подсознания. Чтобы лишить нас этого, и используется усыпляющее устройство.
Я долго ломал голову над тем, как мне обманывать это устройство. Наконец я научился манипулировать им так, что мог выкраивать время для праздных ночных размышлений и при этом заставлять его давать нужные мне показания о моем состоянии. Об этих моих хитростях я не стал рассказывать даже Филу. Но я уверен, что он, как и другие умные сотрудники, додумался до них сам. Я уверен в том, что для любого интеллектуального устройства можно придумать способ, как обманывать его, то есть обманывать тех, кто им пользуется.
Фил
Специальность Фила — коммунизм. Сейчас это очень важная профессия. Требуется особое разрешения Службы лояльности на то, чтобы заниматься проблемами коммунизма и иметь доступ к соответствующим источникам информации — последние все находятся в особом Закрытом фонде. Даже я ещё не имею свободного доступа в этот фонд. Мне лишь изредка дают для реферирования и справок отдельные тексты из него.
Такое положение начало складываться в конце XX века, а в начале XXI века стало всеобщим законом в странах Запада. Запад был так напуган успехами коммунизма после русской революции 1917 года и особенно после распространения и усиления коммунизма после Второй мировой войны, что после победы над коммунизмом в «холодной войне» 1946—1985 годов было запрещено и изъято из обращения все то, в чем коммунизм не изображался как самое ужасное явление в истории человечества. Основная масса позитивных текстов о коммунизме была вообще уничтожена. То, что сохранилось, было отобрано с таким расчётом, чтобы чтение вызывало омерзение, ужас и радость избавления от этого ужаса. Но и это в конце концов оказалось запрещённым для широкого пользования, — имелась опасность, что люди перестанут верить в официальную концепцию и начнут все интерпретировать наоборот. Было запрещено даже употребление самого слова «коммунизм': боялись, что оно могло вызвать нежелательные мечты о коллективной жизни. Вместо него стали употреблять новое слово „злоизм“.
Но несмотря на все жестокие меры против коммунизма, началось нелегальное возрождение коммунистических идей. Вернее, эти идеи были изобретены независимо от идей прошлого — о последних просто не знали. После того как они достигли довольно высокого уровня зрелости, нашлись энтузиасты, которые ценой всяческих ухищрений и жертв раскопали идеи прошлого коммунизма и заявили о себе как о преемниках коммунистов XIX и XX веков. Для борьбы против этой тенденции начали создавать антикоммунистические группы, центры, учреждения. В МЦ ввели особые должности для специалистов по борьбе против коммунизма. Благодаря этому Фил получил тут работу.
А л: Почему ты выбрал такую специальность?
Ф и л: Случайно. На уроке социальной истории учитель, описав слабости и ужасы коммунизма, сказал, что во второй половине XX века коммунизм стал завоёвывать огромные пространства на планете и превратился в угрозу существования для стран Запада. Я спросил, почему эго произошло, если в коммунистических странах не работала экономика, была разрушена культура, жизненный уровень был нищенский, не было гражданских свобод, не соблюдались права человека, миллионы людей находились в концентрационных лагерях и тюрьмах. Учитель ответил, что народы мира были обмануты коммунистической пропагандой и поддались соблазнам коммунистического образа жизни. Я спросил, в чем эти соблазны заключались. Он ответил, что мои вопросы выходят за рамки школьной программы, и вывел мне низший оценочный балл. После этого я «заболел» коммунизмом.
А л: В каком смысле?
Ф и л: В том же, в каком ты, как мне кажется, «заболел» западнизмом, то есть в смысле познания.
А л: Тут есть одна разница: западнизм живёт и процветает, прославляется как земной рай, а коммунизм погиб, забыт и проклят как преступный эпизод истории.
Ф и л: Верно. Поэтому истина об одном (о западнизме) выглядит как разоблачение его дефектов, а истина о другом (о коммунизме) — как прославление его достоинств. И то и другое тут неприемлемо.
А л: Как же ты работаешь?
Ф и л: Я делаю справки для кого-то, а задания составляются так, что истина в научном смысле не требуется.
А л: Выходит, мой первый реферат здесь — моя ошибка!
