Кабинет Дэвидсона был обставлен вызывающе роскошно: массивная мебель красного дерева с позолоченной инкрустацией, на окнах тяжелые бархатные шторы, а на стене прямо над рабочим столом большой портрет королевы Елизаветы Второй в монаршем облачении.
Вошедшего майора командир полка встретил, стоя у рабочего стола. Пожимая ему руку, широко улыбнулся:
— Рад тебя видеть, дружище.
— Я тоже, — кивком ответил Триш.
— Виски, джин? — неожиданно спросил полковник и тут же добавил: — Я, пожалуй, выпью немного «Белой лошади», а ты?
— Составлю тебе компанию, — рассеянно кивнул майор, пытаясь в мыслях просчитать происходящее. Расслабленность командира говорила о том, что, по всей видимости, уже было получено новое задание для сасовцев. И для того чтобы лучше сгруппироваться, вначале нужно расслабиться.
Полковник Дэвидсон подошел к бару, замаскированному под секретер викторианской эпохи, открыл дверцу, достал початую бутылку «Белой лошади» и пару толстостенных стаканов. Из портативного холодильника захватил серебряное ведерко с колотым льдом.
Разместились по-походному в соседнем помещении, которое именовалось «комнатой отдыха». Поставив стаканы и ведерко на журнальный столик, полковник отвинтил пробку и наполнил оба стакана на дна пальца темно-коричневой жидкостью. Потом широкими щипцами набрал несколько кубиков льда, сперва бросил в стакан Триша, потом себе.
Майор, подняв свой стакан, немного пригубил, ощутив во рту привычный привкус дегтя, потом посмотрел на полковника и с кривой усмешкой спросил:
— Кто номер один?
— О чем ты? — удивился Дэвидсон.
— Афганистан или все-таки Ирак? — пояснил свою мысль Триш, тем самым давая понять полковнику, что он готов лететь в любую точку земного шара — был бы приказ и соответствующее обеспечение.
Неожиданно полковник одним глотком осушил стакан и, опустив его на стол, несколько секунд пристально смотрел на своего старого боевого товарища исподлобья. После чего с тяжелым вздохом произнес:
— Я вызвал тебя, Майкл, немного по другому поводу.
Майкл Триш услышал в голосе полковника металл, это настораживало. Не прикасаясь больше к виски, отодвинул стакан в сторону и тихим, ровным голосом произнес:
— Я слушаю тебя, Джордж.
— Ты знаешь наши законы, Майкл, — не глядя в лицо майора, заговорил Дэвидсон. — Офицер, которому трижды отклонили повышение по службе, автоматически отправляется в отставку. На днях пришло третье отклонение в присвоении тебе звания подполковника. Вчера я ездил в Лондон на прием к министру обороны, но даже он ничего поделать не смог. С учетом того времени, что ты провел в различных военных кампаниях, срок выслуги превышает едва ли не вдвое. В кадрах министерства кое-кто считает, что присваивать тебе очередное звание было бы глупо, все равно через несколько месяцев придется увольнять. Министру ничего не оставалось, как согласиться с этим доводом.
— Черт, — с горечью выругался Триш, но тут же взял себя в руки и задал только один вопрос: — Сколько у меня времени?
Полковник Дэвидсон встал из глубокого кожаного кресла и вышел в рабочий кабинет. Вернулся меньше чем через минуту и положил перед Майклом большой бланк с золотым тиснением и размашистой подписью министра обороны.
— Ты уволен из САС с сегодняшнего дня, — глухим голосом проговорил командир полка.
Мир в глазах Триша неожиданно померк, в одно мгновение превратившись из яркого цветного в черно-белый. На какое-то мгновение майору стало по-настоящему страшно, как будто на прыжках с самолета не раскрылся основной парашют, а кольцо запасного он никак не может нащупать. Бумажка с приказом об увольнении из САС как будто выбила опору из-под ног. Но замешательство длилось лишь долю секунды.
— Кому я должен передать свою группу? — наконец спросил он.
