Ваге, шестнадцати ее притокам и тринадцати речкам, впадающим в эти притоки, и крупнейшими на Двине запанями. Из них отправляется по Двине в плотах более трех миллионов кубометров древесины.
Сплавные работы до революции служили средством грубейшей эксплуатации капиталистическими фирмами сплавщиков-крестьян. По договору, заключенному в 1905 году, их обязывали: «При сплаве от мелководья лес выкатывать на берег и хранить, в следующую навигацию сплавить, не требуя особой платы. При устье запани устроить и потребный материал за готовить без особой платы. Бревна в запани хранить самим, а при утрате за каждое бревно платить 5 рублей».
Без реки и теперь нельзя представить путь дерева с места заготовки до заводской пилы, котла целлюлозного предприятия или до строительной площадки. Но при сходстве пути ни в условиях работы, ни в технологии сплотки нет ничего общего с прошлым, против которого во всех и всяких его проявлениях шла война и на двинских плесах. Весельная лодка, багор и топор — вот и все вооружение сплавщиков старого времени. Ныне труд механизирован. На каждого сплавщика приходится технического вооружения более десяти лошадиных сил.
Проследим водный путь бревна. Вывезенная на берег древесина до вскрытия реки лежит в штабелях. Это называется нижним складом. Но вот прошел лед, держится половодье. Тогда надо успеть скатать бревна в воду и прогнать их врассыпную — молем до устья речки, впадающей в большую реку Вагу.
На нижних складах мелюих речек для скатки древесины еще служит «аншпуг» — кол в руках рабочего, на больших окладах на сброске применяют тракторные агрегаты. Видел, как трое рабочих за двадцать минут спустили в Двину двадцать кубометров бревен. Штабель в 1200 кубометров с помощью агрегата они сбросят на воду за три рабочих дня. При ручной скатке им потребовался бы месяц. Но и трактор на сброске древесины в реку — не последнее слово техники. В ближайшие годы двинские нижние склады оснастятся кранами.
Но вот из маленьких речушек древесина вошла в притоки Ваги, прошла молем по ним и вышла к устью рек. Впереди путь по многоводной весной Ваге. Сразу из всех притоков древесину в Вагу выпустить нельзя. Река не справится с такой ношей на своей спине. И не легкая это стратегическая задача регулировать выпуск древесины из устья мелких рек в большой молевой сплав! Если выпустить больше, чем может в данное время осилить река по уровню воды, создадутся пробки-заломы. Если придержать выпуск древесины дольше, чем следовало бы, большая вода уйдет и последние партии бревен придется тащить по важским пескам… Никакие учебники здесь не подскажут решения. Нужен опыт предвидения и, конечно же, архиоперативная информация об обстановке на речных путях.
Одна из встреч с начальником Двино-Важской сплавной конторы Е. В. Шимаховым состоялась, когда он вернулся из осмотра своей водной «епархии» с вертолета. Это дало ему точную картину обстановки на сплавных путях, протяженность которых превышает восемьсот километров. Стало ему ясней, где отстает молевой сплав на речках, где назревают или уже создались опасные места на Ваге…
Нельзя сказать, чтобы древесина плыла на реках только по воле волн и водных струй, которые коварно норовят приткнуть бревна к берегу, пользуясь их собственной беспомощностью. Миновать берега и песчаные отмели на фарватере помогают древесине ограждения из бон — длинных цепочек из сколоченных в три-четыре ряда бревен, соединенных цинковыми канатами. Наплавных сооружений у Двино-Важской сплавной конторы около шестисот километров. Помогают сплаву патрульные катера с малой осадкой и моторные лодки.
Около шестисот тысяч кубометров древесины не попадает в Вагу. Она выгружается с реки Устьи на железную дорогу. Перед впадением Ваги в Двину часть древесины задерживается в запани Шидрово. Работа этого сплавного рейда зависит от капризов Ваги, гидрологические условия которой по годам весьма изменчивы. В 1957 году в Шидрове сплотили шестьсот тысяч кубометров древесины. В 1969 — только пятьдесят тысяч, в 1970 году — двести пятьдесят тысяч.
Более двух с половиной миллионов кубометров древесины из Ваги выходит на Двину. Она попадает в крупные рейды — механизированные предприятия по сплотке— Пенье, Пянда, Хетово. Ведет сплотку Двино-Важская контора и древесины в устье реки Ваеньги и древесины, что сбрасывается с берега Двины в Почтовом.
