разговором. Или насмехается над ней. Она уставилась в его лицо, на котором не было и тени веселости или насмешки. Как ему это удается?
– Секрета? Я просто спросила!
– Конечно. Ваше любопытство удовлетворено?
– Вы дразните меня?.. – Ее язык продолжал жить собственной жизнью, независимо от воли Хелен.
– Никогда бы не осмелился на это.
– Вы когда-нибудь работали в полиции?
– Что?
– Вы прекрасно расслышали, что я сказала.
– Почему вы спрашиваете?
– По-моему, моя очередь задавать вопросы.
Марк взглянул на нее так, что у Хелен невольно запылали щеки, а внутри все мелко затрепыхалось. Теперь ощущение скрытой веселости исчезло без следа, а на Хелен словно надвинулась непроницаемая черная стена, готовая вот-вот накрыть девушку.
– Нет, мисс Гамильтон, я никогда не работал в полиции.
С этими словами Марк исчез, а Хелен приложила ладони к горячим щекам и привалилась спиной к стене. Господи, что на нее вдруг нашло? Даже то, что Хелен была полностью выбита из колеи событиями последних суток, начиная с того момента, как она получила послание своего дяди, до этой минуты, когда обнаружила, что у нее собственный счет в банке, новый автомобиль и весь дом в ее распоряжении, не могло полностью объяснить ее поведения. Хелен прижала пальцы к вискам и сжала их изо всех сил. Она совершенно не знает этого человека, его возможностей и самое главное – его полномочий в этом доме, а осмеливается играть с ним в кошки-мышки. Инстинкт никогда не подводил ее, а сейчас он просто захлебывался предупреждениями, что этот человек Хелен не по зубам и – опасен, опасен, опасен… Он проглотит ее, как кот мышонка, и даже не заметит этого!..
Все еще держась за виски, Хелен отправилась дожидаться Одри. Она решила встретить подругу в холле. Хелен стояла у окна, но была настолько рассеянна, продолжая терзаться собственными мыслями, что пропустила появление подруги. Когда звонок, больше похожий на перезвон колоколов кафедрального собора, разнесся под сводами огромного холла, Хелен очнулась и бросилась открывать дверь.
– О, Хелен, поверить не могу! – завопила Одри с порога. – Ты опять устроила этот маскарад! Мы же договаривались!
Хелен оглянулась, но, к счастью, никого из обитателей дома поблизости не наблюдалось.
– Одри, я тоже рада тебя видеть. И мы ни о чем не договаривались… Проходи же, не стой на пороге. – Хелен почти втащила Одри в холл.
– Поверить не могу, что ты опять сделала из себя страшилище… Что с твоими волосами? Намазала растительным маслом? – продолжала причитать Одри. – И зачем ты опять нацепила эти ужасные очки? Что вдруг случилось с твоими контактными линзами?
– Я их нечаянно раздавила… – Хелен начинала терять терпение. К тому же ей было прекрасно известно, что если Одри вовремя не остановить, то причитания подруги могут растянуться на несколько часов. А то и дней. – Одри, хватит ныть. В конце концов, я же не из тебя сделала страшилище. И вообще ты у меня в гостях, так что веди себя соответственно.
Последнюю фразу Хелен произнесла нарочито строго, и это заставило Одри замолчать. Только сейчас она обратила внимание на окружающую обстановку, и ее и без того большие глаза сделались еще больше.
– О боже… – благоговейно выдохнула Одри, оглядываясь почти со страхом. – Это и есть дом твоего дяди?
– Нравится? – Хелен криво усмехнулась. В свое время дом произвел на нее точно такое же впечатление.
– Шутишь? – Одри недоверчиво взглянула в лицо Хелен. – Мне стало не по себе… Конечно, ты предупреждала меня, но я не думала, что он так… великолепен. Представляю, каково тебе тут жить.
– Не комплексуй, Одри, это всего лишь дом. И к тому же я вовсе не собираюсь оставаться тут навечно. Ой, что-то мы заболтались на пороге, – оборвала себя Хелен на полуслове. – Пойдем, я покажу тебе комнату, которую дядя предоставил в мое распоряжение.
– Я сгораю от нетерпения увидеть унитаз в форме розового цветка! Я всю ночь об этом думала и представляла, как он выглядит…
Девушки рассмеялись.
– Добрый день.
Появление Марка заставило их резко замолчать.
Губы Одри приоткрылись, словно она собиралась произнести ответное приветствие, да так и застыла, внезапно обратившись в статую. Хелен незаметно дернула ее за руку, и Одри захлопнула рот, а ее щеки стали пунцовыми.
– Одри, это мистер Макиавелли. Мистер Макиавелли, позвольте вам представить мою подругу Одри Вейли.
– Добрый день, – сумела-таки выдавить Одри.
– Очень приятно, мисс Вейли.
– Кто это, Хелен? – с придыханием выговорила Одри, завороженно провожая спину уходившего Марка взглядом точно так же, как и Хелен двадцать минут назад.
Хелен поморщилась, как от зубной боли.
– Этот субъект не кто иной, как дядин помощник, – процедила она, увлекая Одри наверх. – И, кажется, мой охранник.
6
– Ты имеешь в виду, что это твой телохранитель? – испуганно выдохнула Одри.
– Боже, конечно нет. От кого меня охранять, Одри? Он приглядывает за мной по поручению моего дядюшки.
– Приглядывает? Что это значит, Хелен? Он следит за тобой? Не выпускает из дому?
– Он призван решать все мои трудности, – замогильным голосом проговорила Хелен.
– Ох, у тебя уже возникли трудности… И, чтобы вычислить первую трудность, особых усилий не требуется.
– О чем это ты?
– Трудности с адаптацией. У тебя снова развились комплексы, и ты пытаешься влезть в прежнюю шкуру.
– Одри, я просто… просто не могу…
– Что за ерунду ты говоришь! Столько времени могла – и вот на тебе! Вдруг ни с того ни с сего больше не можешь! Просто признайся, что ты отчаянно трусишь!
– Да, точно, – вынуждена была признаться Хелен.
– Но почему?!
– Одри, я не хочу разговаривать на эту тему. По крайней мере, пока.
– Конечно, я понимаю. – Лицо Одри стало задумчивым. – Тебе снова понадобилась защита от окружающего мира. Или этот маскарад для твоего строгого дяди?
– Дядя тут ни при чем. Хотя он уже успел мне намекнуть, что ему не нравится, когда женщины носят брюки и джинсы. В связи с этим мне было предложено обновить гардероб. «Женщина всегда должна оставаться женщиной», – процитировала она и невольно поморщилась. – А когда я вчера надела то ужасное коричневое платье и собрала волосы в пучок, он сказал, что я замечательно выгляжу.
– Боже мой! – Одри всплеснула руками и невольно расхохоталась. – Представляю, насколько «женщиной» ты выглядела в этом ужасном платье!
– Что смешного? Я выглядела любимой женщиной Франкенштейна, – буркнула Хелен.
Одри захохотала так, что ей пришлось схватиться за стену.
– Ой, Хелен, во избежание твоих последующих заскоков в использовании этой тряпки данное платье нужно немедленно уничтожить. Сжечь или закопать на глубину нескольких метров, как радиоактивные отходы…
