Потом стрельбища, когда от напряжения руки дрожат, как у хронического алкоголика, а глаза заливает едкий пот. И мишени, как суслики в поле, на долю секунды появляются в одном месте, чтобы через мгновение вынырнуть в другом. Две секунды постоит и падает. Если сама упала — начисляются штрафные очки. Правда, и стрельба ведется не так, как в обычных подразделениях, где у каждого бойца своя мишень. Здесь работает группа, и если команда сработанная, то, как правило, штрафных очков не бывает. Сектора поделены, и не приходится мотаться из стороны в сторону; к тому же у стрелков есть еще одна льгота — стреляй, как душа пожелает. Хочешь, одиночными, хочешь, шмаляй очередями, а если приспичило, то можешь бахнуть из подствольника.
Отстрелявшуюся группу ждет еще марш-бросок. Здесь тоже не все как у людей. Вместо обычного размеренного бега — рывки на короткие дистанции, падения на утрамбованную до бетонной прочности землю, перекаты, ползанье по?пластунски, затем подъем и бегом до следующий команды «Выстрел»…
Наконец можно перевести дух. Бойцы устало приближаются к небольшой еловой рощице и, стаскивая с натруженных плеч тяжелые, как смертный грех, «РД», валятся без сил на рыхлую землю, покрытую толстым слоем прошлогодний хвои.
— Ой, недаром говорят, — с наслаждением вытягиваясь во весь рост, забормотал Цыган, — есть три категории безмозглости: дурак, круглый дурак и чертов доброволец. Какой хрен дернул меня согласиться на эту авантюру? Да меня так не гоняли даже в учебке.
— А чего ты ушел из «масок-шоу»? Всегда был бы сыт и в тепле, — поправляя под головой ранец, спросил Денис.
Лейтенанта словно пружина подбросила, мышцы на лице и шее напряглись, а глаза хищно сузились.
— Командир, ты что, меня под…ешь или серьезно спрашиваешь?
— Конечно, серьезно. Время сейчас не самое подходящее для шуток.
— Ну, тогда слушай, пацаны все уже знают. — Цыган с заметным облегчением вздохнул. — Я служил в спецназе при Пермском управлении исполнения наказаний. Входил в штурмовую группу. Наша задача была проста и незатейлива — тренироваться до часа «Х». Что я и делал, как говорится, с комсомольским задором и энтузиазмом. Так продолжалось несколько лет. Конечно, были мелкие инциденты, но там, как правило, обходились своими силами, а мы если и выезжали, то лишь на усиление.
Но в конце концов час «Х» наступил: в одном из СИЗО грянул бунт. Да еще какой! Урки повязали вертухаев, вырвались из камер, сразу замочили «кума» и дежурную смену спецназа, шесть человек. Потом сграбастали «хозяина», вскрыли сейф в секретке — там лежали бумаги по «наседкам»; еще пять трупов. В общем, обезумевшая от крови толпа вывалилась в промзону, но тут среагировали «штыки» и с ходу с вышек положили с десяток «синих», остальные бросились назад. Пока урла бесновалась, руша все в служебных помещениях, прибыла наша группа. С учетом того, что там полно заложников, было принято решение штурмовать с ходу. Ворвались на территорию СИЗО. Бэтээром вынесли входную дверь — и внутрь. Оружия у зэков не было, и мы пошли с одними «демократизаторами» — правда, закованные в броню, что те псы- рыцари. Славная была битва. — От восторженных воспоминаний лейтенант мечтательно зажмурился, как кот на завалинке ранней весной. — Сколько мы тогда урлы нашинковали, даже сразу подсчитать не смогли. Но основную массу все же разогнали по камерам, а потом началось следствие. Дознаватели прилетели из самой Москвы. Эти кишкомоты знают свое дело на пять с плюсом, все выяснили и разложили по полочкам с соответствующими ярлыками. Мы тогда дежурили в СИЗО, и я узнал много чего интересного о своих павших коллегах. Оказывается, хлопцы были далеко не ангелы, точнее сказать, ничуть не лучше тех, кого охраняли. На досмотрах у вновь прибывших отбирали все, что нравилось. При шмоне «хат» беспредельничали, а то и вовсе устраивали садистские игрища, типа, проштрафившегося урку один заставляет кукарекать, когда он идет мимо его камеры, а другой вертухай запрещает. Вот бедолагу и метелят по очереди. Да много чего поганого там творилось, — Цыган махнул рукой, будто отсекая какую?то невидимую нить. — Противно мне стало от всего этого, как в помоях искупался. Короче, дождался я окончания следствия и написал рапорт о переводе в спецназ внутренних войск. А в кадрах мне говорят, ну, типа, «местов нет, разве что в Чечню». Я себе так подумал: семьи нет, для родителей давно отрезанный ломоть, чего ж не поехать? Согласился на Чечню. И знаешь, командир, не жалею, вхожу в состав особой группы, — лейтенант указал на лежащих поблизости товарищей. — Три месяца там, месяц в цивилизации. Вахтовый метод, как у нефтяников на буровой, да и лавандос капает не меньший. Правда, вот с заграничной поездкой я серьезно фраернулся, — наигранно тяжело вздохнул Цыган, лукаво поводя глазами.
Теперь Давыдов посмотрел на лейтенанта по?другому. За бесшабашностью, блатной бравадой скрывался совсем другой человек. Благородный, честный воин с незапятнанной душой. С таким можно идти в разведку…
Часть II
Евангелие от Иуды
У сильных мира сего такие же, как и у простых смертных, грязные побуждения. Разница здесь только в том, что у них больше возможностей осуществить их.
Глава 1
Опиумный император
Они сидели друг напротив друга и в течение нескольких минут обменивались изучающими взглядами. Хотя оба заранее скрупулезно изучили собранные досье.
— Не понимаю, Виталий Сергеевич, зачем потребовалась вся эта конспирация, — наконец недовольным тоном первым заговорил дородный мужчина с морщинистым, но все еще не утратившим привлекательности лицом. Он обвел взглядом небольшую, с комфортом обставленную комнату. Это был кабинет для приватных игр в казино княжества Лихтенштейн.
— Огласка нашей встречи не нужна ни вам, ни мне, — невозмутимо проговорил генерал Ремизов, не отрывая взгляда от собеседника, при этом его руки ловко тасовали колоду карт.
— Да? — в вопросе его визави прозвучала неприкрытая насмешка. — И кому эта встреча может прийтись не по вкусу?
— Злым языкам, есть такая категория индивидуумов. Им не только есть до всего дело, они также хотят, чтобы вышестоящее руководство или надзирающий орган были в курсе.
— Да что вы?
— Именно так, и поэтому я предложил вам встретиться здесь, на нейтральной территории, господин Логинов.
— Чего же вам опасаться? — удивился Логинов. — Замминистра внутренних дел должен быть чист перед законом, как слеза новорожденного. Или что?то изменилось в подборе чиновничьих кадров?
Он явно издевался над генералом и даже не пытался это хоть как?то завуалировать. Зря… как правило, открытое забрало — наиболее уязвимая точка.
— Да нет, схема назначения заместителей министра прежняя, — невозмутимо заговорил Ремизов. — Честность, конечно, имеет не последнее значение, но главным критерием все же является профессионализм.
— А как же лояльность? — собеседник натянуто засмеялся. — Разве сейчас, прежде чем назначить