– Не настолько ты плох, Саша. Хирург тебя вылечит.
– Мне не нужен хирург, если здесь принцесса. – Саша говорил со счастливой уверенностью.
– Деймиен, – прошептала Пенелопа. – Что это значит?
Саша услышал ее вопрос.
– Истинная принцесса Нвенгарии обладает даром исцелять больных и раненых.
Глаза Пенелопы расширились. Она открыла рот, чтобы возразить, – конечно, она умеет делать припарки или заваривать чай из трав, но это вовсе не означает, что она способна заживить глубокую рану или вылечить лихорадку.
Деймиен взял ее под руку и отвел в угол комнаты.
– Любовь моя, развесели его. Ты ему нужна.
Пенелопа смотрела на принца во все глаза.
– Ты что, с ума сошел? И когда ты собирался познакомить меня с этими обязанностями принцессы?
– Когда бы возникла необходимость. Как сейчас.
– Но я не могу исцелить его, – продолжала настаивать Пенелопа. – И что будет, если у меня ничего не получится? Он объявит, что я не настоящая принцесса?
– Нет, потому что ты его излечишь.
Она долго смотрела в его лицо, потом сказала:
– Но, Деймиен, я действительно не могу.
– Промой ему рану, потри спину. Сделай что-нибудь. Доверься мне.
Его взгляд потеплел. Когда он так смотрел, Пенелопе хотелось верить ему. Да, нельзя забывать, он – правитель, который умеет заставить людей делать то, что ему нужно.
Они оба стояли спиной к присутствующим в комнате. Пенелопа быстро обернулась и слегка коснулась губами его губ.
Это мимолетное прикосновение почти лишило ее последних сил, Пенелопе захотелось броситься в его объятия. Пусть он подхватит ее на руки, успокоит. Убийца так напугал ее не потому, что пытался убить ее, Пенелопу, а потому, что покушался на Деймиена.
Она вдруг поняла, что это уже не первое нападение. Это доказывали его торопливые ответы на вопросы Меган, к тому же Саша, да и все телохранители в точности знали, что надо делать.
От пережитого испуга Пенелопе хотелось прижаться к Деймиену, убедиться, что с ним все в порядке. Но Деймиен не был ранен, она – тоже, вместо них пострадал Саша.
Зрачки Деймиена расширились, черное расплывалось на темно-синем, он хотел ее.
Пенелопа прошептала прямо в его губы:
– Я попробую, ради тебя.
Она развернулась, оторвалась наконец от Деймиена и вернулась к Саше. Меган с тревогой следила за ней взглядом. Ей так хотелось верить, что волшебная сказка действительно стала былью, но даже она сомневалась.
Деймиен ждал. Ждал Саша. Ждали крестьяне и слуги принца.
Пенелопа с трудом сглотнула. В горле у нее пересохло.
– Мне понадобится кувшин с водой, – обратилась она к хозяину, стараясь говорить твердым голосом, – и крапива, чтобы остановить кровь. И лаванда, если есть.
Пенелопа его исцелила! По крайней мере, Саша в это верил. Деймиен наблюдал, как она промывает и перевязывает рану, забавляясь и все же испытывая за нее гордость. Легкими движениями Пенелопа поглаживала спину мужчины без всякого смущения и обычной девичьей робости.
Саша облегченно вздохнул и объявил, что боль ушла. Он хотел самостоятельно вернуться в дом, но Деймиен его остановил. Отдых после битвы, сказал он, – самая приятная часть доблестного поступка. Хозяин предоставил Саше комнату, чтобы тот спокойно поправлялся. Саша не стал спорить, а когда на следующий день почувствовал себя лучше, то вернулся к подготовке праздника и продолжал командовать из своей временной резиденции.
Деймиен отвел Пенелопу в сторону и с благодарностью поцеловал. Она взглянула на своего принца ясным взглядом, но он видел, что девушка взволнована. Оно и понятно. Деймиен собирался постепенно приучать Пенелопу к обязанностям и привилегиям нвенгарской принцессы, но так получилось, что все обрушилось на нее разом.
Так было и на празднике. События следовали одно за другим таким плотным потоком, что Деймиен бы не удивился, если бы Пенелопа, схватив рапиру, велела ему убираться в свою Нвенгарию и оставить ее в покое.
И первым событием оказалось явление принца-регента.
Он прибыл в королевской карете в сопровождении по крайней мере четырех дюжин конногвардейцев в двойном строю и со сверкающими саблями наголо. Принц-регент должен был остановиться в доме Трасков, самом большом жилом здании в округе. Это означало, что для нужд принца надо выделить целое крыло.
К счастью, семья в основном пользовалась восточным крылом, так что левое, под Сашиным неотрывным надзором, было несложно переделать в покои для английского монарха, точнее, для регента при его троне. Пенелопа понятия не имела, какими ресурсами располагает Деймиен, но в дом привезли огромную кровать, гобелены, – некоторые из самого Карлтон-Хауса, мягкие кресла, достаточно просторные,
