ветра, — лестница еще держалась, но это было четыре года назад.
«Четыре мирных года», — подумалось ему теперь. Четыре года, которыми ему следовало насладиться полнее, ибо он подозревал, что теперь с миром покончено. Тогда поездка в башню была приятной. Он стоял высоко над лесом и упивался его видом так же, как Хаппар несколько веков назад. Сегодня вечером все будет по-другому.
— Если ступени обвалились, — продолжал Пелл, — мы поймали его, как в ловушку, в основании башни. Если нет, у него будет удобная позиция наверху. Нам надо спланировать…
Но Имбресс, похоже, не слушала его, она низко пригнулась к шее Рамуса, а огромный гнедой летел вперед большими скачками. Маленький отряд уже преодолел половину расстояния до развалин. Мадх достиг основания башни и направил свою лошадь прямо через пролом в стене внутрь здания, скрывшись в темноте. Хейн тем временем добрался до развалин и стал ловко карабкаться на кучу каменных глыб, стремясь подняться на самый верх. Пелл увидел, что Каррельян уже пронесся мимо умирающей лошади убийцы и добрался до развалин всего несколькими мгновениями позже.
Марвик смотрел, как Брент проскакал последние двести ярдов. Вор покачал головой, когда тот соскочил со спины Рэчел.
— Ты по-прежнему хочешь все делать один.
А затем Марвику пришлось снова переключить все свое внимание на башню. Она маячила впереди него, всего в нескольких ярдах, и Имбресс наконец остановила своего коня. Марвик сделал то же самое, пытаясь получше рассмотреть башню в сумеречном свете. Она напоминала ровный каменный цилиндр, наполовину заросший плющом, без единого окна. На самом деле оказалось, что двери тоже не было, лишь гигантская трещина шириной футов десять и почти столько же в высоту в ее западной стене. Вонь, исходящая от покрытого плесенью старого гранита, смешанная с сильным запахом реки, сказочный аромат, преобладавший над всеми прочими.
— Теперь осторожнее, — предупредил Кэллом Пелл, но трое агентов разведки, вытащив мечи, уже проникли сквозь трещину в башню. Проводник только покачал головой и взял в руку огромный топор с двумя лезвиями, который до этого висел у него на боку. Затем он тоже проскользнул мимо вековых гранитных глыб в темноту.
Марвик секунду колебался. Уж конечно, эти четверо справятся с Мадхом, а Брент оставлен с Хейном один на один. Опять Марвика разрывали противоречивые побуждения: весьма разумное желание оказаться как можно дальше от Улторнского леса, гораздо более сильный импульс бежать на помощь другу, даже если Брент потом проклянет его за эту помощь, и неприятная мысль, которая в конце концов и восторжествовала. Сейчас важнее всего захватить именно Мадха. Именно Мадха надо было остановить. И поэтому Марвик вздохнул, вытащил из ножен на поясе длинный кинжал и двинулся к пролому в стене башни.
Казалось, он шел вдоль каменных стен целую вечность. Каждый гранитный блок был толщиной в четыре фута, а сама стена — толщиной в два блока. Неудивительно, что башня простояла здесь века, несмотря на дыру в основании. Но сама прочность башни заставила Марвика задаться вопросом: каким же испытаниям, по замыслам ее создателя, она должна была противостоять? Снова ему захотелось оказаться среди знакомых опасностей Белфара, а не в неизвестности Улторна.
Агенты и лесник задержались в основании башни, дожидаясь, пока их глаза привыкнут к скудному освещению. Малая толика света проникала через дыру в стене, и кусочек вечернего неба был виден через люк в потолке в сотне футов над головой. Хотя в башне когда-то имелось восемь этажей, за прошедшие века не осталось никаких признаков перекрытий, и башня стояла абсолютно пустая, словно скорлупа ореха. Марвик застыл, напряженно вслушиваясь, и вдруг тишину разорвало нервное ржание. Вздрогнув, он сообразил, что это лошадь Мадха, оставленная хозяином внизу, бьет копытом в огромные, заросшие мхом камни, которыми был выложен пол.
— Забравшись наверх, мы будем абсолютно беззащитны, — предупредил Пелл.
— Не более уязвимы, чем здесь внизу, — возразила Имбресс и с этими словами направилась к подножию лестницы.
