дулом клапан его ширинки…
10
Этого малыша было вполне достаточно, чтобы лишить отца семейства возможности дальнейшего его пополнения. И хотя они с Ларисой пока не задумывались об этом, всё равно, подвергшийся опасности орган был ещё дорог Антону и по многим другим причинам…
— Спокойно… — вымученно улыбнулся он. — Не надо эксцессов…
— Я знаю, что Дэвид жив, — жестко заявила Эмилия.
Впрочем, какая к чёрту «Эмилия», Антона сверлила взглядом прежняя отчаянная Кэтрин Гарднер.
— Я это чувствую! — сказала она. — И ты мне немедленно расскажешь, что произошло на самом деле!
— Я понимаю ваши чувства, — печально сказал Антон. — Но, вы ошибаетесь…
— Может я и ошибаюсь! Но не шучу!
Антон ощутил, что неприятное давление на его личную собственность несколько усилилось.
— Туфтой, которую вы мне здесь впаривали, будете развлекать журналистов, — процедила Кэт. — Ну, я жду!
«Блефует, — подумал Антон. — Как пить дать, блефует».
— Я связан определёнными обязательствами, — намекнул он. — И могу жестоко поплатиться за разговорчивость…
— Полагаю, не более жестоко, чем теперь, — прищурилась Кэт.
Жалко, что у этой сцены не было свидетелей. Со стороны ситуация выглядела весьма забавно: здоровый мужик в растопыренных руках держит банки с огурцами, а суровая леди пытается произвести впечатление на его меньшого брата. Пока, правда, безуспешно, ибо никакого оптимизма у мужика в штанах явно не наблюдается, скорее даже наоборот — если бы он мог втянуть своё хозяйство внутрь, то непременно сделал бы это. Однако игра только начата и уж будьте уверены, такая женщина приложит все усилия, чтобы расшевелить партнёра.
— Хорошо, я всё объясню, — пообещал Антон, — только давайте пройдём в дом.
— Нет! — отрезала Кэтрин. — Сделаем по-другому. Отвечай мне односложно! Дэвид жив?!
Антон едва заметно кивнул.
— Он на Земле?
Антон пожал плечами.
— Он в руках Службы Безопасности?
Антон снова кивнул.
— Это было его решение?
Получив очередной утвердительный ответ, Кэтрин спрятала оружие и, мило улыбнувшись, галантно произнесла:
— Спасибо за откровенность!
Её тёмный профиль мелькнул между деревьев и скрылся из виду. Сёмин облегчённо вздохнул, огурцов ему уже не хотелось…
Выскочив за калитку, Кэт едва не сшибла с ног Сьюзен. Женщины, каждая из которых была озабочена своими проблемами, хмуро посмотрели друг на друга и разминулись, не сказав ни слова.
Сьюзен с отрешенным видом миновала веранду и скрылась в доме. Олег понял, что всё кончено, и даже почувствовал странное облегчение. Переживать далее не имело смысла. Такое загадочное и неоднозначное понятие, как время, перелистнуло очередную страницу, зачеркнув тем самым одни и создав множество новых судеб…
Олег вышел во двор. Со стороны леса ощутимо тянуло прохладцей. На огромном пне, в тени крыльца сидел Антон. Рядом на аккуратно подстриженной травке стояли злополучные банки.
— Ты чего здесь? — спросил Олег.
— Обтекаю… — загадочно ответил Антон.
Олег присел рядом.
— Сьюзен вернулась, — вяло проинформировал его Сёмин.
— Знаю… — отмахнулся он. — Пошли они все на хер!
— Это точно…
— Ты-то чем недоволен? — удивился Олег.
Антон в двух словах изложил ему суть имевшего место инцидента. Коваленко истерично заржал.
— Очень смешно, — нахмурился Антон. — Мне чуть яйца не отстрелили, а тебе весело…
— Да это, небось, была зажигалка, — сквозь судорожные всхлипывания выдавил Олег. — А ты купился, как пацан…
— Ага! Посмотрел бы ты в её глаза, умник… У таких и зажигалки стреляют!
Олег разом прекратил смеяться, если, конечно, это можно было назвать смехом, и утёр непонятно от чего выступившие слёзы.
— Тебе не кажется, что в последнее время бабы как-то странно меняются, вроде как мутируют, и причём далеко не в лучшую сторону… — серьёзно заметил он.
— Почему не в лучшую, — возразил Антон. — Они мутируют в сторону мужчин… Вообще-то, не помню, кто сие первым сказал, но женщина — это всего лишь искалеченный ещё при зачатии мужчина…
— Гениально! — выдохнул Олег. — Умнейший, надо полагать, был человек…
Последний лучик Солнца, жалобно подмигнув, канул в беспросветной мгле отяжелевшего невыплаканным дождём неба. Ветер остервенело рвал верхушки деревьев. У соседей тоскливо завыла собака.
— Как ты думаешь, что она предпримет? — спросил Антон.
— Кто?
— Ну, эта… ковбойша с зажигалкой…
— Не знаю, — задумчиво сказал Олег. — От такой… можно ожидать чего угодно…
— Ты хоть подтвердишь, что меня пытали?
— Без вопросов! — пообещал Олег. — Хотя, думаю, на Службу Безопасности она наезжать не станет, тем более что ничего конкретного ты ей не сказал. И в принципе твоё утвердительное дёрганье головой можно легко представить как нервный тик. Она придумает что-нибудь более изощрённое. Если честно, я не понимаю Далласа. Такая шикарная женщина, а он в кусты…
— Тебе просто не всё известно…
— Ну, так просвети!
Первые крупные капли увесистыми плевками шлёпнулись на дорожку, зашелестели в хвое сосен, гулко забарабанили по крыше. Переполнившаяся чаша терпения природы обрушила на головы людей свои страдания, обратив их в понятную для всего живого форму.
Схватив каждый по банке, друзья ринулись под защиту веранды.
А в это время в объятиях Ларисы обливалась слезами Сьюзен. Она так и не смогла решиться уничтожить в себе то немногое, но абсолютно святое, что милостиво послал ей Господь…
11
Уже почти месяц Даллас провёл на марсианской орбитальной базе, где в составе обширной исследовательской группы занимался изучением чужого звездолёта. Из окружавших его специалистов никто не знал ни Дэвида Форестера, ни тем более Ника Далласа, а уж имя Патрик Бейлор — так теперь окрестила Ника Служба Безопасности — им и вовсе ни о чём не говорило. Конечно, поразительная осведомлённость Бейлора в некоторых аспектах функционирования инопланетного корабля не могла остаться незамеченной, но здесь не принято было задавать лишних вопросов.
Перед отправкой на Марс Нику настойчиво предлагали изменить внешность, но он всякий раз категорически отказывался. Почему он не хотел обрывать последнюю ниточку в прошлое — было загадкой и для него самого. Мысли о том, что когда-нибудь он всё-таки встретится с Кэтрин, изгонялись из головы, едва успев сформироваться в конкретные образы.
В итоге с несговорчивостью нового сотрудника временно смирились, тем более что пока Даллас находился на марсианской базе, все его контакты было легко проконтролировать. Этот неусыпный контроль Ник почувствовал с первых же дней своего пребывания в «шкуре» инспектора по внеземной технике Патрика
