новой социальной среде и приспособления к ней, и как система самозащиты общества от разрушающих его и противодействующих ему сил.
На Западе нет единой государственной (официально признанной) идеологии в форме целостного учения, как это было в Советском Союзе до недавнего времени. Она изложена в бесчисленных монографиях солидных ученых, в учебных пособиях для школьников и студентов, в популярных книгах и статьях для широкого круга читателей, в лекциях по телевидению, в газетных и журнальных статьях. Все то, что называют общественными науками, так или иначе содержит идеологию в больших дозах.
Западная идеология является плюралистической в том смысле, что состоит из множества различных идей, учений, концепций, направлений мысли. Ее части невозможно механически объединить в единое логическое целое. Эти части зачастую противоречат друг другу, враждуют между собою. Тем не мене этот плюрализм можно рассматривать как проявление общего плюрализма западнизма.
В западном обществе нет точно такого идеологического механизма, какой был в СССР. Но это не значит, что тут нет никакого идеологического механизма. Тут существует свой механизм, по размерам и по характеру деятельности вполне сопоставимый с таковым коммунистических стран, а во многих отношениях превосходящий последний. Он сложился как составной элемент общего процесса формирования культуры, системы образования и воспитания, средств массовой информации, учреждений государства, гражданского общества. Сложился как-то незаметно, без специальных решений высших властей.
Функции идеологов в западных странах выполняют философы, социологи, психологи, историки, политологи, журналисты, писатели, политики, советники в учреждениях власти и в партиях, сотрудники секретных служб и органов пропаганды. Имеются особые исследовательские учреждения, агентства и центры, так или иначе занятые проблемами идеологии. По крайней мере во многих газетах, журналах, издательствах, учебных заведениях и т.д. есть люди, выполняющие функции идеологического контроля. Они решают, что писать и как писать, что говорить и как говорить, что печатать и что нет. Они решают, какие делать фильмы, какие составлять программы для телевидения, что и как пропагандировать, какие устраивать зрелища и массовые действия с идеологической подоплекой, какие проводить кампании, как отбирать и препарировать информацию.
Положение в идеологической сфере стран Запада подобно положению в экономике. Тут тоже можно говорить о некоем рынке идей, который функционирует так, как будто им управляет «Невидимая рука». Тут есть те, кто производит и сохраняет идеологию, т.е. предлагает идеологические товары и услуги, и есть спрос, с которым считается предложение и который сам формируется предложением. И на этом рынке «Невидимая рука» не есть нечто лишь воображаемое. Это - определенная система лиц, учреждений и организаций, вступающих в определенные контакты и достаточно хорошо подготовленных, чтобы оценить положение на идеологическом рынке. И главная роль в идеологическом механизме современного западного мира принадлежит средствам массовой информации - «ватиканам» западнизма.
На Западе родилась и коммунистическая идеология. Обычно, говоря о коммунистической идеологии, имеют в виду её самую развитую и грандиозную форму, а именно - марксизм. Но ведь даже школьники знают, что идеи коммунистического общества задолго до Маркса высказал английский мыслитель и государственный деятель Томас Мор. В 1516 году он опубликовал свою знаменитую и, я в этом уверен, бессмертную книгу, которую для краткости стали называть «Утопией». В ней он изложил идеи относительно идеального общества, которые потом вошли в описание «полного коммунизма» Маркса. Через сто лет после Мора (в 1623 году) итальянец Томазо Кампанелла написал книгу «Государство Солнца». В ней он изложил проект идеального общества, близкий по основным идеям проекту Мора. Те же идеи до Маркса развивали французы Мабли, Кабе, Сен-Симон и Фурье, а также англичанин Оуэн.
