- Трясется мусор… шокинг! Особенно для литработника.
- Вам показалось, Миша, - ласково сказал Беньковский.
Михаил Петрович почувствовал, что позвоночник его больше не выдерживает, и соскользнул на пол.
- Нет, не показалось. Такие темные точки и пятна… прямо перед стеклом.
- Возможно, метеоритная пыль… - Беньковский попытался подняться, но сейчас же сел снова. - Не могу, - виновато улыбнулся он. - Очень тяжело. Вот отдохну немного, тогда погляжу…
- У меня тоже голова еле держится на плечах, - сознался Михаил Петрович. - Как чугунная…
- Обременена массой новых знаний, - желчно заметил Северцев. - Ничего, корреспондент, знания эти полезны и несомненно пригодятся тебе в ближайшем будущем.
Михаил Петрович с холодным любопытством взглянул на него, но не ответил.
- Андрей Андреевич, - сказал он, - если кухня, как вы говорите, находится под нами, а кипит в тысячах километров над нашими головами, то как происходит передача энергии? Ведь здесь так спокойно, почти не качает…
- Это, по-видимому, только так кажется, Миша. Не исключено, что как раз сейчас нас несет с огромной скоростью, а мы не замечаем этого. Или нас занесло в полярные области. Там спокойнее… должно быть спокойнее. Не знаю, не знаю.
Профессор закрыл глаза и замолчал. Было очень тихо, только стучала в висках кровь.
- Здорово, - пробормотал Михаил Петрович. - Кругом чертова пропасть этого сжатого газа… и мы висим как цветок в проруби… Слушайте, Андрей Андреевич, сколько времени будет продолжаться такое положение?
- Не беспокойся, Миша, - опередил Беньковского Северцев. - До самого конца своих дней ты будешь плавать в этой полужиже… или пока не рехнешься от тоски. Ноты, несомненно, успеешь увидеть и узнать много нового. Так что утешься.
Профессор прищурившись поглядел на него.
- Слушайте, Владимир Степанович, - сказал вдруг он. - Почему вы, собственно, пошли в астрономы-межпланетники?
- То есть?
- Почему? Почему вы не занялись, скажем, разведением кроликов?
- А почему я должен был заняться кроликами? - озадаченно осведомился Северцев.
- Ну как же… Чтобы выращивать их… размножать, так сказать.
- Да на что мне кролики?
- Но ведь у вас их не было, правда? Когда вы поступали в университет…
- Не было, и слава богу. А если бы даже и были?
- У вас стало бы их еще больше! Вот хорошо было бы, а?
- Хорошо? - К восторгу Михаила Петровича лицо Северцева побагровело до синевы. - Чересчур хорошо, я полагаю…
- Вы могли бы снабжать кроликами студенческие столовые…
- Гм…
- Затопили бы кроликами всю Москву…
- А…
- Могли бы дарить кроликов своим знакомым…
Михаил Петрович не выдержал и расхохотался. Он хохотал долго, страдая от боли в груди и спине, держась за живот и уткнувшись лицом в пол. Беньковский снова опустил веки.
- Юмор в покойницкой… - пробормотал Северцев.
- Эх, Володя, Володя… - Профессор покачал головой. - Хорошо бы выставить вас на полчасика наружу. Это прохладило бы вас.
- Слушайте! - воскликнул Михаил Петрович. - У меня идея…
- Первая идея на Юпитере. Интересно.
- Да, идея. Давайте пообедаем!
Северцев и Беньковский переглянулись.
- Неплохо придумано. Когда еще призовет нас господь… А я, откровенно говоря, думаю: чего это мне не хватает…
- И выпьем тоже, - решительно сказал Беньковский, разглаживая бороду.
Не меньше часа прошло, прежде чем они ползком, часто останавливаясь и отдыхая, перетащили из кладовой все необходимое для обеда. Беньковский сидел у стены и открывал консервы, бутылки, разворачивал целлофановые пакеты, с поразительной ловкостью орудуя одной рукой.
- Кушать подано, - слабым голосом провозгласил он.
Михаил Петрович и Северцев, взмокшие и измученные, растянулись рядом с ним. Профессор наполнил стаканы.
- Итак, - сказал он. - Наша первая, но, по всей видимости, не последняя трапеза в водородной бездне…
Они чокнулись и выпили. Северцев потянулся за шпротами. Михаил Петрович занялся ветчиной.
- Собственно, не так уж плохо, - сказал профессор.
- Пикантно, - кивнул Северцев. - Как пир во время чумы.
- Иди ты с чумой, - добродушно-лениво сказал Михаил Петрович. - Чума, смерть… Надоело. Зачем об этом все время напоминать, спрашивается?
- Миша прав. - Профессор с усилием поднял бутылку. - Еще по одной… Вам куда, Миша?
- Сюда. - Михаил Петрович протянул свой стакан. - Сюда и не мимо, пожалуйста. Спасибо. Да, Андрей Андреевич, это совсем не гак плохо. У нас есть продовольствие… кислород, приборы для кондиционирования воздуха. Что еще нужно? Мы можем прожить так годы…
- Аванпост человечества в недрах Юпитера, - криво усмехнулся Северцев.
- Вот именно. Аванпост человечества. - Михаил Петрович поднял палец. - Это, знаешь ли, обязывает.
- Собственно, сейчас наше положение не отличается от положения какого-нибудь Робинзона на необитаемом острове…
- С той только разницей, - сказал Северцев, - что у тех была надежда вернуться домой, а у нас…
- Виво - эсперо. - Профессор снова наполнил стаканы.
- Необитаемый остров… с утроенной силой тяжести, без солнца, затерянный в океане сжатого водорода… повисший в розовой пустоте!
- Тяжесть - это скверно, - признался Михаил Петрович - Иногда мне кажется, что я слышу треск собственных костей. Неужели утроенная?
- Что-то в этом роде. На меньшую не стоило бы обращать
