крупнейшей акцией протеста во время президентства Ельцина.
Согласно российской статистике, в 1994 году в России была 5691 организованная преступная группировка. В 1996 году — уже 8 тысяч. В них входило примерно 100 тысяч постоянных членов. По данным ООН, в 1994 году РОП состояла из 5700 банд, в которые входили около трех миллионов человек.
Только в Москве, по данным МВД, действуют 189 преступных организаций, 23 из них имеют международные связи. В целом по России зафиксировано 3500 преступных организаций. Из 189 преступных организаций, действующих в международном масштабе, 151 занимается совершением преступлений, связанных с насилием. МВД отмечает в последнее время тенденции образования альянсов между московскими группировками и группировками других регионов, что ведет к увеличению торговли наркотиками и оружием в Московской области. МВД также утверждает, что для отмывания незаконных прибылей оргпреступность создала или купила собственные юридические фирмы, банки и прочие приносящие доход предприятия. По данным МВД, на начало 1996 года оргпреступность в Москве контролировала 860 фирм и 40 процентов совместных предприятий.
Из доклада вытекает, что Россия представляет собой криминально-синдикалистское государство. Его отличительные черты:
коррумпированность чиновников всех уровней — от министра до налогового инспектора и мелкого клерка;
неизменность «профессиональных» преступников;
отношение бизнесменов к законодательству как к некоему препятствию, которое так или иначе необходимо обойти.
Если коррумпированная бюрократия, организованная преступность и «коммерция без правил» сольются в России в единое целое, то общеприемлемые контакты США и других государств с формирующимся российским криминально-синдикалистским государством станут невозможны.
Действительно, как сможет правительство США определить, выступает российское правительство в своих национальных интересах или в интересах личного обогащения?
30 процентов сотрудников милиции обеспечивают «крышу» коммерческим структурам.
Участковые инспекторы «держат» коммерческие киоски, оперативники защищают ТОО и АО, а их начальство присматривает за банковскими структурами.
До увольнения в июне 1996 года президентом Ельциным генерала Александра Коржакова (ныне депутата Государственной думы), возглавлявшего службу безопасности президента, Коржаков, по мнению многих, руководил крупнейшей «крышей» в России.
«Крыши» действуют не только в крупнейших городах, но и по всей РФ, и в бывших советских республиках, включая прибалтийские. Разнообразие «крыш» в современной деловой России иллюстрируется замечанием одного московского уголовного авторитета: «Работать стало невозможно, в одном месте „крышу“ обеспечивают милиционеры, в другом — КГБ, в третьем — ребята Коржакова или группы „Альфа“. Кто может во всем этом разобраться?»
Учитывая глубину проникновения и распространенность «крыш», они вполне могут стать постоянным атрибутом посткоммунистической России, перерасти в интегрированные элементы российского государства, общества, бизнеса и промышленности. Некоторые обозреватели считают, что это уже происходит.
Николай Ковалев в бытность директором ФСБ утверждал: «Огромная часть юридических лиц переводит до 80 процентов своей выручки в твердой валюте за границу ежемесячно. И эти средства не возвращаются. Этот процесс рассматривается нашими экспертами как „отмывание денег“. Однако, как правило, мы не имеем юридических оснований для возвращения этих денег или даже для получения доступа к подозрительным счетам».
Общее бегство капитала из России с 1991 года оценивается в 300 миллиардов долларов. МВД сообщило, что «только в последние пять лет наши бизнесмены скрыли за границей от 150 до 300 миллиардов долларов».
Бывший советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский полагает, что порядка 65 процентов из 120 миллиардов долларов, которые Россия получила от западных стран, преимущественно из Германии и международных кредитных организаций, вернулись на секретные счета на Западе.
Проблема бегства капитала для российской экономики настолько существенна, что заставила Куликова предложить следующее: «По-моему, нам нужно серьезно подумать об амнистии для преступных денег за границей и об их возвращении в Россию».
Для того чтобы стимулировать российскую экономику, создать новые предприятия и модернизировать устаревшие технологии и инфраструктуры, необходимы вливания капитала. Однако страх перед российской оргпреступностью отпугивает многих иностранных инвесторов.
В апреле 1997 года в обращении к российско-американскому деловому совету заместитель секретаря казначейства США Суммерс отметил, что Россия привлекает всего 47 долларов иностранных инвестиций на душу населения в сравнении с 326 долларами на душу населения в Польше и 585 долларами в Чили. По его словам, взятки и выплаты рэкетирам составляют 15 процентов общих доходов в России.
Он добавил, что «инвестиции не будут происходить при таком уровне неопределенности и при такой степени страха». Министр внутренних дел Германии утверждает, что иностранные компании в России выплачивают от 10 до 20 процентов своих прибылей российским преступным группировкам. Единственная компания, получающая существенные капиталы с Запада, — это Газпром, устойчивый гигант, обладающий политическим влиянием.
Российское правительство стремится улучшить климат для иностранных инвестиций. Директор ФСБ Ковалев отметил, что «российские преступники действуют по хорошо налаженной схеме. В управленческие структуры СП внедряется свой человек, который внимательно изучает финансовое положение конкретной фирмы. После этого силовыми методами осуществляется овладение активами». Ковалев работает над созданием специального подразделения ФСБ по обеспечению безопасности иностранных инвесторов. Ковалев указывает, что «если такая программа будет утверждена правительством, мы готовы заняться защитой иностранных бизнесменов, включая их физическую безопасность».
По данным Центрального банка России, в 1995 году 71 процент банков в Москве допустил различные нарушения банковского законодательства. 414 банков были оштрафованы, у 74 отозваны лицензии. Уголовно наказуемые преступления в банковском секторе составили 2005, что почти вдвое превышает уровень 1994 года. По оценкам ЦРУ, половина из 25 крупнейших российских банков связаны с организованной преступностью. Недоверие к российским банкам привело к тому, что россияне хранят 18,5 процента своих общих средств дома в иностранной валюте, преимущественно в долларах США.
Одним из наиболее значимых препятствий для борьбы правоохранительных органов с коррумпированными банками является тайна банковских операций. Министр внутренних дел Куликов признал в марте 1997 года, что «сегодня у нас нет права вмешиваться в так называемые коммерческие и банковские тайны». Отсутствие государственного контроля за финансовыми потоками в конечном счете оборачивается эпидемией заказных убийств и ростом правонарушений.
В настоящее время Россией управляет олигархия из шести банкиров и бизнесменов во главе с неоднозначной фигурой Бориса Березовского, который в числе прочего является заместителем секретаря Совета безопасности России (освобожден от этой должности осенью 1997 года). Считается, что Березовский
