классовой эксплуатации и деспотизма власти. Что из этого получилось потом — другой вопрос, касающийся существа общества, которому ещё предстояло развиться на основе завоеваний революции.
Благодаря революции страна совершила беспрецедентный рывок вперёд во всех отношениях — в социальном, хозяйственном, культурном, образовательном и т.д. Успех был настолько ошеломляющим для всей планеты, что Россия стала соблазнительным примером для многих народов. Это напугало Запад, и он с первых дней существования русского коммунизма вёл упорную борьбу против него.
Революция, с одной стороны, принесла разочарование, обнаружив неосуществимость целого ряда обещаний коммунистов. А с другой — она принесла с собой нечто большее, чем то, что от неё ожидали. Русские люди, во всяком случае, не рассчитывали на такой стремительный прогресс. И главным завоеванием революции явились социальные права и гарантии для подавляющего большинства населения — гарантии работы, образования, обучения, медицинского обслуживания, отдыха, пенсии, т.е. удовлетворения основных жизненных потребностей. Революция породила также непредвиденные последствия, которые на первых порах ещё воспринимались как пережитки прошлого, а с годами все более давали о себе знать как неизбежные спутники коммунизма.
Все социалисты (и коммунисты) до 1917 года были убеждены в том, что социалистическая революция произойдёт сначала в Западной Европе, а уж потом перекинется на другие страны. Сам Ленин буквально за несколько дней до Февральской революции 1917 года в России говорил, что социалистическая революция сначала произойдёт на промышленно развитом Западе с сильным рабочим классом, а не в отсталой, крестьянской России с малограмотным населением. Это убеждение вполне соответствовало марксистской доктрине. Но история распорядилась по-своему. С точки зрения здравого смысла, не заражённого идеологической доктриной, было очевидно, что новая цивилизация не могла возникнуть в центре старой — её тут просто не допустили бы, как это случилось с Парижской коммуной и с попытками социалистической революции в Германии и Венгрии. Именно на периферии западной цивилизации, в России, сложились условия для успешного коммунистического эксперимента.
Ленин поразительно быстро оценил представившуюся возможность и использовал её. Его великая историческая роль заключалась в том, что он разработал и пропагандировал идеологию социалистической революции, создал организацию профессиональных революционеров, рассчитанную на захват власти, возглавил силы для захвата и удержания власти, когда представился случай, оценил этот случай и пошёл на риск захвата власти, использовал власть для социальных преобразований, организовал массы на защиту завоеваний революции от контрреволюционеров и интервентов, — т.е. в создании необходимых условий для построения коммунистического социального строя. Но сам этот строй сложился уже после него, в сталинский период.
Реальный коммунизм зародился в России под лозунгами идеологического коммунизма (марксизма). Инициаторы, организаторы и вожди революции вдохновлялись идеями коммунистической идеологии. Можно с полным правом признать, что не будь марксизма, не будь Ленина и его соратников, русского коммунизма не было бы. Но вместе с тем русский коммунизм, зародившись, начал складываться во многом совсем не так, как рассчитывали революционеры, вопреки фундаментальным принципам марксизма, в отсталой крестьянской стране со слабо развитыми капиталистическими отношениями. Это послужило одним из важнейших условий успеха коммунистического эксперимента! Он сложился в силу объективных законов организации больших масс населения в единый социальный организм в определённых исторически данных условиях — развал всех основ предшествовавшего социального строя, характер населявшего страну человеческого материала, исторические традиции, международная ситуация и т.д. Осуществлённая революцией ликвидация частной собственности на средства производства была одним из условий построения реального коммунизма, но она сама по себе ещё не была элементом здания нового общества.
