– Я схожу домой и принесу настоящий конверт и марку. Ты сам приклеишь марку, положишь письмо в конверт и опустишь в мой почтовый ящик. Или нет. Лучше возьми свой маленький велосипед, прокатись до магазина и опусти письмо в настоящий почтовый ящик.
– Я умею писать «дорогой». А как пишется «дедушка»?
– Ты, кажется, называешь дедушку «нэнни»?
– Верно. «Дорогой нэнни». Я умею писать «нэнни». Не надо говорить буквы.
«Дорогой нэнни.
Папа и мама
Не хотят пускать меня к
тебе но я
приеду на велосипеде.
Я не буду заходить в твою
комнату и трогать твои
вещи. Ты можешь
меня немного
побить.
Привет от
Матаверо».
– Я тебя сфотографировала, здесь несколько маленьких карточек. Положи их тоже в конверт. Тогда нэнни сможет посмотреть на тебя. А это карточки твоего дедушки, я недавно сфотографировала его у себя Дома на заднем крыльце. Специально для тебя. Чтобы ты мог посмотреть на дедушку. Всегда, когда захочешь.
Вряд ли Раухия станет думать обо мне в свои последние дни.
– Вы не знаете, наш председатель был вчера в сознании? – спрашиваю я каноника на следующий день во время панихиды, когда директор кончает свою речь.
– Да-а. В сознании. Да-а.
– Мне просто хотелось узнать, успел он получить вчера письмо или нет. Матаверо послал ему письмо в пятницу.
– Не могу сказать. Но он был в сознании. Да-а.
– Когда я приехал, – говорит директор, – Раухия дочитывал какое-то письмо и попросил немного подождать за дверью. Прежде он никогда не просил меня подождать.
– Хирани, тебе не попалось распечатанное письмо от Матаверо среди вещей Раухии? – спрашиваю я, когда мы уже сидим за поминальным столом.
– Знаете, мисс Воронтозов, там был какой-то конверт с фотографиями.
– Правда... и он был распечатан?
– Да, распечатан.
– Правда...
– Почетный караул от школы – это замечательно, мисс Воронтозов.
– Правда... Значит, последние минуты он все-таки провел с Матаверо.
– Мадам привереда, я приобрел билет на два лица в кабаре на субботу, – заявляет мистер Герлгрейс, прохаживаясь по моему классу перед началом занятий.
Он говорит, что ему нет сорока. Он без конца повторяет, что ему нет сорока. При каждом удобном случае... Так что это, конечно, неправда.
– Сколько человек приглашено?
– Двадцать пять без вас.
– Двадцать четыре лишних.
Перси Герлгрейс любит бывать на людях, любит, чтобы его развлекали. Он знает все новомодные словечки, и больше всего на свете ему хочется быть душой общества.
– Мы собираемся отпраздновать мой перевод в Окленд. Как можно веселиться без кучи знакомых?
– А почему нужно веселиться? Мне нравится сидеть в кабаре и грустить. Какой в субботу оркестр?
– Маорийский струнный ансамбль.
– Напитки?
– Джин, виски... бренди. Все, что развязывает язык.
– Меня устраивает только шампанское. Или водка.
– О женщина, в этой стране нельзя достать водку!
– Не называйте меня женщиной!
