141-й ИАД использовались английские «Харрикейны». Наряду с достаточным количеством высотных перехватчиков МиГ-3 это теоретически позволяло вести охоту за немецкими самолетами на всех высотах. Впрочем, значительную долю истребителей по-прежнему составляли морально устаревшие И-16 и обладавшие откровенно низкими характеристиками ЛаГГ-3.
Долгое время ахиллесовой пятой советской авиации являлось почти полное отсутствие радиосвязи. Так, весной и летом 1942 г. бортовые радиостанции устанавливались только на каждом десятом выпущенном промышленностью Як-1. Потом это соотношение с трудом удалось увеличить до 20%. Впрочем, качество оборудования оставляло желать лучшего. 20 августа вышло постановление ГКО, предписывающее впредь оснащать радиостанциями все новые самолеты. Впрочем, все это касалось лишь радиоприемников, т.е. односторонней связи «земля – самолет». Радиопередатчики же, обеспечивавшие двустороннюю связь, ставились только на каждый десятый истребитель, имевший радиостанцию! Лишь с сентября их начали ставить на 10% вновь выпущенных Як-1 и Ла-5. Сама техника тоже постепенно совершенствовалась. В середине 1942 г. вместо радиоприемника РСИ-3 в истребительной авиации массовое применение получил более совершенный РСИ-4.
Одновременно несколько улучшилось общее обеспечение средствами связи частей и соединений ПВО. В связи с этим стали разрабатываться и внедряться более эффективные способы наведения истребителей на воздушные цели. Наметилась тенденция отказа от постоянного патрулирования истребителей в воздухе. Опыт многочисленных погонь за разведчиками и бомбардировщиками показал, что более целесообразным является вылет истребителя на перехват из положения «дежурство на аэродроме».
Впрочем, широкое применение радиосвязи быстро натолкнулось на новые трудности. Даже при наличии соответствующего оборудования летчики далеко не всегда могли связаться с постом наведения и друг с другом. Бортовыми радиостанциями было очень трудно пользоваться из-за их слабой помехозащищенности. Помехи, возникавшие от различных работающих систем самолета, вызывали сильный шум и треск в наушниках. Кроме того, техника страдала из-за невысокой стабильности по частоте, ухудшавшей слышимость. Все это вызывало у пилотов большое недоверие к аппаратуре, и многие ею просто не пользовались.
Решение задач по наведению истребителей также усложнялось недостатком радиолокационных станций на постах ВНОС. К тому же малограмотным командирам, незнакомым с принципами работы новой техники, казался непривычным и «слишком сложным» новый метод обнаружения воздушных целей. В результате РЛС недопустимо медленно входили в боевую практику. С этим явлением пытались бороться испытанным методом – изданием громких приказов и директив. Так, 14 ноября 1942 г. командующий ПВО территории страны издал директиву «О медленном освоении и боевом применении станций радиообнаружения „Редут“ и „Пегматит“ для целей наведения истребительной авиации на самолеты противника». Громадин потребовал от командиров районов ПВО применять РЛС в качестве основного способа целеуказания и наведения истребителей на бомбардировщики и разведчики.
Германская авиапромышленность тоже активно работала над новыми образцами техники. К лету 1942 г. немецкие конструкторы закончили разработку нового двухмоторного бомбардировщика «Дорнье» Do-217K. На нем были установлены двигатели BMW-801D, которые работали на бензине с октановым числом 97 и развивали мощность 1440 л.с. Благодаря им самолет мог развивать максимальную скорость 515 км/час на высоте 4000 м. Оборонительное вооружение состояло из пяти пулеметов. Все это делало бомбардировщик весьма трудной целью для истребителей противника. Бомбовая нагрузка Do-217 составляла четыре тонны, причем весь боекомплект мог размещаться в просторном «брюхе». Эффективный радиус действия составлял до 1500 км, что делало Do-217K почти стратегическим бомбардировщиком. В августе новый самолет поступил в серийное производство. Однако командование Люфтваффе не планировало использовать новый бомбардировщик на Восточном фронте. Все самолеты поступали на вооружение KG2 «Холытхаммер» и KG40, действовавших во Франции.