Эволюция коммунизма
Советский коммунизм сложился не сразу. И он изменялся со временем. Можно констатировать такие периоды в его истории: зарождения, юности, зрелости, кризиса и краха. Первый период охватывает годы от Октябрьской революции 1917 года до избрания Сталина Генеральным секретарём партии в 1922 году или до смерти Ленина в 1924 году. Этот период я называю ленинским по той роли, какую в нём сыграл Ленин. Второй период охватывает годы после первого периода до смерти Сталина в 1953 году или до XX съезда КПСС в 1956 году. Это — сталинский период. Третий период начался с приходом к высшей власти Хрущёва. При Брежневе русский коммунизм достиг состояния зрелости и добился наивысших успехов планетарного и эпохального значения. Я этот период называю хрущевско-брежневским. Четвёртый период начался в 1985 году с приходом к высшей власти Горбачёва и был завершён в результате переворота 1991 года, возглавленного Ельциным. Я его называю горбачевско-ельцинским. Многие считают его периодом старения и естественной смерти русского коммунизма. Это грубая ошибка или, скорее, умышленная фальсификация истории. Русский коммунизм был молодым социальным явлением. Он ещё только вступил в период зрелости, ещё не проявил все заложенные в нём потенции. Его жизнь была искусственно прервана усилиями внешних врагов и внутренних предателей и коллаборационистов. Он был убит в самом начале зрелой жизни.
Новая проблема
Я «проглотил» книгу Критика за пару ночей. Это именно то, что мне было нужно для начала. Но у меня возникла новая проблема. Допустим, создано учение, о котором говорит Критик и которое он, надо полагать, создал, по крайней мере в основном. А дальше что? Это учение должно быть пущено в дело, т.е. сообщено людям. Каким людям? К кому обращаться с ним? Я высказал свой вопрос Критику.
— Теоретически ответ ясен, — сказал он. — К таким категориям (классам, слоям и т.п.) граждан, которые, познакомившись с ним, примут это учение как своё, отвечающее их положению в обществе, их менталитету, их интересам.
— А что это за категории конкретно?
— Думаю, что это категории, к которым принадлежим мы сами — граждане, профессионально занятые интеллектуальной и творческой деятельностью, зарабатывающие на жизнь и добивающиеся жизненного успеха своим индивидуальным трудом, развитием и использованием своих способностей. Интеллигенция. Образованщина. Служащие, выполняющие интеллектуальные функции. Профессора, научные работники, учителя, врачи, инженеры, менеджеры, писатели, художники и прочие. Люди, живущие на заработную плату, добивающиеся успеха и признания в деловых коллективах и через них. Одним словом, это те категории граждан, которые в советские годы становились основной частью населения. Они сохраняют значение в современном обществе независимо от социальной организации. Но они не безразличны к ней. Коммунистическая социальная организация лучше соответствует их интересам, чем западнистская.
— Так почему же они прошляпили советский коммунизм?!
— Это другой вопрос. Сейчас могу лишь сказать, что одна из причин этого — засилье марксизма- ленинизма и отсутствие учения, о котором говорили мы с вами.
— Значит, нынешние коммунисты обречены?
— Да. Они неспособны выработать новую идеологию. К тому же новая идеология обязывает к иному поведению. Они неспособны выработать новую форму борьбы.
— А если с ними поговорить?!
— Это дело для новой исторической эпохи, а не для разговора. Тут начинать надо с нуля. С отдельных личностей. Нужны десятилетия (если не столетия), чтобы новые идеи выжили и пробили себе дорогу. А этого может и не случиться.
— Ваши идеи очевидны. Неужели те люди, к которым вы советуете обращаться, не поймут их?
— История — не семинар. Нужен исторический опыт, чтобы массы людей поняли и приняли идеи, которые кажутся очевидными нам. К тому же мы вступаем в эпоху тотального помутнения умов и мракобесия, исходящего из достижений научно-технического прогресса. Но об этом поговорим как-нибудь потом.
Жена
Жена пришла домой поздно и сказала, что выходит из православной церкви, что насмотрелась там всяких дел, несовместимых с подлинной религией, что там лишь видимость религиозности сохраняется, а по сути дела там творится то же самое, что и вне церкви.
Я подумал, что это результат чтения книги Критика. Оказалось, что это не так: жена заявила, что