Маркс придал идеям коммунизма такой вид, что коммунистическая идеология стала первой в истории человечества массовой идеологией в строгом смысле слова и сыграла огромную историческую роль. Марксизм стал идеологией революционных и реформаторских партий, был внесен в массы путем систематической пропаганды. Вплоть до 1917 года идеи коммунистического общества были монополией западных интеллектуалов. В Россию, будущую родину реального коммунизма, они были занесены с Запада. Так что, встав на путь воинствующего антикоммунизма, Запад обрушился на свое собственное детище.
МАРКСИЗМ
Марксизм - феномен гигантского масштаба. Я не претендую хотя бы на мало-мальски полную его характеристику. Коснусь лишь некоторых его аспектов, непосредственно относящихся к теме этой работы.
Марксизм является самой грандиозной идеологией в истории человечества по содержанию, по интеллектуальному уровню и по той роли, какую он сыграл. На нем наиболее отчетливо можно видеть общие черты и закономерности идеологии как социального явления. Без знания его содержания и его исторической судьбы невозможно создать мало-мальски серьезную идеологию (причем - любую по направленности, не обязательно коммунистическую), соответствующую условиям жизни, проблемам и перспективам эволюции человечества в наступившем третьем тысячелетии.
Марксизм возник в середине девятнадцатого столетия на основе наблюдения и изучения социальной реальности того времени и на основе интеллектуального материала, накопившегося к тому времени. Возник как явление в менталитетном аспекте стран западноевропейской цивилизации. Возник на высотах эволюции социальной реальности того времени и её осознания. Датой его рождения как четко оформившейся идеологии можно считать написание Марксом и Энгельсом «Манифеста коммунистической партии» в 1848 году. Конечно, «Манифесту» предшествовали другие их сочинения. Но именно с «Манифеста» началось существование марксизма в качестве особого социального феномена - величайшей идеологии.
Сам Маркс не считал свое учение идеологией. Как я уже заметил, Маркс считал идеологию искаженным отражением реальности. Марксизм возник с самосознанием научного понимания реальности, с претензией на научность. И сомневаться в искренности намерений марксизма на научность не приходится. Дело в том, как понималась сама научность в те годы и как она могла реализоваться в практике исследования. Намерение изучать реальность научно в том смысле, что она рассматривается такой, какой она является на самом деле, само по себе ещё не гарантирует того, что она будет понята именно так. И в рамках науки бывают ошибки, создаются ложные теории, выдвигаются бредовые гипотезы. Чтобы понять реальность такой, какой она является на самом деле, нужны специальные приемы исследования. А их может не быть в наличности, их ещё нужно изобретать. А это зависит от интеллектуального состояния научной среды. Как бы критически не относились Маркс и Энгельс к тем интеллектуальным источникам, от которых они отталкивались (немецкая философия, английская политэкономия и французский социализм), они так или иначе были ограничены возможностями образования и способов мышления своего времени. Их научность выразилась конкретно в создании определенной теоретической концепции, которая согласно их собственным взглядам не могла быть абсолютно бесспорной истиной (как это и оказалось фактически). Ведь разгромил же Энгельс Дюринга, который был первым, кто выдвинул идею аксиоматического метода в социальных исследованиях, опередив свое время чуть не на столетие. Аналогично Маркс громил Робертуса, который был новатором в смысле применения математических методов в социальных исследованиях, точно так же опередившим свое время, чего нельзя сказать об основателях марксизма. Я говорю это не в качестве упрека им, - они играли в истории совсем другую роль, в которой не имели себе равных, а именно - роль не научную, а идеологическую.
И беспрецедентный исторический успех марксизма объясняется не какой-то высочайшей научностью, как это было многими принято думать, а идеологичностью, обладавшей в те и последующие годы высочайшей эффективностью, которая была обусловлена реальными обстоятельствами, лишь в незначительной степени получившими отражение в марксизме, но отнюдь не понятыми научно. Если бы марксизм был учением, действительно соответствовавшим принципам научности, то при описании будущего для того времени коммунистического социального строя он должен был бы считаться с тем, что никакой достаточно большой человейник не может существовать без бюрократического управленческого аппарата, что материальное и
