– Она ведь не принадлежит к вашему народу, принц Деймиен. Нвенгария – далекая страна, и большинство людей в Оксфордшире и даже в Лондоне никогда о ней не слышали. Английские гости, которых вы пригласили, уже начали сочинять шутки о деве, которая не устояла перед принцем. Они заключают пари о том, кто окажется в вашей постели после нее.
Деймиен почувствовал, как в нем разгорается гнев. Несдержанность ему досталась от отца.
– Кто смеет говорить такие вещи? – Он сам удивился холодности своего тона.
– Во-первых, принц-регент. Он высказывал предположение, что Пенелопа неравнодушна ко всем принцам. Вы вызовете его на дуэль? – Тэвисток был так рассержен, как будто готов был сделать это сам или вызвать Деймиена.
– Проклятие! – в бешенстве воскликнул Деймиен и добавил несколько фраз по-нвенгарски. Телохранители посмотрели на него с беспокойством.
Тэвисток продолжал:
– Я не считаю себя образцом приличного поведения. Вы знаете, что мы с матерью Пенелопы любовники. Единственное, что меня извиняет, – это возраст. Леди Траск – вдова. К тому же, надеюсь, мы вели себя прилично. Пенелопа же – молодая девушка, ей есть что терять.
– Что вы от меня хотите?
– Женитесь на ней, – бесстрастно произнес Тэвисток. – Устройте английскую свадьбу здесь, в деревне.
– У меня нет времени. Время летит, а дорога домой – длинная.
Темные глаза Тэвистока смотрели твердо и непреклонно.
– Сейчас здесь в гостях множество могущественных и влиятельных людей. Уверен, любой из них поможет вам получить специальное разрешение. Задержка продлится не более одного-двух дней.
Деймиен стиснул кулаки, но продолжал соблюдать вежливость. Нужно, чтобы эти люди были на его стороне, позволили ему увезти Пенелопу, и не только из-за пророчества. Он любил ее, хотел и отдавал себе отчет в том, насколько сильно хотел.
– Я поговорю с Эганом Макдональдом, – сказал Деймиен. – Он сумеет получить специальное разрешение от того, кто выдает их в вашей стране. Эганом все восхищаются.
– Хорошо. – Карие жесткие глаза ничуть не смягчились.
Деймиен догадался:
– Вы ждете, что до тех пор я буду держаться подальше от Пенелопы. Что она будет спать одна.
– Так будет лучше всего.
Принц вздохнул.
– Это жестоко. Жестоко требовать такого от мужчины, Тэвисток, будь он хоть нвенгаром, хоть англичанином.
Тэвисток пожал плечами.
– Меня очень беспокоит доброе имя семьи Траск. Я не желаю видеть, как они будут скомпрометированы и станут притчей во языцех для местных кумушек.
– Я тоже. Хорошо. Ваша взяла. Я женюсь на Пенелопе в вашей английской церкви по вашему английскому разрешению. Когда все это закончится, бедная девушка уже трижды выйдет за меня замуж.
– Зато это уймет болтунов.
Деймиен подумал о ритуале омовения, который должен пройти сегодня вечером, и закрыл глаза в болезненном предвкушении.
Саша распорядился установить специальный бассейн в одном из помещений в цокольном этаже. По традиции на церемонии присутствует целая толпа родственников и друзей жениха и невесты, они пьют вино и подбадривают молодых. Щадя скромность Пенелопы, Деймиен уговорил Сашу свести число зрителей до трех человек: его самого, матери Пенелопы и Меган.
Он так давно мечтал стать позади Пенелопы в глубокой ванне и провести ритуальной губкой по ее плечам и спине. Ее волосы будут виться от влаги, прилипать мокрыми прядями к голой, раскрасневшейся от горячей воды коже. Он обольет ее тонкой струйкой чистой воды, а вслед за струйкой начнет действовать его язык. Его руки прикроют ее груди. Вожделение выгнет дугой ее тело.
Унимая разыгравшееся воображение, Деймиен открыл глаза. Тэвисток внимательно наблюдал за ним.
Деймиен с деланным безразличием махнул рукой в знак согласия.
– Хорошо, я скажу Саше, что церемония откладывается.
– Пенелопа, ты только представь, я все-таки буду подружкой невесты у тебя на свадьбе!
Меган порывисто обняла Пенелопу в саду дома Трасков. Пенелопа ответила на объятие, но тут же молча высвободилась. Недалеко от них сидел на пустой клумбе Вулф и увлеченно копался в земле.
Ему нравилось копать, как почти каждому мальчишке этого возраста, рыть крошечные окопы, сооружать из липкой черной земли странные крепости. Его раны заживали с поразительной быстротой. И Саша, и он сам приписывали это целительной силе истинной принцессы.
В доме никто особенно не обрадовался, когда выяснилось, что логош, хотя и превратившийся в маленького мальчика, останется тут.
– Пенни, дорогая, – обратилась к девушке леди Траск, входя в маленькую комнату для слуг, куда
