Наклонный туннель внезапно кончился, и он полетел в открытом воздухе. Решив, что это конец, Кристофер почувствовал, как что-то холодное обволокло тело и целиком поглотило его.
У Онории больше не было сил рыдать. Она сидела одна в накинутой на плечи куртке, уставившись в одну точку. Спустилась ночь, но люди продолжали копать при свете фонарей.
Однако безуспешно. Огромные черные камни, преграждавшие вход, невозможно было сдвинуть. Копавшие пробовали обойти их и найти другой путь в пещеру, но это гоже не дало желаемого результата.
Свет фонаря заслонила фигура Джеймса.
– Онория, – обратился он к ней. Затем сделал паузу и, не дождавшись ответа, продолжил: – Мы возвращаемся к бухте.
Онория покачала головой, не глядя на него.
– Я не хочу уходить отсюда.
Джеймс присел на корточки перед ней.
– Тебе нечего делать здесь, Онория. Тебе надо согреться и поспать.
– Я не хочу спать.
– Но это необходимо, – упрямо настаивал он. – Утром я отправлю тебя на «Аргонавт».
Онория резко вскинула голову.
– Ты бросаешь его.
Джеймс быстро взглянул туда, где продолжали работать его люди и люди Кристофера. Свет фонарей освещал их мрачные, напряженные лица.
– Возможно, они докопаются до пещеры, но слишком поздно.
Он имел в виду, что Кристофер, должно быть, уже мертв, задохнувшись внутри или будучи погребен под грязью и камнями. Онория склонила голову.
Она почувствовала, как Джеймс удивительно ласково коснулся ее волос.
– Будет лучше, если ты отправишься с нами на «Аргонавте», Онория. Диана позаботится о тебе.
Онория покачала головой:
– Нет.
Джеймс обнял ладонями ее лицо, потирая щеку большим пальцем.
– Лучше нам уйти отсюда сейчас. Я не хочу, чтобы ты видела… – Он осекся. – Мы отвезем тебя домой в Чарлстон. Несколько дней плавания, и мы будем там.
– Теперь это не мой дом. Он твой и Дианы. Его обычно грубый голос смягчился:
– Ты не права, Онория. Дом в Чарлстоне всегда был твоим домом. Я не мыслю его без тебя.
– Как предмет мебели, – мрачно возразила она. Джеймс вздохнул, слегка раздраженный.
– Нет, как хозяйку. Я никогда не беспокоился о нашем доме, как бы долго ни отсутствовал, потому что был уверен, что ты способна содержать его лучше, чем кто бы то ни было. Я всегда знал, что могу найти там пристанище.
– Хорошо, что заметил это, – тихо произнесла Онория.
– Конечно, заметил. Диана тоже это понимает. Я хочу, чтобы ты была там, Онория. Я спокоен, зная, что ты управляешь нашим домом.
Она взглянула на него и, несмотря на отчаяние, почувствовала нарастающий гнев.
– А что остается мне, Джеймс Ардмор? Ждать, когда тебе заблагорассудится снова появиться в доме? Или прислать мне весточку? А обо мне ты подумал?
– Ты расстроена. Нам необходимо спуститься вниз.
– Конечно, я расстроена! Кристофер мой муж. Ты понимаешь, что это значит?
– Кое-что понимаю, – сухо ответил Джеймс.
– Нет. – Онория поднялась на ноги. – Ты не представляешь, что это значит для меня. Ты вообще ничего не знаешь обо мне.
Джеймс подхватил сестру, когда колени ее подогнулись.
– Черт побери, Онория, я понесу тебя на плечах, если понадобится.
Она посмотрела ему в глаза, потемневшие в свете фонаря. Он, конечно, заботился о ней, но не мог ее понять.
– Я должна остаться здесь, – сказала она раздраженно. – Я должна знать.
Он обхватил ее за талию и привлек к себе, хотя вообще редко проявлял свои чувства.
– Обещаю, Онория, как только его найдут, я сообщу тебе. – Он откинул с ее лица прядь волос. – Но я думаю, ты все понимаешь.
Она ощутила безотчетный страх.
– Знаешь, Джеймс, я ненавижу тебя.
