задубел.
Утром к дому Турпала Садыкова подъехала «таблетка», раздолбанный микроавтобус «УАЗ». К этому времени фельдшер обрядил своего побратима в «камуфляж», грязные, пропитанные кровью бинты.
– Что за вонь? – недовольно поморщился Пророк.
– Это запах гангрены, – ловко бинтуя голову Таймураза, ответил Садыков. – У нас парнишка подорвался на мине за селом. Два месяца его лечили, но он все равно умер. А бинты я припрятал на всякий случай – и как в воду глядел. Пригодились.
Через несколько минут Таймураз Хадышев стал похож на мумию, и фельдшер при помощи водителя заботливо загрузил его в салон «таблетки».
Лежа на носилках, чертыхаясь и глядя на мелькающие за окном микроавтобуса пейзажи, Пророк беспокоился только об одном: не попасть в засаду…
Директор ФСБ дважды прочитал полученную от стамбульской резидентуры шифровку. Вернее было бы сказать, что депеша пришла от полковника Христофорова, «работающего» со специальным заданием в Стамбуле, по линии местной разведсети, которая обеспечивала техническую сторону операции.
Директор опустил листок на стол, несколько минут немигающим взглядом он задумчиво смотрел перед собой, негромко выстукивая пальцами барабанную дробь. Взяв красный маркер, обвел некоторые слова, потом надавил клавишу селектора и коротко приказал:
– Генерала Клинаева ко мне.
Генерал-майор Клинаев Андрей Иванович возглавлял управление специальных операций и являлся непосредственным начальником Христофорова. Профессионал высокого класса, он прекрасно разбирался во всем, что касалось его «хозяйства».
Клинаев появился в кабинете директора ФСБ ровно через две минуты, хотя его кабинет находился этажом ниже.
– Проходите, Андрей Иванович, – директор указал на стул. Когда тот сел, положив перед собой небольшую пластиковую папку, сразу же приступил к разговору: – Вам что-то говорит позывной «Стрелок»?
– Стрелок? – задумчиво переспросил Клинаев, пожал плечами и кивнул: – С таким позывным я знаю пять или шесть бойцов. Все зависит от профиля.
– Насколько мне известно, его курировал полковник Христофоров, – скосив глаза на лежащую перед ним шифрограмму, пояснил директор ФСБ.
– А, этот, – с облегчением вздохнул генерал-майор. – Личность довольно колоритная, разведчик морской пехоты, в Чечне попал в плен, прикинулся «овцой». Моджахеды решили сделать из него козла отпущения в ликвидации своего ренегата, бывшего начальника департамента государственной безопасности Ичкерии Бахрама Джамбекова. Парень оказался не промах, согласился на все, а когда оказался в России, устроил «Куликовскую битву», один напластал больше десятка трупов. Как вы понимаете, такого бойца Христофоров упустить не мог. В общем, после серии оперативных мероприятий (генерал опустил, что под «мероприятиями» подразумевались силовой арест РУБОПом, побоище в Бутырской «пресс-хате», и, наконец, организация побега из СИЗО), Стрелка использовали в операции «Меч-кладенец», заграничная ликвидация алжирского наемника Абдул Камаля, потом он принимал участие в нескольких операциях в качестве бойца отряда «призраков». Последняя операция – перехват архива чеченского «Джаамата». Архив удалось захватить, Стрелок погиб при уничтожении полевого командира Асламбека Максурова. Вот, пожалуй, и все.
– Ясно. Вот только одна деталь: Стрелок не погиб. Он жив и находится в Стамбуле на яхте полковника ливийской контрразведки Махмуда Аббаса Аль Фарука.
– Не может быть, – в замешательстве сказал генерал.
– Может. Час назад получена шифровка от стамбульской резидентуры. Христофоров узнал Стрелка и хочет его использовать в операции «Флинт».
В кабинете повисла тревожная тишина, оба чекиста в раздумье молчали, прекрасно понимая, чем может грозить провал.
– Стрелок – надежный боец, ни разу нас не подвел, – наконец хрипло произнес генерал Клинаев, чувствуя, как от волнения у него пересохло в горле.
– Все это так, но кроме того, что это опытный боец, Стрелок в сущности еще совсем мальчишка. Не исключено, что его просто используют втемную. Возможно, оппоненты хотят выявить турецкую разведывательную сеть.
– Не исключено, – согласился с начальством руководитель специальных операций.
– Кроме того, – продолжал директор ФСБ, – Христофоров сейчас действует не один, а параллельно с коллегами из СВР. Можем дров наломать.
– Можем, – согласился Клинаев, но не удержался от реплики: – А если поручить полковнику прозондировать ситуацию вокруг яхты и Стрелка? Может быть, возможен вариант его использования или, по крайне мере, вывода парня из-под удара.
Директор сдержанно улыбнулся, Андрей Иванович, как рачительный хозяин, не собирался выбрасывать на ветер ценные кадры, он их берег, чтобы впоследствии использовать на полную катушку.
– Хорошо, – наконец согласился с последним доводом главный чекист. – Пусть Христофоров зондирует ситуацию, но не в ущерб главной задаче…
Сизые кольца табачного дыма медленно поднимались вверх.
Сервант лежал на широкой двуспальной кровати и попыхивал толстой кубинской сигарой. Рядом с кроватью на столике стояла пузатая бутылка дорогого виски «Blue Label», но пить в одиночестве бывший мичман не любил. Он пытался осмыслить ситуацию, в которой оказался.
Черноморск был обычным областным центром на постсоветском пространстве. В духе времени власть в городе была поделена: кроме официальной, была теневая, криминальная. Четыре крупнейшие группировки, разделив город на зоны влияния, старались мирно сосуществовать.
Бывший мичман морского спецназа Сергей Васильевич Севрюков, известный как уголовный авторитет Сервант, официально числился главой клуба экстремальных видов спорта «SEAL»[8], где опытные тренеры готовили аквалангистов, скалолазов, парашютистов и гонщиков. При клубе также находился стрелковый тир, но это удовольствие было доступным только избранным. Кроме спортивного клуба, Сервант держал через подставных лиц десяток ресторанов, баров, небольших продовольственных магазинов, агентство по торговле недвижимостью и охранную фирму, сотрудниками которой была оформлена «пехота» – ударная сила группировки.
Жизнь шла своим чередом, как вдруг все в одночасье развалилось. У чеченов, которые держали центр города, неожиданно «подломили» банк. Сработали четко, с отвлекающим маневром и стремительным налетом и не менее стремительным отходом, не оставив никаких следов.
Горцы долго выяснять, что к чему, не стали, а наехали на Серванта. Причем наехали по-сучьи, без разборов, не забивая «стрелок», просто выкрали Сергея, когда тот выходил от любовницы, вывезли за город и пытали, требуя сознаться в ограблении банка.
«Азим, сука, еще приказал мне голову отрезать, паскуда», – Сервант вдруг вспомнил об управляющем банка, от злости сбив пепел прямо на пол. Тогда ему чудом удалось вывернуться, оказалось, что бывший боевой пловец ножом орудует куда лучше, чем чеченские боевики. Оставив за собой три трупа, Сервант ушел. После Азим еще несколько раз подсылал к нему убийц, но какой-то неизвестный доброжелатель вовремя предупредил авторитета. В результате за городом появилось несколько безымянных могил. Вскоре смерть настигла и самого банкира, кто-то пристрелил Азима на какой-то левой хате вместе с его гориллами.
После этого Сергей Севрюков решил не ждать, когда по его душу явятся абреки, а, узнав о сборище глав местной чеченской диаспоры, просто взял и взорвал особняк, где проходила встреча.
