— А куда вы выселите немцев?
— В Сибирь. Там места всем хватит.
— Но если вы выселите немцев из Германии, то тут все придет в упадок, и иностранцы покинут Германию.
— И прекрасно! На освободившееся место мы переселим немцев. И после этого тут можно будет спокойно и сытно жить.
Сон
Вдохновитель был мрачен и пьян.
— Что случилось? — спросил я.
— Откровенный разговор с начальством. Я сказал, что хочу наилучшим образом наладить нашу работу на Западе.
— А начальство?
— Сказало, что нынешнее положение является наилучшим, так как устраивает всех, за исключением таких «гениев», как я. К тому же есть важная причина, почему улучшение нашей работы на Западе нежелательно нашему руководству.
— Какая?
— Соотношение сил. Пока оно в нашу пользу, но это не очень заметно врагам. Если мы будем работать ощутимо лучше, это заставит противника усовершенствовать свою деятельность. И тогда соотношение сил начнет меняться в худшую для нас сторону. Хороша логика?
— Логика идиотов вообще несокрушима.
Ценный документ
Чуть свет за мной прислали машину — впервые за все время проверки. Значит, что-то из ряда вон выходящее произошло. Оказывается, появился новый персонаж — офицер КГБ, приехавший сюда в составе какой-то делегации и «избравший свободу». Он привез «ценнейший документ» — запись разговора шефа КГБ с генералом, ответственным за операцию «Эмиграция».
Допрашиватели захотели, чтобы я высказал свое мнение о подлинности «документа». «Хотите, — сказал я, — я расскажу вам содержание «документа», не читая его? «Документ», конечно, подлинный. Но он сделан специально для вас». — «Дезинформация?» — спросили они. «Наоборот, — ответил я, — самая точная информация». — «Какая?» — спросили они. «С эмиграцией решено закругляться», — сказал я. Допрашиватели переглянулись и забрали не прочитанный мною «документ» обратно.
Они ни словом не обмолвились о покушении. И я держал себя так, будто ничего особенного не случилось.
Пенсионеры
В парке одни пенсионеры. Наверняка все консерваторы и реакционеры. А что в том плохого? В мире избыток прогрессивности и революционности. Значит, пенсионеры суть благо. Лишь пенсионеры еще могут спасти Запад. Пенсионеры суть бывшая молодежь, но утратившая иллюзии юности и приобретшая здравый смысл. У них есть время для размышлений. У них есть жизненный опыт. Бояться им нечего, можно выражаться прямо и откровенно. Их жизнь идет к концу, и потому они заинтересованы в продолжении человеческой жизни в тех же формах. Старики! Будущее человечества в ваших руках! Объединяйтесь в борьбе против грядущего прогресса! Один старичок по моей морде и одежде догадался, что я — иностранец, и сказал соседу по скамейке гадость по моему адресу. Его собачка злобно кинулась на меня. Свою концепцию насчет пенсионеров я, разумеется, тут же сменил на противоположную. Все зло в стариках. Долой стариков!
В Пансионе
В Пансионе Шутник и Циник решают проблемы новой мировой войны.
— Они тут тоже не такие уж лапти. Здесь тоже готовятся к войне. Потихоньку, тайно.
— Нельзя тайно готовиться к большой войне. Надо весь народ готовить к войне. Особенно — молодежь. Случись что, Советский Союз в пару дней превратится в единый военный лагерь. А тут месяца два нужно для борьбы со своей молодежью и с пацифистами.
— В новой войне массы населения не будут играть большую роль. Атомное оружие…
— Допустим на минуту, что изобретен способ менять курс ракет противника и даже направлять их обратно. Что тогда? Война снова станет войной масс людей в первую очередь.
Вернулся с помойки Энтузиаст, выносивший накопившийся мусор, и развел демагогию насчет западных отбросов.
— Здесь в отбросы идет то, за что в Советском Союзе люди готовы платить большие деньги и стоять в очередях.
— Вы думаете, тут не знают цену вещам? Знают получше нашего. Потому и выбрасывают. Дешевле выбросить, чем хранить.
— И если эти отбросы сохранить, положение в мире не изменится заметным образом.
— В мире действительно сотни миллионов голодных и нищих, — внес я свой вклад в дискуссию. — Но из этого не следует, что этот сытый и богатый народ обязан тоже быть нищим и голодным. Не вина этих людей, что в мире появились многие миллионы других людей. Зачем они появились? Население к концу века увеличится еще на много сотен миллионов человек. Зачем? Почему этот народ должен о них заботиться? Каждый народ имеет право на борьбу за свое существование и благополучие. В ваших экскрементах тоже можно обнаружить питательные вещества, за которые в других местах планеты идет борьба. Что из этого следует? Легко быть гуманным за чужой счет. У вас уже три пиджака. Отдайте один нищим в Индии и Камбодже!
Энтузиаст сказал, что я «перегибаю палку», и побежал в туалет. Эти дни он шлялся по разным приемам и жрал по пять раз на день задарма.
— Если вы так выскажетесь публично, — сказал Циник, — сами здешние богачи обзовут вас реакционером и расистом. Тут все за демократию, равенство, справедливость, гуманность.
— На словах. Это не мешает им использовать иностранных рабочих и смотреть на них как на низшую расу.
— Тут пять миллионов иностранных рабочих и два миллиона своих безработных. Но попробуйте заставить этих безработных работать на таких условиях, на каких работают иностранцы!
— Современное общество нуждается в большом числе людей, положение которых можно сравнить с положением рабов в Риме. И оно же одновременно порождает большое число людей, сравнимых с римскими плебеями. Это — общий закон. Он действует и у нас, только в скрытой форме. Что бы ни говорили гуманисты, общество не может долго существовать без иерархии и неравенства. Наш опыт — блестящее тому доказательство.
