Хмырь представил проект программы оппозиции Сотруднику. Но тот сунул ее в ящик, даже не прочитав. Сейчас некогда, сказал он. Не до вас Зайди в другой раз. И Сотрудник углубился в изучение доклада Агента.
ДОКЛАД АГЕНТА
Агент доносил, что подибанцы воняют по-разному. И по классификации их вони можно судить о их социальной иерархии. Но если класс запахов, издаваемых подибанцами, упорядочить по признакам частоты и высоты кривой вони, то в подибанской делегации обнаруживается одно исключение. Самый уродливый подибанец, Замухрышка, занимает в делегации самый низкий пост, а воняет по высшему рангу. По всей вероятности, он и есть фактический глава делегации. А Глапоид - для проформы. Как Заперанг-39 в нашей делегации. Надо к этому Замухрышке подобрать ключик, подумал Сотрудник. Подлинное общение цивилизаций начинается с вербовки агентуры. Если эти крысы тоже успели построить псизм, то за ними надо глядеть в оба. Они наверняка кого-нибудь уже завербовали. Кого? Мувторанг-1979 купил своей хапуге-карге шубку. На какие шиши, спрашивается. А дачу? Нет, тут что-то нечисто.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Теперь перед монументальной скульптурой открываются неограниченные возможности, сказал Мазила в интервью корреспонденту подибанского телевидения. Наши замечательные ученые изобрели практически вечный, легкий, без всяких усилий обрабатываемый и общедоступный материал - соплепласт. Как он получается? Берутся обыкновенные сопли, которые в изобилии производит наша литература, кинематография, телевидение, журналистика и прочие сферы культуры нашего общества. И подвергаются обработке суперультразвуком. Образуется сверхтекучая плазма, которой можно придать любую форму. Так что можно делать скульптуры в полкилометра высотой и размером даже с территорию, на которой, по преданию, находилась легендарная Италия. Кстати сказать, слухи о том, что найдены остатки этой мифической страны, оказались ложными. Никакого Микельанджело, на самом деле, не было. Так о чем мы с вами говорили? Да... Но соплепласт имеет один недостаток. Если наши скульпторы засрут землю статуями вождей, героев и спортсменов, то от них не будет никакой возможности избавиться. Это налагает на деятелей культуры повышенные требования. Над чем я работаю? Я леплю бюст Заибана. Да, я намерен увеличить его в сто раз. И заменю красный порфир более современным соплепластом. Прекрасно, сказал корреспондент подибанского телевидения. А наши скульпторы лепят вождей из калотрона. Это - кал вторичной, третичной и т.д. обработки. Прочность необыкновенная. И пластичность чудовищная. Берешь, например, кусок калотрона-три в руки, а он сам стремится принять форму вождя. И тут же лезет на трибуну речь произносить. И что ты думаешь? Шпарит без бумажки на любую тему.
Мазила подарил корреспонденту десяток гравюр и несколько бронзовых скульптур. Корреспондент обещал в следующий приезд привезти Мазиле пару тонн калотрона-пять. Для пробы. Живут же люди, подумал Мазила. Техника! А мы работаем черт знает с чем. Мрамор. Бронза. Золото. Вот купил за пятерку у одного забулдыги пару старых золотых унитазов. Ерунда. Устаревшие материалы.
ЛЕГЕНДА
Утром Учитель так описывал достоинства Бабы, что Мерин срочно смылся в туалет, пробыл там довольно долго и вышел утомленным, но успокоенным. На стенке землянки появился стих:
Потрясающе, сказал Интеллигент. Очень современная лирика. Вполне в духе эпохи научно- технической революции.
За завтраком Уклонист и Учитель получили дополнительно по полной миске каши. А это еще что такое, возмутился Уклонист. Лопай, сказал Учитель. Честно заработано.
Лидер написал рапорт, назвал Старуху и Бабу в качестве свидетелей и потребовал от них, чтобы они подтвердили происшедшее письменно. Вот сволочь, сказала Старуха, а еще фронтовик. И подписывать отказалась. Лидер сказал, что он из принципа и Старуху отдаст под трибунал. Пошел ты в п..... со своим трибуналом, сказала Старуха. И не таких видали!
Официанточка сунула Учителю записочку. Ребята, говорилось в ней, приходите сегодня опять. Нельзя же так сразу с первого раза. Ждем.
Старуха поймала в коридоре Уклониста. Если пойдете к этим вертихвосткам, подтвердим рапорт Лидера, прошипела она. Ого, сказал Учитель. Нас уже шантажируют. Превосходно. Сегодня идем к старухам. Во-первых, эта Баба мне нравится. А во-вторых, девчонок надо проучить. Сегодня понервничают - завтра как миленькие дадут сами.
Бомбардировщики подняли хай из-за парашютов и обвинили штурмовиков. Назревал крупный конфликт. Комендант вызвал Лидера, прочитал рапорт, посоветовал использовать его для туалетных целей и велел немедленно сматывать удочки. Лидер заикнулся было о нелетной погоде (начался снежок). Комендант усмехнулся. Слушаюсь, сказал Лидер. И через час группа штурмовиков уже выруливала на старт.
Как только вышли из поля видения аэродрома. Лидер покачал крыльями и перевел группу на бреющий полет. И понеслись штурмовики над самой землей, сбивая винтами кусты и засыхающую траву, разбрызгивая лужи, заставляя бросаться в грязь случайно подвернувшихся прохожих и шарахаться в стороны чудом уцелевших кляч. Считается, что высшая романтика авиации - мертвые петли, бочки, высота, дальние перелеты и прочее в таком же духе. Но это грубая ошибка, предрассудок. Нет ничего лучшего в авиации, чем бреющий полет, да к тому же тогда и там, когда и где он запрещен. Да еще на высоте ниже положенной... Под тобой, справа, слева и даже порой над тобой, в общем - рядом, с ужасающей скоростью проносится земля - дома, люди, коровы, собаки, лужи, кусты..., - все то, в чем ты жил и вырос. Это и твоя привычная земля. И проносящаяся вихрем неуловимая сказка. И близкая. И недосягаемая. И привычно серая. И сказочно красивая. Мелькнет и исчезнет навсегда... И хочется тогда прижимать машину к земле еще ниже... Ниже... Ниже... Учитель даже не заметил, как шедший за ним Сопляк зацепился за какой-то бугорок или столбик...
Когда сели на аэродроме запасного полка, в группе недоставало еще одного экипажа. А в радиаторе машины Теленка механики обнаружили кусок человеческой руки и черепа. Доигрались, сказал Мерин. Лидера теперь разжалуют. Теленку дадут вышку. Заменят на штрафной. И амба. А мы - мы ни при чем. У нас еще все впереди.
Судьба слепа. Не можешь знать,
