— А твой бинокль?
Крис больше не порадовал ее объяснениями, а Энни не стала унижаться до мольбы. Она отошла и стала наблюдать за тем, как он легко, по-обезьяньи, стал карабкаться наверх. Невольно она залюбовалась его ловкостью и грацией движений. Но, когда он забрался очень высоко, Энни забеспокоилась.
— Крис, остановись! — испуганно прокричала она.
К ее удивлению, он послушался. Энни не обольщалась — просто Крис достиг той высоты, с которой ему все видно, а то, что он остановился после ее крика, просто совпадение. Минут через пять Крис стал спускаться. Энни было прекрасно известно, что спуск гораздо опаснее, чем подъем. Она задрала голову, наблюдая за ним. Крис быстро добрался до последней ветки. До земли было довольно высоко, но Энни поняла, что Крис приготовился прыгнуть. В этот момент ветка неожиданно хрустнула, а еще через мгновение обломилась под тяжестью Криса. Энни, как во сне или на замедленной пленке, видела, что Крис неловко взмахнул руками, словно пытаясь ухватиться за соседнюю ветку, а потом рухнул вниз.
Он упал как-то неловко, со страшным глухим звуком, от которого Энни едва не лишилась сознания, и остался лежать неподвижным. Энни не помнила, как преодолела разделяющее их расстояние. Помнила только, как склонилась над распростертым телом Криса и задохнулась от ужаса, увидев его безжизненное лицо. Первым ее порывом было схватить его и начать трясти, пока он не придет в себя. Она вовремя вспомнила, что делать это категорически запрещено. В отчаянии Энни склонилась над Крисом, пытаясь нащупать пульс на шее, тихонько причитая и не чувствуя того, что слезы льются из ее глаз и падают на его лицо…
Она облегченно вздохнула, почувствовав под пальцами мерное биение пульса.
— Крис, миленький, пожалуйста, очнись, — голосом, полным муки, молила она.
— Не кричи так, — сказал вдруг Крис, открывая глаза.
— О Боже, ты жив!
— Конечно, жив, что мне сделается?.. Разве можно упасть с такой высоты и разбиться насмерть?
— Это была очень большая высота, — страдальчески скривившись, ответила Энни.
— Совсем небольшая.
— Ты настоящий везунчик.
— Конечно, — неожиданно легко согласился он, — учитывая, что некоторые придурки падают на тротуаре и умудряются заработать перелом или свернуть шею…
Он попытался сесть.
— Нет, ты не должен двигаться, Крис! У тебя кровь!
— Всего лишь царапина. Кажется, ничего не сломано. — Он скривился, повертев головой.
Энни отвернулась, ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Бравада Криса привела ее в отчаяние, а руки мелко тряслись после перенесенного страха. Она так испугалась, что на несколько бесконечно долгих секунд ее сердце перестало биться. И вот сейчас оно гулко бухало в груди, и от этих ударов сотрясалось все тело. Что, если бы с Крисом что-то случилось? На одно страшное мгновение Энни представила картину: Крис, истекающий кровью. Или самое страшное — его холодеющее мертвое тело.
Открытие, зревшее несколько последних дней, вспыхнуло в мозгу Энни ярким озарением: она любит его! Все доводы оказались бессильными перед голосом сердца. Когда и как случилось так, что он стал ей дороже всего на земле?
— Энни, что с тобой? С чего ты так переполошилась? — иронично бросил он.
Она посмотрела ему в глаза, силясь понять их выражение, но, так и ничего не поняв, отвернулась. Как больно! И как плохо, что это случилось с ней, случилось именно сейчас, когда она так уязвима, буквально выбита из колеи. Где взять силы, чтобы уйти из его жизни и потерять только что обретенную любовь? Ее сердце истечет кровью… Огромным усилием воли Энни взяла себя в руки.
— Ни с чего! Можешь лазить по горам, бродить по пустыням, подвергать свою жизнь любой опасности, но не делай этого при мне. Я просто не выдержу, если с тобой что-то случится!.. — Энни резко оборвала себя, чувствуя, что зашла слишком далеко.
— Почему?
— Потому… потому что одна я не выберусь к людям! — выпалила она и вскочила на ноги.
Губы Криса опять искривились в усмешке.
— Конечно, как я не догадался. Ты жаждешь моей крови, но только тогда, когда сама окажешься в безопасности.
— Вовсе нет.
— Нет? Ладно, помоги мне подняться.
— Наверное, тебе не стоит…
— Просто дай мне руку.
Энни подала ему руку, и Крис поднялся на ноги.
— Наверное, мне следовало бы притвориться пострадавшим, чтобы ты поухаживала за мной.
— Это не смешно, Крис, я чуть с ума не сошла, когда ты упал.
— Конечно, — тут же отозвался он, — было бы трагедией остаться одной в этой глуши.
Она подняла голову, и их глаза встретились.
— Не надо, — одними губами прошептала Энни и отвернулась, чтобы он не увидел отчаяние в ее глазах.
Крис не отступил, а, осторожно взяв ее за подбородок, повернул ее лицо и слегка коснулся ее губ своими губами. Это касание длилось пару мгновений, а когда он отстранился, на его лице опять была маска равнодушия.
— Это компенсация за все твои переживания.
Энни была готова убить его за эти слова, даже невольно сжала кулаки.
— Больше не смей так делать. Никогда.
— Энни, прости меня за все, — вдруг тихо сказал Крис.
От неожиданности этих слов, странной боли в его глазах Энни непроизвольно потянулась к нему, но Крис тут же отпрянул и добавил уже другим, резким и неприятным голосом:
— Завтра мы должны выйти к жилью, а сегодня нам нужно преодолеть еще несколько миль. Так что давай собирай вещи, нам нужно идти.
Энни отвернулась. Это была последняя ночь, которую они проведут вместе.
14
Несмотря на изматывающую дорогу, у Энни совсем не было аппетита.
— Энни, ешь! — резко сказал Крис, и она невольно вздрогнула.
Но, вместо того чтобы послушно уткнуться в миску, Энни отставила ее и вяло сказала:
— Я не голодна…
Сейчас ей хотелось только одного — лечь и чтобы ее никто не трогал. Крис упрямо поднял миску с земли и сунул Энни в руки.
— Доешь ужин, ты и так уже похудела за эти дни, что смотреть страшно. Майк спустит с меня три шкуры, когда увидит тебя.
Конечно, Майк! Крису-то наплевать, что с ней будет, тогда как она… Энни склонилась над миской, чтобы Крис не разглядел выражения ее лица. Когда он отвернулся, она незаметно выкинула еду, а позже поставила у костра пустую посуду, заслужив одобрительный взгляд Криса. Энни тут же вспыхнула: он обращается с ней, как с маленьким ребенком, и просто не видит ее настоящую. Ее нервная система была настолько расшатана, что Энни едва могла контролировать себя. А еще ее сжигало непреодолимое желание высказать Крису все, что накипело в ее душе за время путешествия. Если не сегодня, то когда?..
— Ты ведешь себя, как тиран и деспот!
Крис не отрывавший задумчивого взгляда от пылающих головешек, удивленно воззрился на нее.
— Что?
— Ты тиран и деспот! — еще громче повторила Энни.
