Мнение Нора
Н о р: Конечно, этот прогноз-проект есть чудовищная дребедень. Но в нем две черты заслуживают внимания. Первая — он есть многословное описание основных свойств прошлого и настоящего нашей цивилизации, доведённой до абсурда. Великая историческая драма вырождается в ничего не значащий пустяк, и наши предсказатели, не отдавая себе в этом отчёта, изобразили это как прогноз. Вторая черта — проектная часть находится в вопиющем противоречии с прогнозической. Прогноз предсказывает что-то, а проект предлагает против этого меры. Получается парадокс, известный с древности: если мы можем что-то предсказать, но принять меры к тому, чтобы предсказание не сбылось, то предсказание окажется ложным.
А л: Я знаю это парадокс. Решается он тривиально просто, но до сих пор считается неразрешимым. Даже светила науки так считают.
Н о р: Именно светила науки являются логическими кретинами. Всякий прогноз имеет силу при определённых условиях, а не сам по себе. Схема прогностической ситуации такова; если будут выполнены условия А, то произойдёт событие В. Мы имеем право оценить предсказание события В как истинное, если условия А имеют место и событие В на самом деле произошло, и как ложное, если при этих условиях событие не произошло. Если планируемые меры включить в условия прогноза, то он априори ложен. А если не включать, то он лишён смысла, ибо постоянство условий не соблюдается.
Мнение Ро
По мнению Ро, этот прогноз-проект есть чисто идеологическое сочинение. Ни один нормальный человек не поверит в его предсказания, если даже они обоснованы, и ни один не последует его рекомендациям, если даже они разумны. Кто смотрит слишком далеко, не видит того, что творится перед его носом.
Рутина
А жизнь идёт своим чередом. Я живу, как хорошо налаженный автомат. Просыпаюсь в положенное время. Совершаю положенные процедуры. Провожу положенное время в спортивном секторе. Само собой разумеется, бегаю, как бегают сотни миллионов западоидов из десятилетия в десятилетие, из столетия в столетие. Мы — бегающая цивилизация. Какой-то прохвост изобрёл этот способ бытия в XX веке, сам сдох во время идиотского бегания, зато подал человечеству пример бегать до скончания века. У нас беганье превратилось в своего роду утреннюю молитву. Если я перестану это делать, мой компьютерный учётчик немедленно отметит это и психологический контроль снизит мои шансы остаться на основной срок, а если оставят — снизятся шансы повысить мой служебный ранг.
Затем принимаю бодрящий душ. Съедаю стандартный завтрак. Это рассчитанный на компьютерах рацион веществ, достаточный и необходимый, чтобы сохранять мозг и тело в должном состоянии. Нужно приложить волевое усилие, чтобы съесть его. Это тоже вроде утренней молитвы. Уклонение от неё тоже чревато нежелательными последствиями.
В положенное время сижу на своём рабочем месте. Выполняю бесчисленные задания. Ни секунды на вольные и праздные размышления. Никаких, перерывов на естественные нужды. Во время положенного перерыва на ленч съедаю стандартную пищу, опять-таки рассчитанную на основе новейших достижений науки. Обмениваюсь с коллегами малозначащими фразами. После перерыва делаю то же самое, что и до перерыва.
После работы — процедуры, снимающие напряжение рабочего дня, спортивный сектор, опять оздоровляющие процедуры, клуб, ничего не значащие разговоры, оздоровляющая прогулка. Потом — телевидение, в порядке исключения — встречи с Ро, Филом, Та и другими, чтение, положенные процедуры, включение усыпляющего устройства, сон, как правило без сновидений.
Ро то исчезает надолго, то проводит время с кем-нибудь другим, то находит меня и отпихивает от меня потенциальных соперниц. Зачем она это делает? От скуки? По привычке? Или в ней самой, несмотря ни на что, борются два начала — человеческое и сверхчеловеческое? У меня возникло подозрение, что её функция в МЦ — работа с новичками и её «роман» со мной входит к её обязанности.
