ей книге «Об управлении государством» многие пороги реки Днепра, приводит их славянские и русские названия: последние очень различны, и находят, что так называемые русские названия вообще чисто скандинавские или, по крайней мере, легко производятся из скандинавского языка. Некоторые византийские и другие современные им историки причисляют руссов[191] к норманнскому народу или относят их к племени франков. И арабские писатели намекают на скандинавское происхождение руссов. Так, Ибн-Фадлан в качестве посланника Багдадского халифа из фамилии Аббасидов, через Бухару, Ховаресм (Хиву) и башкирскую землю, ездил в 922 году в Булгар, к королю Булгарскому. В этом путешествии он встретил на Волге руссов, прибывших туда на судах для торговли. Он сообщает о них подробное описание, говорит об их телосложении, одежде, тружении, обычаях и нравах, религиозных обрядах, похоронных торжествах, также и об их товарах.
Название Руси первоначально ограничивалось государством Новгородским, или основанное варягами вначале на Ильменском озере государство преимущественно носит имя Руси еще в XIII–XIV столетиях. Наконец, русская летопись в самых точных выражениях рассказывает, что от новых варяжских пришельцев земля получила имя Руси: так и называется с того времени. Все это объясняется уже вышеприведенным указанием, что скандинавские племена, поселившиеся с Рюриком и его братьями в Новгороде и окрестной стране, называются у чуди
Новгород, Ладога, Белоозеро, Ростов, Муром, Полоцк и Изборск с принадлежащей к ним страной (между Ладожским и Белым озером, истоками Двины и Днепра, Пейпусом, Волгой и Окой) составляли область Рюрика, древнюю Русь, Хольмгард или Гардарику северных саг. Варяжский муж, Олег, родственник Рюрика и по смерти этого князя (в 879 г.) опекун его малолетнего сына Игоря, ходил в походы с войском, составленным из варягов, чуди, новгородских славян, мери и кривичей, взял Смоленск[192] и поставил там варяжских правителей; потом спустился вниз по Днепру и везде покорял славянские племена; употребив хитрость, застал врасплох своих земляков, Аскольда и Дира, убил их, и овладел их княжеством на Днепре, и потом перенес столищ государства в Киев, Киенугард, Квенугард северных саг.
Он нанес сильный удар хазарскому государству и присоединил к Руси славянские племена, прежде подвластные и платившие дань хазарам.
С флотом из 2000 судов и 80 000-ным войском он плыл Днепром в Черное море. В тех местах, где нельзя было плыть, суда по обыкновению перетаскивались по сухому пути. Держась западных берегов Черного моря, он дошел до Боспора Фракийского, грабил окрестные места, жег дворы и церкви, наконец явился перед Византией и готовился взобраться на стены этого города. Гречески к император, Лев VI, откупился от него дорогой данью. В знак победы Олег повесил свой щит на воротах Византии и воротился в Киев с таким множеством золота и серебра, дорогих тканей, вин и других вещей, что у невежественного народа прослыл «вещуном», человеком, одаренным сверхъестественными качествами.[193]
Спустя некоторое время, когда Олег уже умер и Игорь, сын Рюрика, княжил в отцовском государстве, неслыханное до тех пор предприятие норманнов, явившихся под именем руссов (морской поход в Прикаспийские страны), навело ужас на азиатские народы. На 500 судах, каждое с сотней человек войска, они по обыкновению поплыли Днепром в Черное море, обогнули Тавриду (Крым), вошли через Киммерийский Боспор в Азовское море и потом и р. Дон; в том месте, где эта река сближается с Волгой, они перетащили суда через перешеек, или высоты, отделяющие эти обе реки, в теперешнем Царицынском уезде, опять поплыли Волгой, мимо города Итиля, в Каспийское мире (Хазарское у арабов), рассеялись по нем, везде на берегах делали высадки, разразились грозой над мирными жителями и привели в страх все прибрежные народы Азии.
