своей неточностью. Как можем мы рисковать жизнями рыцарей ради слов Айонделлы Кайрилэнд?
Затем тяжелым голосом, глядя на отца, заговорил лорд Томавар:
– Рисковать жизнями рыцарей? Отправить их на верную смерть! Можем ли мы позволить себе это в то время, как ишканы домогаются наших алмазов?
Вот и лорд Тану, старый и свирепый вояка, на чьем кольце сияли четыре алмаза, был немногословен.
– Глупая затея, – просто сказал он.
Его мнение, казалось, разделяли большинство рыцарей и лордов в зале. На протяжении почти целого часа мои соотечественники поднимались для того, чтобы высказаться против идеи короля Киритана. И все это время я не сводил глаз с пустого гранитного постамента за креслом отца.
– Достаточно, – наконец провозгласил отец, подняв руку. – Мы уже говорили раньше, что, выслушав посланцев короля Хэдэру, сможем принять решение относительно второй задачи. Итак, решение принято. Похоже, что мои подданные согласны со мной.
Он повернулся к пустому постаменту.
– Другие короли посылали рыцарей на поиски камня Света – и немногие из них вернулись в Меш. Камень Света потерян навсегда, поиски безнадежны.
Герцог Дарио вслушивался в то, как лорды стучали своими кольцами, выказывая согласие с решением отца. Его лицо потемнело от разочарования.
– Но однажды ваши люди сражались с лордом Лжи за камень Света! И вернули его обратно в ваши горы! Валари, я не понимаю вас! – Он почти кричал.
– Должно быть, мы сами с трудом понимаем себя, – заметил отец. – Но, как уже сказал лорд Тану, мы всегда отличим глупую затею.
Все присутствующие в зале хранили молчание, сочувствуя герцогу. Было так тихо, что я мог слышать стук собственного сердца. Свечи в канделябрах вдоль стен почти прогорели, и серебряные звезды на знамени сияли как-то по-новому.
– Эта затея не глупа, – горделиво произнес герцог Дарио. – Это величайшее из предприятий нашего времени.
– Если мои слова оскорбили тебя, прими мои извинения.
– Итак, вы не верите в пророчество Айонделлы?
– На протяжении эпох предсказатели записали тысячи пророчеств, но не многие из них сбылись.
– И вы не пошлете рыцарей в Трайю?
– Нет. Впрочем, я не стану удерживать тех, кто захочет поехать.
Хотя я прислушивался к словам отца, на самом деле я его не слышал. Ибо на стене за столом, в десяти футах от моих удивленных глаз, самая большая из звезд на знамени засияла ярким серебряным светом. Словно бы поток света излился на запыленный постамент. Когда серебряный луч коснулся белого гранита, вызвав мягкое золотистое сияние, я вспомнил старинное пророчество из саг «Сэганом Эли»: «серебро предшествует золоту».
Отец обратился к сидящим за столами.
– Есть здесь кто-нибудь, кто хочет отправиться на поиски?
Сразу же все голоса смолкли, а глаза уставились в пол. Это полное отсутствие интереса поразило меня. Разве они не видят серебряную звезду в центре знамени, сияющую словно маяк? Что с ними такое, если они остались слепы к чуду, происшедшему перед глазами!
Я снова обернулся к постаменту и перестал дышать от изумления – сердце забилось где-то в горле. Ибо там, на вершине постамента, сияла золотая чаша, наполняя залу своим светом. Я видел ее так же ясно, как кубки на столах.
Рэвар, должно быть, обративший внимание на то, что я уставился на постамент, тоже взглянул туда.
– Куда ты смотришь, Вэль? Что случилось?
– Разве ты не видишь? – прошептал я.
– Не вижу
– Ты пьян, – прошептал он в ответ. – Или тебе мерещится.
В это время герцог Дарио, который, казалось, тоже не замечал камня Света, светящегося на древнем постаменте, неожиданно обратился к лордам и рыцарям в пиршественной зале:
– Есть здесь кто-нибудь, кто изъявит согласие отправиться на поиски?
В то время как лорд Харша ворчал и бросал оскорбленные взгляды на лорда Томавара, большинство присутствующих рыцарей, и ишканов и мешцев, внимательно изучали холодные камни пола.
– Лорд Азару, – воззвал герцог Дарио поворачиваясь к моему брату. – Ты старший наследник древнего и славного рода. Поедешь ли ты в Трайю для того, чтобы выслушать моего короля?
– Нет, – ответил Азару. – Для меня достаточно выслушать
Герцог Дарио прикрыл глаза, видимо, моля о спокойствии и терпении. Потом он посмотрел в глаза Кэршару и продолжил свое обращение к сыновьям Шэвэшера Элахада:
– Лорд Кэршар, ты отправишься в это путешествие?
Кэршар, сидевший между королевой-матерью и Джонатэем, собрался с духом и взглянул на герцога. Его голос напоминал скрип захлопнувшейся железной двери:
– Нет, камень Света потерян или уничтожен, и даже самый стойкий из рыцарей не найдет его.
В то время как герцог Дарио задавал свой вопрос Йарэшену – с тем же результатом, я разглядывал портреты предков, развешанные на дальней стене. Яркие глаза Элькамеша глядели прямо на меня из-под густых бровей и массы ниспадавших седых волос. Художник смог передать самую суть характера деда. Меня всегда поражали его храбрость и стремление к истине. И его дар сопереживать. Любовь, которую он питал ко мне, была еще жива в сухих мазках черной и белой краски. Если бы дед был здесь во плоти, он понял бы мое смятение из-за того, что я видел недоступное другим. И если бы он сидел напротив меня за столом нашей семьи, так же как Джонатэй и Рэвар, то тоже увидел бы это.
– Сэр Мэндру, – герцог обращался к последнему моему брату, – будешь ли ты в Трайе на седьмой день солдры?
– Нет. – Мэндру стиснул рукоять меча тремя уцелевшими пальцами. – Мой долг – находиться здесь.
Теперь герцог Дарио перевел дух и обратился ко мне. Все мои братья отказали ему, и я тоже ощущал, как узы преданности отцу давят на мое сердце.
– Вэлаша. Что же скажешь ты, последний из сыновей короля Шэмеша?
Я открыл рот, чтобы сказать ему о долге, но слова не шли с языка. Потом, словно меня побуждала чья- то незримая и непреодолимая воля, я поднялся со своего места. В одно биение сердца я миновал десять футов, отделявших меня от камня Света, сиявшего, словно золотое солнце, на древнем постаменте. Я потянулся к нему обеими руками, но пальцы прошли сквозь воздух, и в то время как я моргнул, не веря глазам, камень Света исчез.
– Вэлаша?
Герцог Дарио смотрел на меня, как на сумасшедшего. Азару приподнялся, внимательно глядя в мою сторону.
– Ты поедешь в Трайю?
Вдоль позвоночника неожиданно вновь поползли черви чьей-то ненависти. О, если бы я мог освободиться от дара, что оставлял меня беззащитным перед такими ужасными ощущениями! Я снова повернулся к постаменту, хранившему камень Света на протяжении многих тысяч лет и нескольких мгновений сегодняшней ночью. Но он был пуст.
– Вэлаша Элахад, – официальным голосом произнес герцог Дарио. – Ты отправишься на поиски?
– Да, – прошептал я. – Я должен.
– Что? Что ты сказал?
Я глубоко вздохнул и попытался справиться со страхом, терзавшим мои внутренности. Я прикоснулся к