Еще в 1941 г. в Германии был создан стратегический бомбардировщик «Хейнкель» Не-177, значительно превосходивший своих предшественников по дальности полета и бомбовой нагрузке. При полетном весе в 30 т машина приводилась в движение четырьмя моторами, попарно вращавшими два винта. Двигатели «Даймлер-Бенц» DB610A-1 позволяли самолету летать на высоте 5600 м на скорости 400—500 км/час. «Хейнкель» обладал эффективным радиусом действия в 2500 км, будучи способным доставить на это расстояние две тонны бомб. Максимальная же бомбовая нагрузка достигала 12 т. Оборонительное вооружение состояло из пулемета MG81, установленного в лобовом обтекателе кабины, 20-мм пушки MG FF, в передней подфюзеляжной гондоле, дистанционно управляемой башенки с двумя пулеметами MG131, расположенной на верхней стороне фюзеляжа, и хвостового пулемета MG131, обслуживаемого стрелком. Самолеты He-177A-1/Rl были дополнительно вооружены сдвоенным пулеметом MG81Z, установленным в задней части передней подфюзеляжной гондолы. Бомбардировщик был приспособлен для сбрасывания бомб с пикирования, для чего на крыльях стояли воздушные тормоза.
Не-177 «Грайф» стал первым серийным стратегическим бомбардировщиком Люфтваффе. Однако у новой машины быстро выявился очень важный недостаток – крайне ненадежные моторы, часто воспламенявшиеся в воздухе. Из-за этой проблемы производство бомбардировщика шло медленно, затянулось и перевооружение боевых соединений. В июле 1942 г. на аэродроме Бранденбург-Брист[123] на базе 10./KG40 была сформирована I./KG50 под командованием майора Курта Шееде, получившая на вооружение Не-177. Затем 20 декабря группа, располагавшая двадцатью «Хейнкелями», перебазировалась на аэродром Запорожье для проведения испытаний бомбардировщика в зимних условиях. Три машины поступили в группу стратегической разведки Aufkl.Gr.Ob.d.L. оберста Теодора Ровеля.
Кроме того, немецкие конструкторы разрабатывали еще несколько типов стратегических бомбардировщиков. Фирма «Мессершмитт» с начала 1941 г. вела работы над четырехмоторным самолетом Ме-264. По своим тактико-техническим данным эта машина должна была превзойти все английские и американские бомбардировщики, в т.ч. и В-17 «Летающая Крепость». При бомбовой нагрузке в пять тонн самолет мог находиться в воздухе до 45 часов и имел эффективный радиус действия примерно семь тысяч километров. Таким образом, в случая поступления на вооружение Люфтваффе Ме-264 мог быть использован для налетов не только на Урал, но и на Новосибирск, Иркутск и Читу. На Западе в его радиус действия попадали американские Нью-Йорк, Вашингтон и даже Чикаго, т.е. основные центры американской промышленности. Первый опытный экземпляр бомбардировщика был построен в конце 1942 г., однако в дальнейшем из-за нехватки ресурсов и отсутствия интереса у командования Люфтваффе работы по нему были свернуты[124].
В дальнейшем немцы больше не возвращались к идее создания дальних бомбардировщиков с поршневыми моторами, бросив все силы на создание реактивной авиации. В результате в критический переломный период войны бомбардировочные эскадры вынуждены были в основном довольствоваться самолетами, сконструированными еще в 30-е гг.
Еще одной не доведенной до конца разработкой стал новый многоцелевой двухмоторный самолет «Арадо» Аг-240. Эта машина, обладавшая радиусом действия 1000 км и скоростью до 730 км/час (при впрыске водно-метаноловой смеси), могла летать на высоте 10 500 м. Всего промышленность успела построить 12 таких самолетов, после чего программа была свернута. Тем не менее три Аг-240 поступили на вооружение 1-й эскадрильи авиагруппы стратегической разведки оберста Ровеля.
Могли ли немцы бомбить Урал?
Существует весьма распространенное мнение, что Люфтваффе не имели стратегического бомбардировщика, способного долететь до Уральского промышленного региона, поэтому, дескать, заводы Свердловска (Екатеринбурга), Нижнего Тагила и Челябинска смогли спокойно работать, не опасаясь ударов с воздуха. Фактически же новые бомбардировщики Do-217 и Не-177 имели техническую возможность осуществить налет на Урал. Расстояние от аэродрома Сещинская в Брянской области до Свердловска и Нижнего Тагила составляло около 1750 км. От аэродрома Тацинская до Челябинска нужно было пролететь и того меньше – полторы тысячи километров. Однако «Дорнье» немцы предпочитали использовать против Великобритании, а новый «Хейнкель» в 1942 г. еще страдал многочисленными «детскими болезнями», из-за которых не мог быть использован в столь масштабных операциях.
Но самое интересное, что и уже имевшиеся самолеты Не-111 вполне могли поразить уральские заводы! Хотя максимальный эффективный радиус действия бомбардировщика составлял около 1000 км, его можно
