лицом на четвереньках осторожно двинулся по отделанному нержавеющей сталью темному коридору, в котором через каждые двадцать метров в полу были установлены решетки с широкими прутьями. Это позволяло десантникам легко ориентироваться в подходе к цели.
Наконец парашютисты достигли решетки, через которую были видны крыши вагонов пассажирского поезда. Без особых проблем сняли ее. Освободив лючный проем и закрепив тросы, десантники стали по одному спускаться.
Оказавшись на крыше центрального вагона, сасовцы сплотились вокруг своего командира. Мартин О'Хара неуловимыми для неопытного взгляда быстрыми жестами и четкими движениями рук давал команды бойцам.
Двое, бесшумно ступая по крышам вагонов, направились в голову состава, где стоял тепловоз.
Остальные десантники облепили со всех сторон вагон-ресторан — по полученной информации, именно здесь находились заложники.
Четверо бойцов, свесившись вниз головами, при помощи портативных оптико-электронных перископов заглянули вовнутрь, выискивая среди замерших перепуганных женщин и детей спрятавшихся террористов. Всех четверых удалось обнаружить почти сразу — они рассредоточились по углам вагона, держа заложников под прицелами автоматов.
Полученную информацию наблюдатели тут же передали унтер-офицеру. О'Хара, обдумав сложившуюся ситуацию, быстро отдал приказ оставшимся бойцам. Две пары сасовцев внимательно наблюдали за манипуляциями унтер-офицера, потом синхронно закивали и бесшумно и стремительно разошлись в разные стороны. Помогая друг другу, они спустились в межвагонное пространство. Один из бойцов ключом-вездеходом открыл тамбурную дверь, обезвредил установленную на входе растяжку, и только после этого десантники просочились внутрь вагона. Пара с противоположной стороны действовала аналогичным образом. Держа перед собой взведенное оружие, десантники двинулись в сторону обеденного зала. Обеим парам следовало действовать синхронно, чтобы избежать жертв со стороны заложников.
Глянув на часы, старший одной из пар показал своему напарнику пять пальцев левой руки. Тот понимающе кивнул. Пошел обратный отсчет…
Двери с противоположной стороны вагона-ресторана распахнулись одновременно. В темных проемах появились фигуры сасовцев, держащих на изготовку пистолеты с навинченными на стволы черными цилиндрами глушителей. Десантники открыли перекрестный огонь, благо замершие у окон заложники находились вне линии огня. Четыре выстрела прозвучали одновременно и почти бесшумно, ни один террорист не успел никак отреагировать на внезапное нападение. Палец кабальеро всего несколько сантиметров не дотянулся до пульта подрыва заложенных в составе зарядов.
Полученный приказ «огонь на поражение» развязал руки парашютистам, пули ложились точно в цель, дырявя лбы косовских сепаратистов. Заложники, до смерти напуганные недавним боем, с ужасом взирали на появившихся бог весть откуда сасовцев. Старший десантник, с измазанным камуфляжной мазью лицом, широко улыбнулся и с многозначительным видом приложил указательный палец к губам.
Через минуту вся группа захвата собралась в вагоне-ресторане. Последней вошла пара, зачищавшая тепловоз.
— Как все прошло? — спросил О'Хара у капрала, невысокого здоровяка с округлыми плечами борца.
Тот на американский манер продемонстрировал кольцо, сложенное из большого и указательного пальцев, и хвастливо произнес:
— Это оказалось легче, чем отобрать леденец у младенца.
— Леденец у младенца, — хмыкнул Мартин. Внезапно его лицо стало серьезным, и он решительным тоном заявил: — Сейчас без шума выводим заложников, разминируем состав и нейтрализуем последнего террориста. За работу, джентльмены.
Семеро десантников помогали женщинам и детям выбираться из вагона на рельсы туннеля, трое остальных принялись снимать шнуровые заряды пластиковой взрывчатки. Тем временем О'Хара в сопровождении одного из бойцов бесшумно направился в хвост поезда.
Каучуковые подошвы «джунгль-бутс» мягко ступали на пластиковое покрытие полов.
Опытный десантник, начинавший свою военную карьеру еще на Фолклендской войне, унтер-офицер Мартин О'Хара сейчас был похож на ягуара. Прищуренный настороженный взор, мягкая пружинистая походка, готовая в любой момент превратиться в стремительный прыжок, чтобы ягуар мог намертво вцепиться в намеченную жертву.
В замыкающем почтовом вагоне тускло горела единственная лампочка. Десантники, держась в тени, приблизились к входной двери — сперва появился черный набалдашник глушителя, потом разукрашенное полосами камуфляжа лицо унтер-офицера.
Не заметив ничего подозрительного или опасного, О'Хара шагнул вовнутрь — канцелярия была пуста. Кругом следы недавнего боя: выбитые стекла, раскуроченные пулями сортировочные ячейки, пол вагона был буквально засыпан разбросанными письмами.
Десантники пересекли канцелярию и приблизились к двери, ведущей в багажное отделение. Там также тускло горела блеклым оранжевым светом одинокая лампочка. Но этого освещения вполне хватило, чтобы разглядеть сидящего на одном из ящиков молодого араба. Юноша сидел с закрытыми глазами, сложив руки на груди, на его коленях лежал чешский пистолет-пулемет с закругленным магазином. Лоб араба был перетянут зеленой лентой смертника, исписанной белыми письменами.
Подобного атрибута не было у убитых террористов в тепловозе и в вагон-ресторане. Унтер-офицер вспомнил слова командира «Кобры» о коварных самоубийцах.
«Шахид», — тотчас сообразил Мартин, и дальше в действие вступили наработанные профессиональные рефлексы. Мушка с прицельной планкой совместились над переносицей юноши.
«Пуф-ф» — дернулся «браунинг» в руке десантника, и в то же мгновение на повязке шахида среди белой вязи строк возникла черная точка пулевого отверстия, а из затылка смертника брызнул черный фонтан крови и мозгового вещества. Так и не открыв глаза, убитый повалился на спину.
Двое десантников тут же ворвались в багажное отделение, держа оружие на изготовку, но видимой опасности уже не было.
— Точно, оказалось легче, чем отобрать леденец у младенца, — выдохнул Мартин О'Хара, скаля лошадиные прокуренные зубы. И в этот момент рука застреленного британцем палестинца упала с груди, обнажив нацепленную на запястье черную коробочку пульсометра, от которого тянулся тонкий жгут провода, скрываясь под одеждой шахида. На черном экране методично менялись цифры: — 5, — 4, — 3, — 2, — 1–0…
Взрыв пояса смертника смел обоих парашютистов и вызвал детонацию взрывчатки в ящиках. Три полутонных заряда новейшего пластида в одно мгновение превратились в огненный шар, который сперва взметнулся вверх, но, наткнувшись на преграду в виде многометровой горной породы, отрикошетил и, сметая все на своем пути, устремился к выходу из туннеля…
Глава 10
«Гостеприимство» союзников
— С нами ничего не произойдет. С нами ничего не произойдет, — бормоча себе под нос, капитан Матерсон метался из угла в угол.
Чуть в стороне от него сидела Каролина Флетчер, уткнув голову в колени и обхватив ее руками. Не нужно было быть дипломированным психологом, чтобы понять: после всего пережитого женщина провалилась в бездну отчаяния.
Моше Кацц находился в противоположном углу от Каролины, в позе роденовского мыслителя. Его черные, как маслины, глаза напоминали два озера, вместивших в себя всю грусть, которая у него только имелась.
Родион Крутов стоял позади Кацца и, оперевшись спиной о стену, пытался проанализировать сложившуюся ситуацию. Наткнувшийся на них патруль УЧК отобрал оружие, бронежилеты, каски и
