душой, страстно и самозабвенно. Он был редким исключением в среде своих коллег, потому что актрисы, которых он подбирал для исполнения главных ролей в своих спектаклях, завоевывали это право исключительно благодаря таланту, а не через постель. Он никогда не заставлял их изменять мужьям и любовникам ради театральной карьеры. Случай с Джастиной был из ряда вон выходящий и поэтому он переживал его так же, как и Джастина: глубоко и сильно.
Ольвия была для него верной подругой жизни. Джастина же промелькнула на небосводе его судьбы ярко и молниеносно, как вспышка огня, который, растратив свою энергию, сгорел быстро, но жарко. Он хорошо помнил, с какой невыносимой тоской переживал исчезновение Джастины. Долгие месяцы не мог выйти из головы ее образ. Воспоминание о ней вызывали спазмы и биение сердца. Помнится, близость с Ольвией, при помощи которой он пытался отогнать эти жуткие ведения, не приносила ему ничего, кроме крайней усталости и разочарования. Джастина издали манила и влекла его к себе. Он отлично помнил ее прекрасное тело, набухшие и трепетно дрожавшие в его руках груди, влажное, раскрытое, словно бутон, лоно…
С тревогой в душе Питер осознал, что не может и, что самое главное, не хочет сопротивляться воспоминаниям и чувствам, которые нахлынули на него. Он понял, что спокойная и беззаботная жизнь его кончилась. Отныне ему вновь придется пережить раздвоение личности. Один Питер Бэкстер будет изображать из себя любящего мужа, обнимать жену, смотреть телевизор, сидя с ней в одном кресле. А другой Питер Бэкстер будет ежеминутно, ежечасно думать о женщине, которую (он уже не боялся признаться себе в этом) – страстно любит и желает и которая по воле рока постоянно будет находиться вблизи него. Этого невозможно будет избежать. Отныне и навсегда все его мысли будут направлены только на то, чтобы встретиться с Джастиной наедине.
На утро у Питера кружилась голова: ему таки не удалось заснуть ни на минуту. В его душе нарастала тревога, предчувствие чего-то страшного, неизбежного. Он боялся и ненавидел, презирал себя за это, но ничего не мог с собой поделать. Ему оставалось каким-нибудь образом убить день, потому что… Потому что на вечер их пригласили в гости соседи. Правда, сделало это не Джастина, а ее муж Лион, довольно милый и общительный немец.
Питер помнил, что Лион в прошлом был политиком и занимал довольно высокие посты, но сейчас с удивлением отметил, что муж Джастины вызывает лишь легкое раздражение, какое у него – представителя высшей театральной элиты – всегда вызывали удачливые буржуа, сумевшие за долгие годы сколотить себе состояние.
Когда он находился в зените славы, Питер часто бывал на самых разных приемах, куда с целью поиска богатых спонсоров всегда приглашались банкиры, бизнесмены, коммерсанты. Все они считали за должное подойти к Питеру Бэкстеру и выразить свое восхищение его прекрасными театральными постановками. При этом они изображали из себя страстных поклонников и любителей театра. Но его – профессионала обмануть было невозможно.
Конечно, среди богатых людей встречались иногда действительно образованные, умные люди, но чаще всего они оказывались самонадеянными идиотами. Это сильно раздражало Питера, потому что в их обществе он совершенно терялся и не знал, как себя вести. Единственно разумным решением в такой ситуации было бы послать их подальше, но в целях соблюдения приличий он, к большому своему сожалению, делать этого не мог.
Питер брезгливо поморщился от этих воспоминаний и попытался отогнать их прочь. О чем он думает? Ведь сегодня вечером он идет в гости к Джастине. Волнение нарастало в нем с каждой минутой. Джастина снова появилась в его жизни. Что это может означать – Питер не знал. Всегда такой уверенный и предусмотрительный, он сейчас чувствовал себя беспомощным ребенком перед лицом неумолимо надвигающегося рока.
После обеда Джастина долго и тщательно одевалась. Обычно на свой туалет она тратила гораздо меньше времени, и это не ускользнуло от Лиона.
– Почему ты так рано готовишься? – удивился он. – Ведь до прихода еще уйма времени.
– Как? – Джастина изобразила на своем лице недоумение. – Ты что, забыл? У меня же сегодня занятия со студентами!
Лион внимательно посмотрел на нее. Она, актриса с мировым именем, никогда всерьез не относилась к этим занятиям, а в последнее время и вовсе охладела к ним, все больше и больше отдаляясь от своих подопечных, не чувствуя духовной близости с современной молодежью. Лион прекрасно знал, что Джастину нельзя было винить в консерватизме. Он спокойно смотрела на самую модерновую обстановку даже классических произведений.
Но в последнее время с молодежью стало происходить что-то странное. Она как с цепи сорвалась. Любую постановку молодые люди стремились превратить в жуткий балаган, устраивая на сцене хаос и какое-то подобие карнавального действия.
Джастина просто в ужас приходила от всего этого. Ей было особенно непонятно то, что молодые люди, которые смотрели всю эту чепуху, как ни странно приходили в восторг. Но самым непонятным была форма выражения этого восторга.
Раньше, в пору молодости Джастины, публика, желая высказать полюбившемуся актеру свою признательность, громко кричала: «Браво!» Сейчас же наивысшей оценкой у молодых считалось слово «крэйзи». У Джастины просто волосы становились дыбом, когда она слышала подобные возгласы!
– О, Боже! Куда катится мир! Чем больше сумасшествия, алогизма в поведении актера на сцене, тем лучше воспринимает его публика.
Лион знал все это. Джастина всегда делилась с ним своими трудностями. Его удивила та тщательность, с которой жена готовилась к встрече с «крэйзи», но он не стал надоедать Джастине своими расспросами. Как бы там ни было, ее рвение порадовало. Все-таки лучше, если жена время от времени имеет возможность отвлечься от семейных дел, особенно, когда они никак не могут выйти из полосы невзгод и неурядиц.
– Но ты по крайней мере не забыла, что у нас не сегодня вечером гости? – обратился к ней Лион.
– Нет, что ты, дорогой! – Джастина всплеснула руками. – Как я могу забыть!
Лион, ничего не понимая, пожал плечами.
– Ну тогда постарайся не опаздывать.
– Не волнуйся, милый, – Джастина чмокнула его в щеку, схватила портфель и выбежала из дома.
