важно уметь правильно устроить все мелочи, иначе как же всем управлять, если не знаешь, что делает твой дворецкий? — Она даже негромко охнула. — Хотя я надеюсь, что мне позволят и дальше играть на скрипке.
Мириам заставила себя сохранить непроницаемое выражение.
— Наверное, ты собираешься очень удачно выйти замуж, — сказала она нейтрально. Это хорошо вписывалось в уже существующую чрезвычайно стройную схему: зрелая женщина в качестве компаньонки, неприкрытый интерес к воспитанию и образованию Мириам, мечта о месте в дорогом пансионе для благородных девиц. «Возможна проблема, — хладнокровно подумала она. — Если они ожидают, что и я поведу себя подобным образом, то кто-то будет очень разочарован. И определенно не я…»
— Уверена, что муж у нее будет хороший, — подала голос Маргит, отважившаяся в первый раз высказать свое мнение. Винченцо что-то шепнул Роланду, и тот заставил себя понимающе хмыкнуть. — Она как раз в подходящем возрасте. — Маргит с сомнением взглянула на Мириам. — Вы, наверное, будете… — Она умолкла.
— Обсуждать возможное положение графини Хельги сейчас рано, — холодно заметил Энгбард. — Безусловно, она захочет заключить сильный союз, чтобы защититься. Уверен, у нее есть голова на плечах, и она захочет ее там и оставить. — Он улыбнулся: слабо, сухо.
Мириам сдержалась. «Ах ты, старый ублюдок! Ты еще угрожаешь!» Слуги заменили ее тарелку и наполнили бокал вином. Нарастающий гнев грозил выплеснуться. Чтобы скрыть свое состояние, она поспешно сделала глоток, оставив на хрустале кровавое кольцо губной помады. Сердце учащенно билось, и ей казалось, что не хватает воздуха.
— Не беспокойтесь, дорогая, пока вы в полной безопасности, — сказал Энгбард. — Этот дом-двойник расположен на другой стороне в безопасной зоне и так же хорошо защищен… но, рискнув уехать из него куда-нибудь, вы подвергнете себя опасности. Меня тревожат остальные ваши родственники, например семья Эксель, и следующие за вами наследники из семьи Ву на дальнем западе. Для вашей надежной защиты потребуется сильный союз.
— Союз… — неразборчиво повторила она. В комнате вдруг стало очень жарко. Она допила вино, чтобы выиграть время. — Знаете, мне кажется, вы говорите об этом как о само собой разумеющемся. Полагая, что я приму ваши манеры и образ жизни и адаптируюсь к ним.
— А разве обычно это не так? — спросила Ольга, явно озадаченная. Появился десерт, шоколадные трюфели в сиропе, но Мириам уже была сыта по горло. Все съеденное тяжело давило на желудок.
— Нет, не всегда, — строго сказала Мириам. Она взяла свой вновь наполненный бокал с вином, нахмурилась, припоминая — два или три?.. сколько она уже выпила?.. — и поставила его на место чуть энергичнее, чем намеревалась. Роланд снисходительно улыбнулся. Она заметила: все тут в этот вечер, казалось, посмеивались над ней. Как будто ожидали, что она расплачется и будет благодарить их за освобождение от жизни в тяжком рабстве. Мириам заставила себя выпрямить спину, сделала очень скромный глоток из своего бокала и постаралась не обращать внимания на нарастающую боль в пояснице. Будь она способна еще и разделаться с остатками еды, она была бы вполне довольна. — Но ведь мы обеспокоимся этим в свое время? — Она выдавила страдальческую улыбку. Все притворились, что она ничего не сказала. «Странная бестактность кузины», — мысленно хмыкнула она. Винченцо тем временем что-то спрашивал у Роланда о кавалерийских маневрах.
Несколько минут спустя Энгбард легонько постучал десертной серебряной ложечкой по своему бокалу.
— Если с едой покончено, можно перейти к послеобеденным развлечениям, — сказал он.
Слуги вкатили высокий столик на колесах, и Мириам заморгала от удивления. Перед ними, поблескивая стеклянным глазом и загораживая весь дверной проем, возник огромный, тридцатидюймовый, плоский плазменный телевизор. На полке под ним стоял черный видеомагнитофон и лежали соединительные кабели. Лакей в белых перчатках подал герцогу на серебряном подносе пульт дистанционного управления. И мгновенно удалился, едва Энгбард взял пульт и направил его на телевизор.