Ф и л: Неопытность. Но не волнуйся! Он не пошёл дальше меня. А я сделал лишь краткое заключение для Ива о твоей пригодности для работы в МЦ.
Самооглупление
По телевидению показывают последнюю часть многосерийного фильма «Королевская кровь». Фильм чудовищное барахло, хотя разрекламирован как шедевр киноискусства. Одновременно со мной сейчас перед телеэкранами сидит по крайней мере миллиард человек. Фильм перенасыщен сексуальными сценами всех родов, самой омерзительной порнографией, убийствами, обманами, драками, гонками, короче говоря — всеми атрибутами современного кино, побив во всем их рекорды. Я несколько раз порывался плюнуть на «этот идиотизм», но так и не смог. Фильм, как обычно, прерывался рекламой и важными сообщениями. Сообщили радостную (по словам диктора) новость: число умирающих в мире от голода выросло не на 7 процентов, а всего на 5 процентов. Темпы роста замусоренности планеты замедлились на 0,3 процента. Прогнозисты уверяют, что в ближайшие десять лет процесс замусоривания планеты замедлится. Замедлится также рост числа крыс, поскольку тут достигнута критическая величина, и крысы займутся уничтожением излишних собратьев.
Сообщая все это, диктор сиял великолепными искусственными зубами и хохотал от счастья — один из бесчисленных американизмов, прочно вошедших в обиход во всем ЗС. В рекламе показали новый искусственный мужской член, изготовленный на основе достижений микробиологической технологии и гарантирующий имитацию пятидесяти оргазмов в течение ночи. Старый образец гарантировал лишь пять. И степень имитации была ниже. Правда, новый образец стоит пока целое состояние.
Зачем я смотрю эти идиотские передачи, если человечество накопило огромное числа выдающихся шедевров киноискусства?! Смотреть старые шедевры сейчас скучно. Когда их видишь изредка, то они производят впечатление. А если их смотреть каждый день по нескольку часов, то уже через неделю будешь их воспринимать как идиотизм. Есть специальные телевизионные программы для них. Они прозябают. Оказывается, шедевры приедаются быстрее, чем современная чушь. Аналогично обстоит дело с прочими зрелищами. Одним словом, принципиальной разности между шедеврами мудрости и гениальности, с одной стороны, и шедеврами глупости и бездарности, с другой, с точки зрения их воздействия на людей нет. Вторые предпочтительнее, потому что они занимательнее, их легче смотреть, над ними не надо думать, из- за них не надо мучиться никакими проблемами. И ко всему прочему вся мудрость прошлого теперь выглядит как суемудрие и банальность, Теперь вся она доступна даже младенцам из современных средств их одурения.
Я выключил телевизор и задумался. Странно устроена жизнь. Мы вроде бы живём в необычайно разнообразном, красочном и динамичном, насыщенном событиями мире. Но ты однажды вдруг замечаешь, что все это кажущееся, что на самом деле в основе всего у нас лежит поразительное однообразие и серость, бесцветность. В состоянии монотонной и довольно изнурительной работы, дающей удовлетворение основных жизненных потребностей, к поверхностному разнообразию и яркости быстро привыкают и уже не замечают их, а глубинное однообразие и серость обнаруживают себя с неумолимой силой. Превысившее меру разнообразие превращается с точки зрения его восприятия в однообразие, а превысившая меру красочность — в бесцветность. Например, в детских и фантастических фильмах фигурируют самые разнообразные существа, какие только может вообразить человеческая фантазия. Но очень скоро это перестаёт восприниматься вообще, и все эти различные и красочные существа воспринимаются просто как одинаково разговаривающие и одинаково поступающие абстрактные «единицы». Наша динамичность и событийность обнаруживает себя как мелочная суета, скрывающая мертвящую и леденящую, вневременную застойность материи или пустоты.
Я решил, что лучшее развлечение — сон без сновидений, и включил усыпляющее устройство на полную мощность.
Ив
Ив пригласил меня на ужин. Пришла и Лю. Неужели он хочет нас сосватать?! Сомневаюсь. Скорее всего, либо Лю тут для маскировки его намерений в отношении меня, либо я для маскировки его