Понятно, почему только ступени сохранились на протяжении веков, медленно уничтоживших все перекрытия этажей. В отличие от деревянных настилов полов ступени были выбиты в самом камне, представляя собой узкую винтовую лестницу, которая шла вверх по внутренней поверхности гранитного цилиндра до самой крыши. Ступени, высотой не менее фута, круто подымались вверх, и примерно каждые пять-шесть ярдов из стены выступала более широкая площадка. Видимо, здесь, догадался Марвик, когда-то и находились перекрытия этажей. Быстрый осмотр подтвердил его догадку: сразу под каждой площадкой виднелись квадратные выемки, расположенные вокруг всей башенной стены, куда, по всей вероятности, когда-то были вставлены балки. Сейчас от них ничего не осталось, даже щепок.
— По крайней мере, здесь нечего поджечь, — пробормотал Марвик, но единственной реакцией на его слова был мимолетный взгляд Имбресс.
— Тише! — зашипела она. — Давайте быстро наверх, скрутим его и покончим с этим.
Но почему-то, сделав первый шаг вверх и устремив взгляд на квадрат неба над ним, Марвик усомнился, что это будет так уж легко.
Еще ребенком Бренту случалось играть в «короля горы», но никогда с мечом. Тем не менее, похоже, Хейн предлагал именно такой вариант, и Брент охотно согласился. Убийца стоял наверху, на высокой груде гранитных блоков, которые когда-то были замком Хаппара, и с вызовом размахивал мечом над головой.
Бренту казалось, что им самой судьбой предназначено встречаться в развалинах, опять перед его глазами возник образ искалеченного тела Карна, поднимаемого на веревках из туннелей Атахр Вин, и он ощутил прилив горячей крови.
— Если ты хочешь что-то сказать напоследок, — без тени сарказма предложил Брент, — сделай это сейчас.
Древние камни здания лежали друг на друге под какими-то безумными углами, но они не представляли трудности для человека, который много лет взбирался по голым стенам. Брент легко прыгал с одного блока на другой, неуклонно приближаясь к вершине. Через несколько мгновений он оказался в каком-то ярде от убийцы, на ровной гранитной площадке всего на несколько футов ниже Хейна.
Тот приветственно взмахнул левой рукой над головой, на которой топорщился жесткий ежик волос, и улыбнулся. Затем внезапно он спрыгнул на площадку к Бренту, занеся меч для удара. Клинки скрестились, Брент отразил атаку. Затем оба отскочили в разные стороны, каждый внимательно оглядывал своего противника. Брент сделал ложный выпад влево, затем резко бросил меч вперед, целя в свободную руку Хейна. Убийца отбил удар, но Брент лишь холодно улыбнулся, отразив неуклюжий ответный выпад. Хейн оказался не менее сильным, чем раньше, но и вполовину не таким ловким, как во время прошлой встречи. Погоня утомила его: Брент видел это по тусклому блеску глаз убийцы, по болезненной бледности его кожи. Хейн был нездоров, он явно не был сейчас достойным противником.
Брент опять сделал ложный выпад, улыбнувшись тому, как Хейн выбросил меч, чтобы отразить удар. Брент быстро ударил, скользнув лезвием своего меча по всей длине клинка Хейна, а затем, словно крючком, подцепил изогнутой рукоятью эфес противника. Быстрый поворот кисти, и меч Хейна выскользнул из его руки и полетел вниз, ударяясь об обломки гранита.
Брент открыл рот, собираясь закричать что-то — какое-то последнее утверждение мести и правосудия, — но слова покинули его. Тогда он испустил вопль ярости и занес меч для последнего убийственного удара. Но прежде чем он успел нанести его, убийца прыгнул вперед, обхватив сильными руками талию Брента, и сжал ее так, что чуть не выдавил из него саму жизнь.
На секунду, когда из легких исчез почти весь воздух и глаза закатились, Брент испугался, что он недооценил врага. Сила убийцы была просто неправдоподобной. Брент отчаянно пытался глотнуть воздуха, и когда ему это удалось, он чуть не поперхнулся — все вокруг заполнял запах гнили, напоминающий разлагающуюся листву. Ощущая тошноту и головокружение, он попытался ударить Хейна мечом по спине, но противники сплелись в таком тесном объятии, что длинный меч являлся, скорее, помехой. Каждый раз, когда убийца встряхивал его, руки Брента беспомощно болтались, и наконец он в отчаянии бросил меч.
Хейн прижимал его все сильнее, как будто пытаясь расплющить врага о собственную грудь. Брент чувствовал, как твердые, словно камень, мышцы Хейна напряглись под рубашкой. Без сомнения, убийца был достаточно силен, чтобы убить его таким способом.