Сколько могли припомнить в то время, Каспийское море никогда еще не носило неприятельских кораблей. На нем обыкновенно не видали других судов, кроме рыбачьих и купеческих. Напрасно жители Дшиля и Дейлейма собирались дать отпор неприятелю; напрасно составлялись войска из народов Таберистана, Джорджана, Бардаа, Аррана, Бейлакана и Азербайджана: русские разбили их, победили полководца Ибн-Абис-Садаа и дошли до Нефтяной земли в Ширванском государстве. После этих набегов они, по обычаю викингов, снесли награбленную добычу в безопасное место — на острова Каспийского моря, поблизости нефтяных берегов.
Окрестные жители собрали войско, переправились на острова в лодках и купеческих судах, чтобы отнять награбленное добро и истребить морских разбойников. Викинги построили свои суда в боевой порядок, поплыли навстречу неприятелю, уничтожили его флот и перебили множество мусульман. Многие месяцы они держались на Каспийских берегах и ужасно разорили их.[194]
На возвратном пути они принуждены были в устьях Волги сражаться с сильным мусульманским войском и потерпели жестокое поражение; однако ж, после некоторого времени, показались опять на Каспийском море: проникли в Куру, устремились к Бардаа, столице Аррана, и взяли этот великий и богатый город; они провели в этой стране целый год в разных походах и частых стычках с туземцами.
Со своими флотами и способностью к переездам одних мест в другие по рекам и морю, русские войска были ужасом для всех приморских и приречных жителей той страны. В своей земле они были храбрее и искуснее всех соседей в военном деле и прекрасно умели образовывать хороших воинов из своих славянских и чудских подданных. Сверх того, Рюрик передал своему роду норманннскую воинственность и предприимчивость.[195]
Спустя 180 лет по основании Русского государства на Волхове, в княжение Ярослава, четвертого Рюрикова потомка в нисходящем колене, русское владычество распространилось от берегов Балтийского моря до Угрии и Черного моря и к востоку до Азии, следовательно, имело пределы нынешней европейской России. Те же князья, так быстро распространившие русскую власть и положившие начало государственному значению Русской державы, вместе с тем водворяли гражданский порядок, давали законы и старались, сколько могли, образовать народ и возвысить его из состояния невежества, в какое был погружен, на ту же степень образования, на которой находились прочие, более успевшие в том, европейские народы.
Олег строил города, заводил управление и войско, установил определенные подати, которые должны были платит славяне, кривичи, меря и варяги. Ольга, дочь варяжских родителей, супруга Игоря, во время малолетства сына своего, Святослава, велела строить мосты и проводить дороги для облегчения торговых и других сношений между разными племенами государства; мудрым правлением она снискала в русски летописях бессмертное имя. Владимир Великий, сын деятельного воина и завоевателя, Святослава (которого русские историки сравнивают с Александром Македонским), обратился в христианство и распространил его на Руси по греческому обряду и исповеданию; вместе со святою верою появились письменность и первые начала образования; Владимир любил науки и музыку, держал скальдов при своем дворе; призывал к себе немецких и греческих художников и ученых, заводил училища, строил великолепные храмы, пролагал новые торговые дороги. Он отправлял посольства к западному и греческому императорам и к мусульманским государям в Багдад. Его сын, Ярослав, зять Олафа Скетконунга Шведского, издал первые письменные законы, обличающие их северное происхождение, по чрезвычайному сходству со скандинавскими. Он сновал город Дерпт в Ливонии, заставлял переводить многие книги с греческого и привел Русь в сношение со всеми образованными народами. Куда ни приходили норманны, где ни основывали новые государства, они всюду приносили с собой ту же любовь к наукам и искусству, то же стремление к образованию, которые еще во время переселения народов отличали готское племя от многих других.
Всего более помогли усилению русского владычества и быстрым успехам русского оружия непрерывные связи царствующего на Руси дома с его родовой страной и помощь, получаемой оттуда во время великих опасностей и в трудных обстоятельствах. Сын Рюрика, Игорь, в войне с греческим императором понес такой урон на море и на суше, что едва с третьей долей войска вернулся на Русь; он послал за помощью в Варяжскую землю, за море. С варягами, пришедшими оттуда на выручку и с войском, набранным на Руси, он опять пошел к Константинополю. Уже одна молва о приближении русского войска
