Тайны ушедшего века. Границы. Споры. Обиды

белорусскими советскими историками вплоть до восьмидесятых годов, придирчивое просеивание прошлого сквозь густое сито тогдашних идеологических установок, безжалостное вымарывание цензурой всего, что хоть в какой-то мере могло повредить создаваемому представлению о белорусско-российских отношениях, используется в своих целях современными национал-радикалами. Известные в общем-то факты выдаются за откровения, за новое слово в исторической науке. Таковы, к сожалению, плоды излишней осмотрительности и боязни касаться сложных и противоречивых проблем прошлого.

Настроенный враждебно по отношению к Москве, Ягайло принял предложение Мамая стать его союзником. И двинул свое войско к Куликову полю. Расположись хоругви Ягайло напротив русского засадного полка, и еще неизвестно, с каким результатом закончилась бы Куликовская битва. Засадный полк – главная козырная карта Дмитрия Донского – был бы скован белорусско-литовскими конными отрядами и не появился бы внезапно в решающий момент на решающем участке боя. Но войско, которое вел сам Ягайло, не пришло вовремя к месту, где его ждал терпящий поражение Мамай.

В немногочисленных научных работах советского периода – в основном, аспирантских – делались попытки объяснить факт неучастия войск Ягайло в Куликовской битве на стороне татар исключительно единственной причиной – религиозной. Белорусы, составлявшие большинство в хоругвях Ягайло, были православными и не желали рубиться с единоверцами. Великий князь, чувствуя эти настроения, опасался, что насильно приведенные им отряды могут разбежаться или перейти на сторону Дмитрия Донского. Потому, мол, и не торопился к месту сечи, выжидал.

Один и тот же исторический факт можно трактовать по-разному. Чудом пробивавшие цензурные преграды и упрямое нежелание научных институтов углубляться в детализацию событий пятивековой давности (основное внимание историков было сосредоточено на изучении современности и особенно деятельности Компартии Белоруссии), некоторые исследователи в неиздаваемых диссертациях обосновывали нежелание белорусов участвовать в битве против русских крайне медленным продвижением к месту боя. Нынешние беллетристы и публицисты утверждают: Ягайло не хватило одного перехода, чтобы соединиться с Мамаем. Войска находились в пути десять дней, до соединения с татарами оставалось 20 верст, и Ягайло решил дать своим хоругвям передохнуть, чтобы изумить хана свежим и бодрым видом своего воинства. Пока войско Ягайло отдыхало, в двадцати верстах разгорелся бой.

Странный поступок, что ни говорите. Почему все-таки опоздал Ягайло, никто не знает. Высказывают одни предположения – в зависимости от политических и этнических пристрастий.

Но семя сомнений посеяно. В тончайших научных нюансах широкая публика не очень разбирается, из ведущихся дискуссий ей запомнилось лишь, что Белоруссия не всегда была на стороне России, что даже о Куликовом поле говорили не всю правду. Впрочем, что такое Куликово поле? Это факт российской истории. У белорусов есть свое «Куликово поле», которое «коммуняки» всячески замалчивали, роль которого принижали и умаляли. Мол, Москва, управляя Белоруссией, предписывала ее поэтам и ученым восхищаться только фактами российской истории.

Такого количества романов, поэм, спектаклей, произведений живописи, которое появилось в Белоруссии о Грюнвальде, не было, наверное, во всем мире с 1410 года, когда белорусы, литовцы и поляки совместными усилиями разгромили рыцарей Тевтонского ордена. Белоруссия и Литва еще при Миндовге испытывали давление ордена. Необходимость противостояния ему привела в 1325 году Великое княжество Литовское к союзу с Польшей. За 1345-1377 годы, например, Белоруссии и Литве пришлось отбивать сто немецких походов и сорок два раза объявлять Погоню – для ответных походов на крестоносцев.

