– Я буду осторожна, – сказала она, – В следующий раз звони в нормальное время. Я пойду спать.
– Я завтра позвоню, как только освобожусь от этого Ивана Грозного.
– Люблю тебя.
– И я люблю тебя. Почему ты не здесь, не со мной?
– Ты уехал, – произнесла она.
Вскоре после этого звонка Пэтси Макклауд шевельнулась во сне. Родственники Леса этим вечером уехали к себе в Феникс, и в десять вечера у Пэтси уже просто слипались глаза.
Секундой позже словно сильный удар протолкнул что-то в ее сон, и она помотала головой, так и не проснувшись.
Перед нею возник Табби Смитфилд, Табби, который очень нуждался в какой-то помощи, как будто он был ее ребенком, и это ощущение материнства подтверждало, что она ему необходима. Он не был ранен, но ему угрожала страшная потенциальная опасность, как если бы, выпив полбутылки джина, он уселся за руль машины, – и этому взволнованному Табби она послала столько заботы, сколько могла передать. Через мгновение задрожали ресницы. Через открытое окно до Пэтси долетел запах дыма. Потом ее тело расслабилось, и запах слился со сном, в котором ведьма на краю леса варила что-то в громадном черном котле, а потом и эта картина превратилась в непрерывный поток образов.
К тому времени, когда Табби Смитфилд позвонил в пожарную службу Хэмпстеда из телефона-автомата над Грейвсенд-бич, там уже приняли два сообщения об огне над Милллейн (официальное название Высохших Полей). Две машины выехали из пожарного участка на Риверфронт-авеню, еще две проследовали из центрального отделения на Мэйн-стрит.
Когда первые прибывшие на место происшествия сообщили о размерах пожара, Хэмпстед запросил у Олд-Сарума еще две машины.
Добраться до Милл-лейн можно было только по узкому мосту, который пересекал Миллпонд, и, конечно, пожарные машины не смогли проехать по нему. Первые два автомобиля появились на стоянке рядом с мостом как раз в тот момент, когда шериф Гарри Ячен выскочил из машины. Пока Гарри шел вдоль моста, чтобы понять, сколько же зданий горит, на стоянку прибыли еще две пожарные машины с Мэйн-стрит. Минутой позже вслед за ними подъехал автомобиль начальника пожарного отделения Тони Арчера. Выбравшись из автомобиля, он приказал пожарным соединить брандспойты в единую цепь – Тони уже чувствовал, как со всех сторон его обдает жар, доносящийся с моста, и он уже твердо знал, что большинство маленьких домиков спасти не удастся. Через некоторое время вернувшийся с моста Гарри Ячен подтвердил это: полыхали все дома.
– Все? – спросил Арчер. – Черт, как это они успели так быстро загореться?
– И есть еще кое-что, – произнес Ячен. Он провел рукой по лицу. Арчер знал, что собирается сказать Ячен, и знал, почему он колеблется. Шериф был уверен, что пожар не случаен – это поджог. Ячен собрался с духом:
– Все было подожжено в одно и то же время.
– Все восемь домов?
Ячен кивнул:
– Они загорелись в один момент.
– Вы говорили с кем-нибудь? – Пожарные команды в это время двигались с брандспойтами через мост.
Ячен покачал головой:
– Они внутри. Все люди внутри.
– О Господи, – произнес Арчер, и вместе с шерифом последовал за следующей пожарной командой, перебиравшейся через мост.
Пройдя немного вперед, Арчер увидел, что вызвало подозрения шерифа. Пламя, полыхающее на крышах всех восьми домов, теперь вилось и над дверными проемами, образуя совершенно прямую линию из восьми горящих точек. Кто-то поджег эти домики. И этот человек погубил находящихся внутри их людей. В таких домах спальни находятся на втором этаже, как раз под крышей. Сначала до жильцов добрался дым, а уже потом лежащих без сознания людей охватил огонь. Дым клубился над догорающими зданиями.
Пожарные команды направили брандспойты на два ближайших дома.
