установлены более 300 зенитных орудий и пулеметов. По заданию ГКО в Сталинград прибыл народный комиссар речного флота 3. А. Шашков с группой работников наркомата. Для обеспечения водных перевозок на участке Сталинград – Астрахань и функционирования переправ в районе Сталинграда была создана оперативная группа работников Управления Нижневолжского речного пароходства (НВРП). В конце июля для противовоздушной обороны судоходства от Камышина до Астрахани из состава 102-й ИАД ПВО были выделены 16 истребителей. Впрочем, этих сил было явно недостаточно. Что могли сделать полтора десятка самолетов на участке в 600 км?
В это время в Северном Поволжье текла относительно мирная жизнь. Жители Горьковской области вздохнули с облегчением, т.к. из сводок Совинформбюро стало ясно, что немецкое наступление уходит куда-то на юго-восток от Воронежа, в донские степи. Стояла жаркая погода, и свободные от работы горьковчане проводили свободное время на пляжах и песчаных отмелях, наслаждаясь июльским солнцем. В этом смысле характерно, что Горьковский комитет обороны за весь июль не принял ни одного постановления, каким-либо образом касающегося войны. 17 июля обсуждался ход ремонта трамвайных вагонов, 26 июля – строительство железнодорожных тупиков и соединительных веток для перевозок торфа и муки. Прошел год с начала войны, и люди стали гораздо меньше обсуждать связанные с ней события. В трамваях, столовых, банях горожане все чаще говорили о бытовых проблемах, обсуждали сплетни.
Командование ПВО также пребывало в расслабленном состоянии и позволяло себе даже уменьшать защиту охраняемых объектов. Так, в середине месяца с Балахнинской ГРЭС, и без того слабо защищенной зенитной артиллерией, были сняты пять зенитно-пулеметных точек и направлены в другие места. Видимо, подобным образом штаб товарища Осипова пытался бороться с низколетящими самолетами-разведчиками. 20 июля директор станции Аврутин вынужден был написать письмо председателю горьковского комитета обороны Родионову:
Части противовоздушной обороны продолжали нести боевые дежурства, сохраняя относительную бдительность. Между тем после почти двухнедельного перерыва немецкие самолеты возобновили полеты над Горьковской областью, производя фотосъемку железных дорог, мостов и важных промышленных объектов, а также разведку погоды. 6 июля на аэродром Правдинск-Истомино поступил сигнал о появлении в районе Владимира на большой высоте вражеского самолета, идущего курсом на восток. На перехват вылетели несколько истребителей, в т.ч. МиГ-3 лейтенанта Кузнецова из 786-го ИАП. Причем, помимо обычного вооружения, на самолете были подвешены неуправляемые реактивные снаряды. Предположив, что противник летит в сторону Горького, пилот набрал большую высоту и начал поиск разведчика вдоль железной дороги Москва – Горький. Проведя в воздухе около 20 минут, он наконец заметил впереди самолет, идущий на высоте около 8000 м. Это уже был шанс, по крайней мере удалось установить визуальный контакт.
Увеличив скорость с одновременным набором высоты, Кузнецов смог сократить дистанцию и уже отчетливо видел силуэт двухмоторного самолета. В это время внизу показался раскинувшийся на обоих берегах Оки Горький с его многочисленными пригородами. С такой высоты все это было как на ладони. Немецкий летчик заметил преследователя, и, изменив курс, «Юнкере» [96] стал уходить на юго-восток вдоль Волги. Тем не менее Кузнецов смог удержаться на необходимой дистанции и, не теряя времени, дал залп из всех пулеметов и одновременно выпустил ракеты. Последние прошли мимо цели, но из правого мотора Ju-88 показался дымок. В результате летчик получил все шансы осуществить первый успешный перехват немецкого самолета над территорией Горьковской области.
Продолжая преследование, Кузнецов вскоре увидел привычную для опытных пилотов картину. Рули высоты «Юнкерса» резко опустились, и многотонная машина стремительно перешла в пике. Пытаясь сохранить самообладание, лейтенант тоже начал резкое снижение, стремясь во что бы то ни стало не упустить противника. Тем более была надежда, что вражеский самолет сбит и падает или идет на вынужденную посадку. Земля стремительно приближалась, уже стали различимы квадраты колхозных полей и проселочные дороги, а «Юнкере» упрямо шел носом вниз. В итоге у Кузнецова сдали нервы и он начал выводить свой «МиГ» из пикирования. И каково же было его изумление, когда разведчик над самой землей тоже выровнялся и на большой скорости продолжил полет в юго-восточном направлении. Советскому летчику все же удалось сохранить визуальный контакт, но дистанция до цели постепенно росла. В итоге погоня продолжалась до Сергача, в районе которого Ju-88 повернул на юг и окончательно ушел.