Великая война с «крыжаками» («крестоносцами») закончилась их полным разгромом в битве под деревней Грюнвальд 15 июля 1410 года. В сражении участвовали хоругви со всех белорусских земель и княжеств. Не было в Белоруссии ни одной деревни, ни одного города, которые не выставили бы воинов для этой судьбоносной битвы. Не много было подобных побед в истории человечества, подчеркивают ее нынешние знатоки. После нее в течение пяти столетий, вплоть до 1914 года, на земли Белоруссии и Литвы не ступала нога вооруженного немца. Но в 1914 году Белоруссия входила в состав Российской империи и не имела былой самостоятельности.

В Европе Грюнвальдская битва имеет богатую историографию. Грюнвальд вывел Великое княжество Литовское и Польшу в число могущественных государств, с которыми считался весь мир. Как бы наверстывая упущенное, обращаются к давно минувшим дням ратной славы предков нынешние белорусские историки и этнографы, писатели и кинорежиссеры. Интерес в исследовании своего прошлого заметно качнулся от фактов российской истории к фактам западной, куда Белоруссия была интегрирована вплоть до конца ХVIII века.

Кстати, это обстоятельство – более чем пятивековое пребывание Белоруссии в западном мире – ныне как-то не учитывается в Москве. Полагают, что Белоруссия всегда была в составе России. Однако это не так. Российский период ее истории чуть больше двух веков. Наверное, все же были перекосы в исследовании прошлого белорусов: Москва советская, да и царская, весьма подозрительно относилась к попыткам обращения к западному периоду жизни белорусов, решительно пресекала научные и художественно-публицистические изыскания в этой области.

Но ведь пять веков жизни большого народа просто так не вычеркнешь. Не думаю, что весь чиновничье-бюрократический аппарат центральных советских органов знал об этих пяти веках. Скорее всего, срабатывал стереотип – противодействовать увлечению Западом. Да и русские переселенцы, слабо знающие историю Белоруссии, настораживались, когда сталкивались с проявлениями нездорового, на их взгляд, интереса коренного населения к своему дороссийскому прошлому, создавая соответствующее мнение в Москве о националистических тенденциях в республике.

От фактов, известных всему миру, никуда не уйдешь. Можно, конечно, их замалчивать, но от этого они не перестанут быть фактами. Более того, будут еще более притягательными – запретный плод сладок.

Во все годы существования Советской Белоруссии было строго-настрого запрещено упоминать о военном столкновении белорусов с русскими под Оршей, которое случилось 8 сентября 1514 года. Этот факт не нашел отражения даже в художественно-исторической литературе, несмотря на то что о нем весьма подробно рассказано в «Истории России с древнейших времен» С. Соловьева. Тогдашним идеологам Белоруссии было, наверное, спокойно жить: запретили и делу конец. Никаких проблем. Но ведь не додумались же в суверенном Татарстане запретить Пушкина. Помните: «Иль башку с широких плеч у татарина отсечь». Или, скажем, русские народные былины, где образы татар даны не в самом приятном для них свете? История есть история, она бывает только такой, какой была.

Не было, пожалуй, в 1994 году в Белоруссии даже маленькой районной газеты, которая бы не поместила сообщение о том, что Белорусский народный фронт и находившееся под его опекой Белорусское объединение войсковцев объявили 8 сентября «днем белорусской военной славы». Дата, приуроченная ко дню победы белорусов над «москалями» под Оршей в 1514 году. Малозначительный эпизод междоусобной борьбы почти пятисотлетней давности вдруг приобрел огромную популярность и начал восприниматься с помощью прессы как выдающееся событие в истории борьбы белорусского народа за свою независимость. Обозначили бы его в свое время в учебниках, никто бы в 1994 году особого внимания не обратил.

Посольство Российской Федерации в Белоруссии считало «день белорусской военной славы» политическим фарсом, а посол И. Сапрыкин, выступая по российскому телевидению в программе «Как жить дальше», заявил, что использование этого малозначительного эпизода нагнетает среди белорусской общественности антирусские и антироссийские настроения. Впервые этот день отмечали 8 сентября 1992 года, а на следующий год белорусское правительство выступило с заявлением, в котором осуждалось это мероприятие. Минский горисполком запретил политическую манифестацию, назначенную на 8 сентября 1993 года. Правда, против проведения «культурного» мероприятия в связи с