него не было ни малейшего желания испортить его чувством вины за свой побег из конторы. Зачем все портить? Если уж и придется раскаиваться в своем легкомыслии, пусть это произойдет позже, не сейчас.
Он подошел к музыкальному центру и вставил компакт-диск «Биттлз», поющих о красивых девушках и любовных переживаниях. Это то, чего не было у него в юности. Поскольку он жил в коммуне, секс не составлял для него особенной тайны, но, несмотря на это, ему было очень трудно решиться пригласить кого-нибудь из девушек к себе. И нельзя сказать, чтобы тогда это так уж сильно его привлекало. Единственное, о чем он горячо мечтал в то время, это о жизни, которую увидел в одном из сентиментальных фильмов.
Колин отправился в душ, все еще переполненный мыслями и сожалениями о прошедших годах, об упущенных возможностях и жарких летних ночах. Ему припомнилась одна долгая и душная ночь в Питтсбурге, когда он лежал без сна в тесной квартирке Барни и смотрел на Алекс, спящую на кровати напротив него... Неужели Алекс так же одинока, как и он? Произойдет ли между ними что-нибудь сегодня ночью? То, чего он так отчаянно хотел семнадцать лет назад и сейчас желает во сто крат больше? Что принесет им эта ночь?
И если Алекс сможет простить его и принять таким, какой он есть, быть может, для них наступит и завтрашний день?
Алекс облачилась в красивый соблазнительный комплект белья бирюзового цвета, купленный ею накануне приезда в Стоунвейл. К сожалению, остальной ее гардероб не отличался особым шиком. Ну почему она не привезла с собой то блестящее вечернее платье с глубоким вырезом на спине, в котором она выглядит как настоящая... принцесса. У мистера Маршалла при одном взгляде на нее непременно потекли бы слюнки.
Алекс улыбнулась этой мысли, потом вздохнула. Увы, лучшее, что она может надеть, это облегающее черное платье-миди с длинными рукавами. Элегантное, но довольно консервативное.
Надев платье и туфли, она достала из шкатулки пару серебряных сережек в виде крошечных звездочек, подходивших к ее цепочке. Отойдя на шаг, она критически осмотрела себя в зеркале. Неплохо, хотя и не совсем то, чего она бы хотела. Алекс улыбнулась. По крайней мере белье, находившееся под платьем, без всякого сомнения, воспламенит Колина. Конечно, если до этого дойдет, подумала она. Если вспомнить, что происходило между ними до сих пор, то ни в чем нельзя быть уверенной.
Пройдя на кухню, Алекс налила себе мятного чаю со льдом и стала пить, рассеянно глядя в окно. Она ждала Колина, и почему-то ей показалось, что она ждет его уже очень давно. Всю жизнь. В каком-то смысле так оно и было.
Она и предположить не могла, что, приехав в небольшой приморский городок, найдет здесь свою любовь. Она уже и не надеялась, что это когда-нибудь случится, решив, что, по-видимому, одиночество ее удел. Ей казалось, что судьба с самого начала предназначала ей в избранники Звездного Ангела, но что-то случилось и она потеряла его. Потеряла навсегда. А с ним и свою надежду на счастье.
Слава богу, она ошиблась.
Алекс понимала, насколько важна для них обоих эта любовь. Для него, возможно, это новое чувство, которому он только учится доверять. Для нее же любовь – единение тел, душ и сердец двух людей, которые отдаются ей без остатка, полностью растворяясь друг в друге.
Но не слишком ли многого она ждет? Не слишком ли самонадеянно верит, что именно она и есть та женщина, которая нужна Колину? И если это так, сумеет ли она в конце концов убедить его в этом? Ведь не сумела же она убедить Звездного Ангела...
Сполоснув кружку в мойке, Алекс уже собиралась выйти из кухни, когда какое-то движение за окном привлекло ее внимание. Она подошла поближе и разглядела маленькую фигурку, бегущую по направлению к соседнему коттеджу.
Шон! – промелькнуло у нее в голове, когда мальчик быстро юркнул в подвал, расположенный под гаражом.