— Своему заместителю, — ответил полковник, снова берясь за бутылку. — После того как оформишь бумажные дела, сходи в полковую кассу, там тебе выплатят причитающиеся подъемные в размере трехмесячного заработка.
Майор рывком поднялся из кресла и направился к выходу. Спрашивать разрешения уйти у полковника он не стал, с этой минуты он гражданский человек и всякие военные ему не указ.
Полковник сделал вид, что не заметил поведения подчиненного, но в дверях все же окликнул уже уволенного майора.
— Будешь уезжать, зайдешь попрощаться? — спросил Дэвидсон, держа в руках наполненный на две трети стакан виски.
Триш лишь криво усмехнулся, коротко бросив на ходу:
— Это вряд ли…
В голове гремел погребальный набат, заставляя лежащего на кровати человека в одежде морщиться и стонать, все больше и больше сворачиваясь в позу эмбриона.
Джин «Гордонс» вкупе с темным бархатным элем — смертоносная смесь, особенно если ее употребляешь пять дней в неделю.
«Так недолго и спиться», — в воспаленном мозгу Триша промелькнула уже не однажды посещавшая его мысль. Он тяжело застонал и наконец открыл глаза. Несколько минут бывший сасовец лежал неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом, собравшись с духом, встал с постели и, покачиваясь и придерживая обеими руками голову, побрел в ванную комнату. Контрастный душ, две таблетки аспирина, разведенные в большом стакане «Швебса», наконец с трудом вернули его в более-менее нормальное состояние. Побрившись, бывший майор несколько минут внимательно всматривался в свое отражение в зеркале, как будто заново изучал свое лицо. За последних два месяца его внешность сильно изменилась — кожа лица приобрела серый оттенок, глаза налились кровью, под глазами отвисли предательские мешки.
— Да, гражданская жизнь мне явно идет не на пользу, — пробормотал Триш, проводя пальцем по отвислой коже под глазами. Два месяца тому назад облаченный в цивильный костюм уже отставной майор Специальных авиадесантных сил добрался вечерним междугородным автобусом до Лондона. Кроме небольшого чемодана с личными вещами и документов с чековой книжкой, полученной в полковой кассе, другого имущества у него не было. Впрочем, отставного майора это нисколько не огорчало. В первые минуты, узнав об увольнении из САС, он это расценил как предательство. Но по мере того как шло время, смог убедить самого себя в том, что ничего страшного не произошло. Это не возраст, когда тебе едва за сорок и ты полон сил и здоровья, а кроме того, имеешь богатый боевой опыт и приличную офицерскую пенсию (с голоду, по крайней мере, не умрешь). С таким багажом всегда найдется дело по душе.
«Наверняка любая более-менее солидная фирма будет рада заполучить меня к себе в службу безопасности», — размышлял Триш, расположившись на заднем сиденье автобуса. Впрочем, такая перспектива его не устраивала, напоминая работу клерка — неинтересную и каждодневную. «В конце концов, могу завербоваться наемником в Африку». — Новая мысль отставному майору показалась куда веселей, особенно если повезет при каком-нибудь чернокожем императоре устроиться инструктором его папуасского войска. Тогда можно рассчитывать на безбедную жизнь в экзотической стране. «Алмазы, рубины, черное дерево и слоновая кость». — Погруженный в свои мысли, Майкл Триш стал прикидывать, чем лучше брать за оплату своего труда, но прийти к какому-либо заключению не смог — автобус уже прибыл на конечную остановку. «Все это будет в будущем, — выбираясь из салона, подвел итог своим размышлениям отставной военный. — А сейчас главное — хорошо отметить свое освобождение от воинского долга Британии и ее Королевы».
Находясь на службе, Триш никогда не задумывался о том, что его ждет, если придется уйти на «вольные хлеба». Получаемые от казны деньги вместе со всеми надбавками он спускал в кабаках и борделях. Теперь же, стоя под гигантским козырьком автобусной остановки, он, по большому счету, не имел
