Кольский залив. В районе Мурманска они встали на якоря на большом удалении друг от друга. После этого моряки получили возможность сойти на берег. Джеймс Кокбурн, служивший вахтенным офицером на британском эсминце «Оруэлл», вспоминал:
В наступившем 43-м году 5-й воздушный флот Люфтваффе из?за нехватки сил уже был не в состоянии совершать массированные и постоянные налеты на Мурманск, как в прошлом году. Поэтому немцы изменили тактику, делая упор отныне на внезапные точечные удары по отдельным целям.
В тоже время противовоздушная оборона города и прилегающих объектов усилилась. К началу года в составе Мурманского дивизионного района ПВО насчитывалось 176 зениток, в том числе 134 штуки 76-мм и 85-мм пушек, а также 220 зенитных пулеметов, 56 аэростатов заграждения, тринадцать прожекторных станций и два радара. В 122-й ИАД ПВО имелись 37 летчиков, и считалось, что одиннадцать из них подготовлены к действиям ночью.
Впрочем, спокойно прогуляться по развалинам выше упоминавшемуся Кокбурну не дали, так как вскоре воздух пронзил вой сирен воздушной тревоги. Англичанину пришлось поспешить в бомбоубежище – подвал, в котором собрались 40–50 человек. Через час прозвучал сигнал отбоя, и моряк отправился в гостиницу «Арктика». Дальше было не легче:
Немцы знали о прибытии в Мурманск очередного конвоя и, вероятно, были информированы, где обычно останавливались союзные моряки. Так что налет на гостиницу «Арктика» мог быть и не случайным. После столь «теплого приема» со стороны Люфтваффе британские моряки предпочли вернуться на свой корабль.
Команды транспортов и боевых кораблей союзников были сильно впечатлены увиденным в порту Мурманска. Моряк британского Королевского торгового флота Дэйв Марлоу потом писал в одном из номеров журнала «Харперс Мэгэзин»:[83]
В 22.40 7 января два Ju-88 совершили налет на Торговый порт, сбросив девять фугасных бомб. В результате транспорт «Лена», находившийся под погрузкой, получил сильные повреждения кормовой части. Вскоре он сел на грунт, и над водой остались лишь верхняя палуба и надстройки.
16 января из залива Лох-Ю в Мурманск вышел очередной конвой JW-52 в составе четырнадцати транспортов, однако затем один из них стал отставать и вернулся в Шотландию. Непосредственное охранение включало шесть эсминцев, два корвета и три тральщика, а отряд прикрытия – три крейсера.
23 января западнее острова Медвежий караван был обнаружен разведчиком. На следующий день, когда конвой находился приблизительно в 120 милях севернее мыса Нордкап, в небе появились четыре He-115 из 1-й эскадрильи Ku.Fl.Gr.406. Корабли охранения открыли мощный заградительный огонь, не дав тихоходным гидросамолетам выйти на дистанцию атаки. В итоге торпеды были сброшены с большой дистанции и ни одна из них в цель не попала.
Эта безрезультатная атака стоила немцам двух Не-115B/C:
– W.Nr.1864 «K6+EH», экипаж: пилот обер-фельдфебель Курт Ридель (Kurt Riedel), штурман лейтенант Ханс-Георг Шмидт (Hans-Georg Schmidt) и бортрадист унтер-офицер Ханс-Йоахим Готтлиб (Hans-Joachim Gottlieb);
– W.Nr.2733 «K6+MH», экипаж: пилот обер-фельдфебель Ханс Брой (Hans Broy), штурман лейтенант Арно Кратц (Arno Kratz) и бортрадист унтер-офицер Курт Клейсманн (Kurt Kleismann).
Оба гидросамолета упали где-то в Баренцевом море, и все шесть летчиков пропали без вести. И этот факт в очередной раз показал, что время поплавковых торпедоносцев безвозвратно прошло.
На подходе к Кольскому заливу для прикрытия конвоя JW-52 вылетали истребители ВВС Северного флота. 25 января два Ju-88 из I./KG30 в 11.25 атаковали суда, но попаданий не добились. Барражировавшие поблизости «тройка» Пе-3 из 95-го ИАП во главе с капитаном Б. Г. Хомдоховым перехватила «Юнкерсы», и затем советские пилоты заявили, что сбили один из них.
Фактически же бомбардировщики не только вернулись на свой аэродром, но даже и не были атакованы истребителями. А целью для «пешек» стал самолет-разведчик Ju-88D-1 W.Nr.1631 «G2+CH» из 1-й эскадрильи дальней разведки Aufkl.Gr.124. Он был поврежден и совершил вынужденную посадку на аэродроме Хебуктен. При этом никто из его экипажа не пострадал.
27 января двенадцать судов конвоя JW-52 вошли в Кольский залив. Один транспорт отстал и позднее был приведен в Иокангу. Караван доставил в Мурманск в общей сложности 50 тысяч тонн различных грузов. Это осложнило и без того тяжелую ситуацию в мурманском порту. Не хватало кранов и прочих подъемных механизмов для разгрузки, а железнодорожники не успевали подавать вагоны для отправки грузов. В итоге на территории порта скапливалось огромное количество ценных и крайне нужных стране техники, снаряжения, боеприпасов и так далее.
Советское командование опасалось вражеских налетов и потому приказало нанести упреждающие удары по немецким аэродромам. 28 января три Пе-2 совершили налет на Луостари. Его результат был практически нулевым, а немецкая зенитная артиллерия подбила две «пешки», которые затем совершили вынужденные посадки на своей территории.
Однако погода была на стороне союзников и мурманчан, и немногочисленные ударные самолеты Люфтваффе оставались на земле. Новый налет на Мурманск состоялся лишь 12 февраля, после некоторого улучшения метеоусловий. Шесть Ju-88 из I./KG30 с пикирования снова сбросили бомбы на Торговый порт. В результате причалы получили значительные разрушения и был поврежден английский транспорт, стоявший под разгрузкой.
В ночь на 18 февраля последовал второй удар по Торговому порту. Самые тяжелые последствия имело попадание бомбы в железнодорожный вагон с взрывчаткой, стоявший у склада № 14. Произошел мощнейший взрыв, вызвавший не менее ужасный пожар. В итоге на складе сгорело огромное количество американских грузов: 10 тысяч ящиков с салом «Лярд», 30 тонн пшеничной муки, 20 тонн какао-бобов, 200 ящиков мясных консервов, 100 ящиков с заводским оборудованием и двадцать автомобилей. Погибли три и еще двенадцать человек получили ранения. Это показало, что немецкая авиация даже минимальными силами была еще способна наносить сильные удары.
В ночь на 21 февраля Люфтваффе совершило очередной налет на порт Мурманска, сбросив на него около сорока фугасных бомб и несколько тысяч малокалиберных зажигалок. Многие с таким трудом восстановленные портовые сооружения снова были приведены в негодность, что, в свою очередь, значительно задержало разгрузку союзных грузов.
С конца февраля немцы стали активно применять для бомбардировок кораблей и города истребители Bf-109 из JG5. Эти внезапные и скоротечные удары оказывали сильный моральный эффект. Британский офицер Дэвид Крейг вспоминал:
