военные к таким полузаброшенным деревням не проявляют интереса, сосредоточив внимание на крупных населенных пунктах. Создавая здесь свои штабы, базы, арсеналы, чеченцы направляли к руководству армии делегатов. И, заверив в своем нейтралитете, создавали зоны безопасности, куда войска ни под каким предлогом войти не могли…
Пленных офицеров развязали, вынули кляпы, а затем швырнули в хлев к овцам. Заперев дверь на щеколду, боевики ушли.
В хлеву было несколько десятков овец, а потому стоял резкий запах навоза и грязной шерсти. В темное помещение свет попадал лишь из-под потолка, где между стропилами имелись отверстия, да в двери, где расстояние между досками было такое, что палец мог пролезть.
Донцов, молодой, крепкий, с волчьей хваткой сыскаря, тут же припал лицом к одной из щелей и через минуту доложил.
— Охрану не выставили. Дверь заперта на щеколду без замка, можно попробовать открыть. Как насчет того, чтобы «сделать ноги» от столь гостеприимных хозяев?
— Ничего у нас, Олег, не выйдет, — разминая затекшие руки, проговорил Клочков. Голос полковника звучал спокойно, даже буднично.
— Это почему? — спросил сыщик.
— Потому что нас привезли на одну из баз. Здесь по меньшей мере полсотни боевиков. И если нас не охраняют, это еще не значит, что оставили без присмотра. — Клочков присел на корточки, опершись спиной на стену хлева. — Наверняка где-то недалеко лежит здоровенный Тузик, который с рождения пасет овец и охраняет хлев. И стоит нам выбраться, как он бросится на нас.
— Но мы должны попытаться, — не сдавался Донцов.
— Нет, — полковник отрицательно покачал головой. — Не должны.
— Почему?
— Скажи, Олег, чем ты занимался до того, как тебя перевели в министерство? — неожиданно спросил Клочков.
— Ну, в МУРе служил в отделе тяжких преступлений, — не понимая, какая связь между пленом и его прошлой службой, ответил Олег, — в основном занимался разбойными нападениями, вымогательством, или, как сейчас говорят, рэкетом. Ну а когда встал вопрос о серьезной борьбе с организованной преступностью и создали сперва ОРБ, а впоследствии переименовали в РУОП, меня перевели туда.
— А в министерство давно перевели? — спросил Клочков, пряча застывшие руки под мышки.
— Где-то месяц назад. Дней сорок, — неуверенно проговорил Донцов, он никак не мог уловить смысл в вопросах чекиста.
— Перевели в отдел по борьбе с наркотиками?
— Да. А к чему это все?
— К тому, мой дорогой коллега, что наша командировка есть совместная операция двух ведомств: ФСК в моем лице и МВД — соответственно в твоем. Наша задача состояла в том, чтобы отыскать следы некоей международной организации торговцев наркотиками. Хорошо натоптанные следы вели из Москвы прямо в Грозный. Нам предстоял широкий фронт работы, но кто-то был заинтересован в нашем устранении. Поэтому была устроена засада прямо в центре Грозного. А вот почему нас не убили сразу, а привезли сюда и что нам надо делать, я тебе сейчас объясню. Так что садись, Олег, рядом. Пока есть время, надо поговорить.
Донцов еще раз припал к щели в двери — нет, снаружи никого не было. Он сел возле полковника, и тот заговорил.
Через час стало сереть, где-то прокричал петух, залилась лаем собака, наступал вечер.
— В общем, на сегодняшний день такая сложилась ситуация. Затягивать комедию я не собираюсь.
Все равно в мое перевоплощение они не поверят, а вот ты другое дело. Они наверняка считают, что от тебя вреда не будет. В лучшем случае просто обменяют на кого-то, в худшем — начнут вербовку.
Донцов зло выругался.
— Отставить, — негромко, но решительно произнес полковник. — Я сказал — худший вариант, но не смертельный. Будут вербовать, поломайся для виду, а потом соглашайся. Главное — вырваться отсюда. Попадешь к нашим, язык не распускай, у них везде свои глаза и уши. Самый лучший друг может оказаться их человеком, работают почище «конторы», денег на стукачей им не жаль. В конце концов это окупается. Будешь в Москве, разыщи Глеба Кольцова, он частный детектив. Живет в Марьиной Роще, отыщешь по справочной. Никого к этим поискам не привлекай…. Встретишься с Глебом, скажешь Каскадеру, что Клочков велел кланяться, и добавишь: «Собака укусила». После этого действуй по обстановке. Каскадер сам найдет способ, как залить им сало за шкуру. Понял?
— Все понял.
— Вот и молодец. Как видно, ни кормить, ни переводить нас в более теплое помещение никто не собирается, так что подвигайся ближе, будем греться и отходить ко сну, — дыша в темноте паром, проговорил Клочков, поднимая воротник кителя.
— Может, какую-нибудь овцу придавим, — предложил Донцов, но как городской житель он понятия не имел, что с мертвым животным делать дальше.
— Нет, отставить, — зевая, сказал полковник, прижимаясь к оперативнику. — Через пару часов труп овцы застынет как камень, мало того, еще и у нас будет тепло вытягивать. Так что придется обойтись теплом друг друга.
— Придется, — вяло согласился Донцов, втягивая голову в плечи. Сон никак не шел, слишком много событий. Перевод в министерство, командировка в Чечню, плен, откровения полковника-чекиста, невеселая перспектива на будущее.
Пока Олег старался осмыслить все происшедшее, рядом мирно посапывал уже обреченный полковник Клочков.
Утро началось с петушиного крика, лая собак и блеяния овец. Олег Донцов открыл глаза и застучал зубами.
Полковник Клочков с остервенением делал зарядку. Увидев, что Олег проснулся, громко сказал:
— Вставай, разгони кровь по жилам, сразу почувствуешь, как тело силушкой наливается. Что-что, а сила нам понадобится.
— Мне, товарищ полковник, нужду бы сперва справить, — зевая, произнес Олег.
— Тогда пожалуйте в дальний угол хлева, я там уже и большую, и малую нужду справил, — подмигивая, сказал полковник.
Старший оперуполномоченный не заставил себя дважды приглашать: расталкивая овец, бегом направился в дальний угол хлева, где сразу заметил следы пребывания полковника из соседнего ведомства.
Вернувшись, Олег начал делать зарядку: наклоны, приседания, развороты, отжимания от пола. Через полчаса уже достаточно разогрелся и не чувствовал холода.
День постепенно вступал в полную силу, а к ним никто не приходил, будто забыли о них. «Может, — начал думать Донцов, — наш захват случайность? Взяли в плен, чтобы потом обменять на своих. Возможно, не прав полковник. Может, пронесет?»
Не пронесло, ближе к обеду за ними пришли. Десять вооруженных автоматами чеченцев, отперев двери, стояли по обе стороны от хлева, держа оружие на изготовку. На обросших жесткой щетиной лицах играли самодовольные улыбки, хотя глаза оставались настороженными. Эта деталь не ускользнула от опытного взгляда сыщика.
«Что, „носороги“, очко не железное?» — внутренне усмехаясь, подумал Донцов, и действительно, приди за ними двое-трое чеченцев, наплевал бы он на запрет Клочкова, посворачивал бы шеи да завладел бы автоматами, а потом как Бог даст. Но чеченцев было десять и стояли они так, что с места ни рукой, ни ногой не достанешь.
— Идите вперед, — крикнул один из боевиков, по-видимому, старший. Для убедительности громко передернул затвор.
— Пошли, — громко сказал полковник Клочков и двинулся вперед. Донцов не спеша следовал за ним, глазами пытался охватить панораму деревни.