Хотя лейтенанту Кузнецову и не удалось сбить разведчик, это был первый перехват, увенчавшийся атакой противника, и немецкие пилоты впервые испытали неприятные ощущения от полета над Горьковской областью. Летчики же 142-й ИАД, вдохновленные примером своего товарища, преисполнились решимости добиться наконец, успеха.
В следующий раз разведывательный «Юнкере» появился над Горьковской областью 9 июля. И снова в воздух взмыли несколько истребителей МиГ-3. Теперь уже летчикам Мишакову и Мельникову сопутствовала удача, им удалось обнаружить противника. Однако длительная погоня не дала никаких результатов, и Ju-88 удалось безнаказанно уйти. После этого наступил длительный перерыв. С 10 по 17 июля немцы не появлялись либо пролетали незамеченными постами воздушного наблюдения. Это и неудивительно, т.к. стояла настоящая летняя жара, а военные тоже люди, и всем хотелось позагорать да покупаться, вместо того чтобы монотонно наблюдать за голубым небом. Яркое солнце, стоявшее почти в зените, тоже затрудняло наблюдение и опознание самолетов. Так или иначе, следующий сигнал о появлении противника пришел на аэродромы 142-й ИАД только днем 18 июля. На этот раз в погоню за ним отправились летчик 786 -го ИАП Окорочков и его коллега из 722-го ИАП лейтенант Трубачев. Но и они не смогли догнать разведчика. Спустя неделю последовал очередной провал.
Между тем в самом Горьком и других городах области при каждом появлении «Юнкерсов» неустанно объявлялась воздушная тревога, и в то же время ни о каких бомбардировках слышно не было. В результате люди стали невольно приходить к мысли, что гудки подаются без особых причин или вообще по ошибке. Следовательно, никто уже не прятался в укрытия, а потом народ и вовсе перестал обращать на них внимание. У русских летчиков же из-за продолжающихся неудач в сознании укреплялось неверие в собственные силы. Немцы же, наоборот, потеряли бдительность и уверовали в собственную безнаказанность. Это и неудивительно, т.к. с октября 1941 г. уже в течение десяти месяцев Среднее Поволжье было для самолетов-разведчиков Люфтваффе, по сути, самой безопасной зоной полетов над Советским Союзом.
Одиночные Ju-88 также стали представлять угрозу для пассажирских самолетов, особенно летавших по трассе Москва – Арзамас – Куйбышев. Разведывательный «Юнкере» был хорошо вооружен и вполне мог при случае атаковать авиалайнер. В начале июля пилот одного из самолетов ПС-84 доложил, что в районе Арзамаса его обстрелял неизвестный самолет, похожий на немецкий. В связи с этим в июле эскортирование правительственных самолетов было поручено 126-му ИАП, незадолго до этого получившему на вооружение американские Р-40 «Киттихаук». Отныне истребители сопровождали их на всем маршруте от Москвы до запасной столицы и обратно.
В короткие июльские ночи покой жителей районов Горьковской области тоже периодически нарушался доносящимся откуда-то с неба гулом авиационных моторов, воем сирен воздушной тревоги и грохотом зениток. При этом никаких бомбежек опять же не было, и что это за самолеты и куда они летят, оставалось только догадываться. Так, в ночь на 24 июля в 02.05 по местному времени наблюдатель ВНП № 2 на Горьковском автозаводе Нарков услышал отдаленную артиллерийскую стрельбу в районе Сормова. Он сразу же сообщил об этом в заводской штаб МПВО. Через минуту аналогичное сообщение пришло с ВНП № 1 от наблюдателя Рябухова. В 02.14 пальба в Сормовском районе прекратилась, но Нарков увидел отдаленные вспышки выстрелов в районе Балахны. Через минуту в пустынном промежутке между автозаводом и Сормовым вспыхнуло какое-то пламя. Огонь горел некоторое время, но потом погас. В 02.16стрельба всюду прекратилась и снова наступила тишина. Кто в кого стрелял и что за самолет пролетал мимо Горького,