Арчер, Ячен, пожарники пробивались сквозь одурманивающую, сумасшедшую жару. Начали гореть лужайки перед особняками, внезапно оказался охвачен огнем клен, что рос перед желтым домиком доктора Харви Блау. Арчер показал пожарным из Олд-Сарума в дальний конец: нельзя допустить, чтобы пламя распространилось на лесной массив, который отделял Миллпонд от Грейвсенд-бич. Он уловил запах тлеющих остовов домов и сожженных растений, в ушах раздавался гул пожирающего поселок пожара. Внезапно окрестности огласились резким свистом, напоминающим какой-то звериный звук.
Все они мертвы, подумал Арчер о людях, заснувших на верхних этажах. Кто бы мог сделать такое? Хэмпстед, который на протяжении последних двадцати лет служил Арчеру домом, казалось, погрузился этим летом в безумие и жестокость, он становился все мрачнее и ненормальнее. Дети, которые топились… Он знал маленького Шербурна, и то, что с ним произошло, не имело никакого смысла; не было его и в том, что кто-то разлил жидкий парафин по крышам домов, чтобы потом поджечь их… Больше, чем когда-либо, огонь сегодня казался ему похожим на живое существо.
Он вглядывался во вьющиеся над крышами горящих домов клубы дыма. Огненная линия переместилась ниже, выбросив на площадки перед коттеджами маленькие пылающие шарики, словно разбрызгивая по траве капли воды. Пылающие капли пламени, упав на землю, раскололись на мелкие части. На какое-то мгновение Арчеру почудилось, что этот движущийся огонь действительно живое существо – так молниеносно побежал он по сухой траве. Масса черного дыма, казалось, тоже ожила: изгибаясь и корчась, она подымалась вверх.
Потом Арчеру показалось, что он видит, как в дыму что-то движется. Там, в черной глубине, мерцали и колебались темные тени. Прежде чем присоединиться к первой команде пожарников, Арчер вгляделся в извивающийся столб дыма.
Взлетев над восемью пылающими зданиями, он поднялся футов на двадцать в высоту. Птицы, подумал он, какие-то чертовы птицы оказались захвачены дымом… Но, разглядев форму крыльев, он понял, что это летучие мыши.
Арчер видел их вытянутые шеи и открытые жуткие пасти; они парили в дыму так, как никогда бы не летали летучие мыши. Тысячи детенышей Дракона кружились в дыму, улетали и возвращались обратно, ловя горячие воздушные потоки.
– Арчер, – окликнул его шериф.
Первая команда пожарных боролась с пламенем в двадцати футах от него. Они соединили брандспойты вместе, и несколько тонн рухнувшей воды тут же превратились в громадное облако пара. Находящиеся рядом другие пожарники побросали шланги и отбежали в сторону, освобождая путь распространяющемуся кипящему облаку. По-видимому, их собственные брандспойты раскалились в руках, потому что они бросили их, не успев даже соединить. Теперь люди кричали. Восемь человек оказались за огненным кругом, откатились в кустарник и, одурев от боли, сидели там; некоторые, обезумев, бежали прямо к еще большим огненным вспышкам – жидкие капли пламени скатывались с домов и падали между ними.
– Направляйте брандспойты на людей! – проорал Арчер шерифу и увидел, как тысячи маленьких Дракончиков вьются в дыму над его головой. Шериф взмахнул руками, пытаясь отогнать их, но тут же отдернул руку. Через мгновение Арчер заметил, что от рукава Гарри валит дым. И почти в то же мгновение рубашка шерифа Гарри Ячена занялась пламенем, от жара серые волосы завились, потом задымились и загорелись брюки. Арчер бросился к нему и попытался стащить с шерифа пиджак, чтобы сбить им языки пламени, однако не успел что-либо сделать: Гарри Ячен застонал, страшно закричал и упал на землю, почти полностью объятый пламенем. Его кожа почернела и сморщилась, а Арчер все еще продолжал бессмысленно стаскивать с него пиджак.
Тони Арчер стоял посреди этого кромешного ада с висящим на руке пиджаком для игры в гольф и раздумывал о том, что все плохие вещи происходят быстро, когда внезапно облако огненных капель вылетело из-за домов и бросилось ему в лицо, затем проникло в легкие и лишило Арчера жизни прежде, чем успела загореться его одежда.
Пожар на Милл-лейн прекратился, так и не успев добраться до лесного массива, но от домов на
