ваши ссоры, про ваши тайны, про ваши болезни…
Артур. Про ваши развлечения…
Сергей. Про ваши неудачи, про ваши глупости…
Артур. Про ваши аборты…
Сергей. Мы только стараемся все это не брать в голову, не запоминать, но оно само собой запоминается, лучше любого школьного урока, хоть сейчас вызывай к доске…
Пинский (вкрадчиво). Я так понимаю, что минута добра благополучно истекла…
Сергей. Дядя Шура, я ведь извинился… Артур, пойдем отсюда. Я же говорил тебе, что все кончится скандалом…
Кирсанов. Да сиди уж ты… жалостливый. Не будет тебе никакого скандала. Не до скандалов нам сейчас.
Базарин (отдуваясь). Да уж какие тут могут быть скандалы… Я только хотел напомнить молодым людям, что прийти за ними могут и без всяких повесток.
Пинский. Представляете, открывается вот эта дверь, и входят трое в штатском…
Артур (мотает головой). Нет. Не входят.
Пинский. Почему же это?
Вместо ответа Артур молниеносным движением выхватывает из-за спины большой никелированный револьвер и становится в классическую позу: широко расставленные, согнутые в коленях ноги, обе руки, сжимающие револьвер, вытянуты вперед и направлены в зрительный зал. «Пух, пух, пух», – произносит он, поворачиваясь корпусом слева направо и посылая воображаемые пули веером. Потом тем же неуловимым движением забрасывает револьвер за спину и выпрямляется.
Артур. Вот почему. Зачем, спрашивается, им с нами связываться? Мы опасны. С нас гораздо спокойнее снять деньгами.
Базарин (ошеломленно). Позвольте, откуда у вас оружие?
Артур (широко улыбаясь). Из республики Замбия. Папа прислал.
Пинский (настороженно). Настоящий?
Артур. Нет, конечно. Пугач.
Пинский (многозначительно). Гм… Ну естественно… Рэкетиров отпугивать… Да и вообще…
Сергей (с чувством). Дядя Шура Пинский! Я вас люблю.
Пинский. Да. Я тебя тоже люблю. Лоботряс.
Сергей. Я вас всех люблю. Я даже Саньку нашего, полупротухшего, тоже люблю. Не ходите вы никуда утром. Повестки эти свои порвите, телефон выключите, дверь заприте… Мы с Артуром сейчас вам замок, наконец, починим. И ложитесь все спать. Не поддавайтесь вы, не давайте вы себя сломать!
Кирсанов (горько). Ах, какие вы у нас смелые, какие несломленные! И ничего-то вы не понимаете! Ведь это сейчас они не нас ломают, нас они сломали давным- давно, еще поколение назад. Сейчас они вас ломают! Это ведь они не нам повестки прислали – они вам повестки прислали, чтобы вы на всю жизнь запомнили, кто в этом мире хозяин…
Он замолкает. Слышны тяжелые удары в дверь.
Сергей. Спокуха! Говорить буду я. Артур, встань тут, в тенечек.
В дверях возникает знакомая фигура – давешний рослый ч е л о в е к в блестящем мокром плаще.
Черный Человек (зычно). Гражданин Кирсанов?
Кирсанов поднимается, издает горлом сдавленный жалкий писк.
Черный Человек. Станислав Александрович?
Кирсанов(справившись наконец с голосом). В чем дело?! Кажется, наше время еще не вышло!
И тут Сергей подхватывает Черного Человека под локоток и ловко выводит его на авансцену.
Сергей. Старик. Давай по-доброму. Что мы, не люди? Давай спокойненько договоримся…
Черный Человек (обычным голосом). Чего договоримся? Насчет чего?
Сергей. Спокуха! Все будет нормалек. Ты нас не видел, мы тебя не видели. Дверь заперта, хозяев нет, уехали… Два стольника. И все тихо.
Черный Человек. А… Нет, не получится.
Сергей. Ну почему не получится? Тихо, мирно, по-доброму… Ну три стольника – пойдет?
Черный Человек. Нет. Не хочу. Брось.