Мириам могла только постараться не разинуть рот, когда из скрытых по всей комнате динамиков полилась знакомая музыкальная заставка. На крышу небоскреба, на площадку, расположенную у пентхауса, опустился вертолет. И тут же вышел всем известный злодей в Стетсоне, погружаясь в море семейной интриги. Мириам залпом допила вино, едва распробовав его (и даже не задохнулась), и тотчас потянулась к незаметно — и неминуемо — вновь наполненному бокалу. Ее нос чуть занемел — это был тревожный сигнал, означающий, что она рискует, но происходящее было слишком эксцентрично, чтобы оставаться трезвой. «Даллас!» — подумала она. Идеальный выбор послеобеденного видео. Она ошиблась, полагая, что тяжелые испытания движутся к концу: обед был только началом.
Едва они покинули апартаменты Энгбарда, Роланд попытался что-то сказать.
— Тише, — опираясь на его руку, сказала она, как только они миновали главную лестницу, У нее болела спина, и она едва держалась на высоких каблуках. Ее шатало. — Отведи меня назад, в мою комнату.
— Думаю, нам следует поговорить, — настойчиво сказал он.
— Позже. — Они добрались до коридора, и Мириам пошатнулась. «Стоит перейти на короткие шажочки», — подумала она. Страшно ломило поясницу. Она чувствовала, что пьяна. — Завтра.
Он придержал открытую дверь, пропуская Мириам внутрь.
— Пожалуйста…
Она заглянула Роланду в глаза. Они округлились и умоляли: несомненно, почтительный и действовавший из лучших побуждений молодой человек…
— Завтра, — твердо сказала она и недовольно поморщилась. — Я ужасно устала. Может быть, после завтрака?
— Разумеется. Как угодно. — Он отступил, Мириам повернулась, чтобы закрыть дверь, и обнаружила прямо перед собой старшую из служанок, Мэг.
— А-ах. Мэг. — Мириам на всякий случай улыбнулась. Бросила взгляд на ванную комнату. — У меня был трудный день, и я хочу побыстрее лечь. Не возражаете, если я предложу вам уйти?
— А как же вы разденетесь спросила смущенная Мэг. — И вдруг вам что-то понадобится ночью?
— Это что, так принято? — спросила Мириам.
— А как же! Мы спим здесь, в покоях, в комнате для прислуги, чтобы исполнять любые ваши пожелания.
— Ну надо же. — Мириам вздохнула и упала бы, если бы не платье, которое, казалось, само удерживало ее в вертикальном положении. — Ах боже мой. — Она сделала шаг по направлению к ванной и ухватилась за дверной косяк, чтобы устоять на ногах. — Ну хорошо. Начинайте раздевать меня. — Потребовались объединенные усилия двух служанок и десять минут, чтобы Мириам наконец-то осталась в нижнем белье. В итоге ее слегка отпустило, и она снова задышала спокойно. — О. О-о-о! — Мириам едва не закашлялась. — Прстите… — Она, пошатываясь, поспешила в ванную, поскальзываясь на кафельном полу, и заперла дверь. — Что за чертовщина… — Она прочно пристроилась на унитазе.
Через минуту она вздохнула с облегчением. Ее взгляд упал на диктофон, и она немедленно взяла его.
— Себе на память, — пробормотала она. — На официальном приеме причиной боли в пояснице может быть стул, но, с другой стороны, возможно, и взбунтовавшаяся печень. — Четыре… нет, пять бокалов вина. — Она покачала головой (ее все еще знобило) и сделала очередной глубокий вдох. — И дышится плохо. Пошли они все к черту… В следующий раз, если им приспичит устроить прием, пусть мирятся с тем, что я смогу купить в дешевом магазине в Бостоне. Я не собираюсь носить непрестанно ортопедический каркас ради местных фасонов и манер.
Мириам вновь глубоко вздохнула.
— Так, хорошо. Еще на заметку. Маргит из Прага, женщина средних лет, кажется, состоит компаньонкой или провожатой при Ольге Торолд, которая занимает более высокое положение. Ольга обычная дурочка. Думает, что в пансионе для девиц в Швейцарии можно получить высшее образование. Главное стремление — удачно выйти замуж. Думаю, Энгбард мог показать ее мне в качестве модели, черт
