— Ты хочешь сказать, все уже прошло? — испуганно спросила Клодин, посмотрев на него через плечо.
— Конечно, — сухо ответил Баррет. — Один прапрапредок мог и быть черным, зато девять других с таким же успехом были белыми.
В комнате было прохладно, а они стояли голыми. Он обнял ее и потащил прочь от зеркала, обратно в постель.
— Дорогая моя, я очень тщательно все обдумал. Мне нужна не служанка, мне нужна жена, нужна ты. Я люблю тебя. Разве я могу позволить нашим детям пройти через все то, что прошла ты? А что будет с тобой, когда я умру? Я больше чем на двадцать лет старше тебя. Каково тебе было бы жить в Чарлстоне одной?
— Баррет, ты хочешь сказать, мы переедем к тебе в Чарлстон?
— А куда же еще? Ты думала, мы будем прятаться на границе до конца жизни? Ничего подобного! — Он крепко обнял ее и притянул к себе. — Ты боишься?
— Да, — сказала она ему в грудь. — Я боюсь покалечить твою жизнь.
— Ерунда, — возразил Баррет. — Все всегда боятся сделать что-нибудь неправильно, а на самом деле это не так страшно, как ты думаешь. Тем более я знал одних таких, как мы, вот они так и не узнали: было ли бы лучше, если бы они поступили по-другому.
— Ты уверен в этом?
— Да, потому ты можешь доверять мне.
Он отодвинул ее от себя и взглянул на нее.
— Ну-ну, ты плачешь? Всю грудь мне намочила.
Клодин шмыгнула носом и вытерла лицо тыльной стороной руки — жест явно не понравился Баррету.
— Ты действительно будешь счастлив, если я выйду за тебя?
Баррет ткнул в нее пальцем.
— Ничто на свете не сделает меня более счастливым.
— А ты не боишься?
Баррет ухмыльнулся. Теперь, когда он уже решился на это, страха не было.
— Я боюсь только тетушку Клели, — сказал он.
Повалив ее на кровать, он начал целовать ее шею и плечи.
— Я снова хочу любить тебя, — прошептал он. — А на мое предложение ответишь, когда у тебя будет готов ответ.
Руки Клодин сцепились за его спиной. Баррет предложил ей то, чего она всегда хотела, но боялась, что этого никогда не произойдет.
Теперь эта мысль ужасала ее. Если она выйдет за него замуж, она когда-нибудь погубит ему жизнь. Если она откажет ему, он никогда не будет счастлив. Она впустила его в себя. Нет, она не могла сказать «нет». Лучше быть счастливым и в опасности, чем несчастным и в безопасности.
— Счастливый? — Тетушка Клели с ужасом уставилась на них. — Только дурак может быть абсолютно счастливым, и вы, месье Форбс, кажетесь мне самым большим дураком, которого я когда-либо встречала.
— Вполне вероятно, — сказал Баррет.
Ему было все равно — он был слегка пьян. Клодин сидела перед ним — бледная и серьезная.
— А ты, Клодин! Конечно, можно иметь любую жизненную позицию, но совершать такой поступок! Месье Форбс, ей же только семнадцать лет, она ничего не понимает в жизни, но вы…
— Я тоже ничего в ней не понимаю, и придется с этим смириться. Но Клодин сказала, что согласна быть со мной и я хочу увезти ее в Чарлстон.
— И впихнуть ее в тамошнее высшее общество! — Тетушка Клели закрыла глаза. — А они, конечно, вас разоблачат. Или если даже не разоблачат, Клодин будет всю жизнь бояться, что это рано или поздно случится.
Она открыла глаза и испепеляюще уставилась на племянницу.
— Разве не так?
— Может и так, тетя, — ответила Клодин, сжав руками коленки. — Но я все равно сделаю это, раз Баррет этого хочет.
— Тебе нечего бояться, — твердо сказал Баррет. — Поскольку ты мыслишь как белая, ведешь себя как белая, я думаю, никому и в голову не придет, что ты на самом деле не совсем белая. А учитывая то, что все мы грешны, я думаю — ты белее нас всех вместе взятых.
Тетушка Клели фыркнула.
— Возможность скандала вокруг своего имени не исключает возникновения чужих трудностей. Наоборот.
— Не ради хвастовства хочу сказать, что я происхожу из очень древней семьи. И моя сестра, Алиса, очень важная женщина, ее не стоит раздражать. Общество Чарлстона будет достаточно благоразумно, чтобы найти какие-нибудь другие источники для сплетен, пока мы не подкинем нечто новенькое. А этого мы бы делать не хотели.
— Ох уж эта сестра. А, кстати, месье Форбс, что она скажет, когда вы приведете в дом жену без родословной?
— Серьезная проблема, конечно, — ответил Баррет. — Клодин говорит, что постарается терпеть сестру ради меня. А Алиса на самом деле не может сильно влиять на меня, так как ее благополучие в моих руках, пока она не женится — что, как вы понимаете, для нее крайне нежелательно. Так что Алису я беру на себя.
Алиса отличалась способностью руководить, и Баррет подготовил ей сюрприз — его возлюбленная обладала тем же даром едва ли в меньшей, если не в большей степени.
Тетушка Клели запрокинула голову, смотря вверх и как бы обращаясь к Всевышнему. Она просила его наделить племянницу здравым смыслом, который у нее напрочь отсутствовал, как, впрочем, и у жениха тоже.
— А что насчет отца Клодин?
Все это время Клодин молча наблюдала за происходящим, но сейчас бросила на тетю взгляд, явно не обещающий ничего хорошего.
— Он обещал навестить меня завтра. Он знает, что кто-то просит моей руки, но не знает кто именно. Поэтому мне так или иначе нужно будет говорить о Баррете и я расскажу ему все.
— Я буду с тобой, — сказал Баррет.
— Нет. Это должна сделать я. И, если я не смогу, где я возьму мужество для Чарлстона?
Баррет одобрительно кивнул.
— Ты смелая девочка. Я в любом случае поговорю с Полем, но право первого выстрела подарю тебе.
Раз уж Клодин взвалила на себя бремя быть камнем преткновения, вряд ли она подведет его.
Тетушка Клели с мученическим видом оглядела их.
— Предлагаю попить чай, — объявила она. — Все идет к тому, что нас когда-нибудь просто выкинут на улицу.
Поль вручил Томасу шляпу и трость и разрешил проводить его в гостиную тетушки Клели. Ему показалось, что Томас смотрел на него лукаво, что было необычно для вышколенного дворецкого.
— Мисс Клодин уже ожидает вас. — Томас многозначительно кивнул и удалился.
— Добрый вечер, Клодин.
Поль, как обычно, ощущал по отношению к своей цветной дочери смесь любви и смущения одновременно. Она умела очень хорошо владеть собой, и он не мог себе представить, что из нее в конце концов получится.
— Добрый вечер, папа. — Клодин поднялась и предложила ему сесть. — Хочешь чаю?
Поль заметил, что у нее тоже в глазах светился какой-то лукавый огонек. Заметил и то, что почему-то не было в гостиной тетушки Клели.