Побываем на ближайшей к Березнику запани Пенье. Бревна из Ваги подплывают сюда общей массой, в которой находятся различной длины и толщины и сосна и ель. Рабочие с помощью багров направляют эту разносортную древесину из главного коридора в те или другие боковые ворота. В каждые нужно выталкивать из главного потока древесину только определенного ассортимента. Конечно, легко отличить ель от сосны, тонкое бревно от солидного пиловочника. Но нужен наметанный глаз, чтобы заметить разницу между одиннадцатью и двенадцатью сантиметрами в толщине бревна. При ошибке оно попадает не в те ворота и при сплотке нарушит односортность пучка древесины.
На запань Пенье я попал в одну из смен, на которой командовал парадом бревен опытный бригадир Петр Юртаев, заслуженный работник заготовок и сплава РСФСР. С войны пришел с боевым орденом Красного Знамени, на сплаве заслужил орден Ленина и орден Октябрьской Революции. В руках рабочих багры. Этим древнейшим орудием они направляют бревна в боковые протоки, согласно указаниям на щитах. Только направляют, а для проталкивания не надо усилий: бревно поверхностью коснется вращающегося барабана с зубьями и с его помощью быстро пройдет в боковой коридор. На выталкивании каждого сорта древесины раньше стояли два-три рабочих, теперь с помощью «барабанного ускорителя» справляется один.
Бригадир Юртаев с багром появляется то в одном, то в другом месте сплавного конвейера, оказывая помощь. Да и идя на обеденный перерыв, он в числе последних из пятидесяти человек бригады положил багор. Думается, точную характеристику бригадиру дал старый сплавщик Алексей Киселев:
— У нашего бригадира руки не в карманах! Труженик, работяга и руководитель.
Вот к сплоточному станку, стоящему в конце главного коридора, подошла однородная древесина. Всякая другая ушла в боковые протоки. Теперь над бревнами, чинно рядком лежащими на воде, отсчитав, сколько их пойдет в пучок, священнодействует Светлана Третьякова, учетчица. На глаз она определяет длину и толщину каждого бревна, лишь изредка прикладывая к торцу мерку, чтобы убедиться в правильности меры.
Сплоточный станок сжимает ряд бревен в пучок, выравнивает в нем концы, обвязывает пучок проволокой. У пульта управления — Виктор Назаров. Работает он в Пенье восемь лет, приехав сюда по окончании курсов на Каме. Родом из Ульяновской области, он как приехал на Север, так и прирос к нему:
— Да я теперь и жизни без леса, грибов и ягод не представляю!..
Назаров — не единственный волгарь, прижившийся на Двине. И Юртаев, более двадцати лет работающий здесь, приехал из волжских краев. Да и Кисляков — волгарь. Он уже — пенсионер, на родину не вернулся и вышел «подмочь ребятам» на сплотке.
Объем пучка зависит от глубин в Двине в период сплотки. Бывает в нем двенадцать, пятнадцать и даже тридцать кубометров. К каждому пучку прикрепляют бирку с номером, а в документе указывают, сколько, какой длины и толщины бревен в пучке и объем древесины. Из пучков формируют плот, и на буксире парохода он идет в Архангельск. За сезон Пенье отправляет около миллиона кубометров древесины. Возглавляет коллектив запани много лет орденоносец Михаил Абрамов.
Когда плот приходит на рейд в Архангельск или Боброво, представители Беломорской сплавной конторы и предприятия, которому назначена древесина, берут из плота пять-десять процентов пучков, распускают их, измеряют каждое бревно и полученную кубатуру обобщают на весь плот. Слов нет, поручиться за точность определения «на глазок» меры каждого бревна Светланой Третьяковой и всеми шестьюдесятью учетчиками нельзя. Но кто может поручиться, что объем пробных пучков точно определяет количество древесины во всем плоту?.. Назрела необходимость применения «механического кубатурника», показатели которого были бы бесспорны и для сдающих, и для принимающих плоты. К тому же это сократило бы многие сотни учетчиков на двинских рейдах и десятников на приемке древесины.
Сплавная контора принимает древесину от леспромхозов на нижних складах до наступления молевого сплава и сдает ее по окончании сплава в плотах. Разница в объеме принятой и сданной в 1969 году древесины составила двести тысяч кубометров. Сплавная контора материально отвечает за недостачу. Но в этом повинна только ли она? Ведь молевой сплав древесины, принятой сплавконторой на нижнем складе, ведут по молевым речкам леспромхозы.