На очередном сеансе Ив показал свои первые сексуальные опыты и аналогичные опыты Кет. Удивляюсь, как они до сих пор терпят друг друга и как у них появились дети. Вспомнил, что говорила Ро на эту тему. «Дети, — говорила она, — это не секс, а угроза демократии, а полное отвращение людей друг к другу есть условие устойчивой и длительной взаимной терпимости».
С большим трудом досидел до конца сеанса. Хотелось уснуть. Никогда раньше не думал, что избыток сексуальных сцен и доступность для наблюдения всех деталей полового акта может притупить всякие половые инстинкты и порождать такую скуку. Нарушив все табу в отношении секса, люди встали на путь разрушения всех запретов, благодаря которым они стали людьми, то есть на путь обесчеловечивания.
Гримасы прогресса
Уже в конце XX века область медицины, занимающаяся заменой различных органов человеческого тела, добилась выдающихся успехов, приобрела высочайший социальный статус и стала превращаться в одну из самых могущественных сфер бизнеса. В последующие годы возникли гигантские предприятия такого рода, концерны и особые банки.
Параллельно с этим возникла и развивалась область организованной преступности, занимавшаяся поставкой органов и частей тела медицинским предприятиям и богатым людям, нуждающимся в них. С нею велась борьба, но малоуспешная, так как в ней были заинтересованы высшие слои общества. Преступные предприятия занимались нелегальной перепродажей органов и частей тела, а также похищением детей и молодых здоровых людей с целью использования их в качестве материала для медицинских операций.
Дело дошло до того, что образовались банды уличных грабителей, похищавших не деньги и материальные ценности, а части тела. Особенно большой спрос был на мужские половые органы. Многие банды специализировались на их ампутации. Делали они это виртуозно, буквально в считанные секунды. Сама жертва не успевала сообразить, в чем дело, как оказывалась без детородных органов. Окружающие люди ничего не замечали. Пришлось разрабатывать целую систему самозащиты от таких грабителей, что стоило довольно дорого. Остановить грабителей это, однако, не могло, так как они подстерегали намеченные жертвы в самых неожиданных местах, включая супружеское ложе.
Произошло сращивание медицинского бизнеса с преступным. Возникла мировая империя бизнеса, ставшая по мощи империей Номер Два и вступившая в борьбу с империей Номер Один за лидерство в мировом бизнесе. Империя Номер Одни спровоцировала и поддержала массовое движение за право человека по своему усмотрению распоряжаться частями своего тела, а также частями тел своих умерших родственников, наследниками которых они являются. Движение добилось успеха. Верховный Конгресс принял соответствующие законы.
На этом битва мировых гигантов не прекратилась. Империя Номер Один поощряла и провоцировала всякие акции и движения против злоупотреблений успехами в той области медицины, за счёт которой возникла и расцвела империя Номер Два, и против связанной с нею организованной преступности. И вот в средствах массовой информации стали появляться сначала намёки, а затем явные сообщения о том, что существуют тайные фермы, на которых специально выращиваются люди для поставки органов и частей тела медицинским предприятиям, занимающимся их пересадкой. Люди при этом выводятся путём искусственного оплодотворения зародышевых клеток и в искусственной среде. С ними обращаются как с домашними животными, применяя к ним методы генной инженерии. Некоторые из них затем используются для размножения, так как это дешевле искусственных методов, и к тому при этом можно более эффективно производить целенаправленный искусственный отбор. Выводятся виды с преимущественным развитием каких-то отдельных органов — сердца, желудка, лёгких, половых органов, мозга и т.д. Называются выводимые и разводимые существа органоидами.
Эти сообщения сначала породили ураган негодования и протеста. Особенно неистовствовали те, кто имел легальный доход от продажи органов и частей своего тела и тел умерших родственников. А таких — десятки миллионов, если не сотни. Фактически почти все люди ещё при жизни заключали какие-то контракты относительно использования их тел после смерти, получая за это вознаграждение при жизни. А развитие индустрии органоидов лишало их этой возможности.
Но никакого запрета ферм органоидов не последовало. Эмоциональная и нравственная реакция на них уступила место спокойному, академическому обсуждению. Многие крупные учёные, деятели культуры, политики и даже представители религии высказались в пользу ферм органоидов. Они весьма