8
Всю дорогу до ресторана Алекс была непривычно тиха и молчалива. Она печально глядела в окно. Даже когда они приступили к обеду, состоявшему из великолепных морских деликатесов, она оставалась задумчивой и какой-то рассеянной. Колина это удивляло и немного беспокоило.
Более того, его поразил черный цвет платья, которое она надела, и почему-то это беспокоило его даже больше, чем ее рассеянные, односложные реплики на его попытки завязать разговор. Куда делись ее яркость, живость и удивительная искренность, которые так смущали и пленяли его?!
Колин глядел на ее склоненную над столом головку и думал, что много бы сейчас отдал за то, чтобы прочесть ее мысли. В эти минуты она, казалось, была не с ним, а где-то далеко, и он даже сам поразился, насколько это ему не понравилось.
В конце концов он больше не мог выдерживать отчужденности, внезапно возникшей между ними, и, потянувшись через стол, накрыл ее руку своей ладонью.
– Что с тобой, Алекс? Почему ты такая тихая?
Она вскинула на него глаза. Черное облегающее фигуру платье очень шло ей, но все же было не в ее стиле именно потому, что черное. Он привык видеть ее в чем-то ярком, жизнеутверждающем.
– Я... просто я задумалась, – ответила она, слабо улыбнувшись. Задумалась о нас с тобой. О Шоне.
– О чем?
Алекс очень хотелось рассказать ему о Шоне, но она никак не могла решиться. Одно дело знать самой о том, где прячется сбежавший из дому мальчик, и не сообщать в полицию; это ее риск, и она сознательно идет на него. И совсем другое – втягивать в авантюру Колина Маршалла, известного бизнесмена, владельца крупной компании. Рассказав Колину, она подвергнет риску и его.
К тому же Алекс не была до конца уверена, как он к этому отнесется. Возможно, станет настаивать на том, чтобы сообщить в полицию, и его нельзя будет за это винить. Это его гражданский долг. И тем не менее Алекс знала, что будет разочарована, если он так поступит, поэтому колебалась. В конце концов она не выдержала:
– Колин, знаешь, тот мальчик, ну, который строил песочный замок на пляже и с которым я разговаривала. Помнишь? – Алекс сделала глубокий вдох и еще раз спросила себя, правильно ли поступает, втягивая его в это, но раз уж начала... – Это тот самый мальчик, который сегодня просил у тебя денег возле кафе. Его зовут Шон. Он сбежал из дому и живет в подвале дома, расположенного справа от моего. Он ведь принадлежит твоей компании, да?
Колин кивнул и несколько минут молчал, как видно переваривая информацию.
– И как долго ты уже об этом знаешь? – спросил он.
Ее и удивило и обрадовало, что он, кажется, совсем не рассердился. А Колин понял, что ее задумчивость и нервозность вызвана неуверенностью в нем. Она не знала, сможет ли положиться на него в этом деле. Что ж, ее можно понять.
– Я с самого начала подозревала, что он сбежал из дому, – ответила Алекс, – но не знала, где он обитает, пока сегодня вечером не заметила из окна, как он юркнул в подвал соседнего дома.
– Ты ведь знаешь, что он не должен там оставаться, верно?
– Знаю. – У Алекс сжалось сердце. – И пойму, если ты захочешь сообщить в полицию.
Колин вскинул брови.
– Разве я что-нибудь сказал о полиции?
Ей захотелось сию минуту броситься ему на шею и расцеловать. Она просияла.
– Я люблю тебя. И я видела, как сегодня днем ты дал ему денег, не отпирайся.
Он пожал плечами.
– Просто мне не нравится, когда дети голодают.
Ему не понаслышке было известно, что значит быть голодным.
– Я так понимаю, ты уже что-то придумала насчет этого мальчишки.
Она кивнула.
– Мы с ним несколько раз говорили, и, мне кажется, он начинает проникаться ко мне доверием. Надо подождать, когда он сам попросит о помощи.
– А если не попросит?
