Жертвовать?! Нет, лучше уж так перебьёмся.
— Усталость от исторической миссии.
— Да. И знание того, во что она обходится. Плюс к тому — радость освобождения от неё и страх её повторения. К тому же миллионы россиян что-то выгадали от краха коммунизма. Они не хотят никакой революции. Они своё не упустят без боя.
— Мы живём в эпоху, когда приходится ломать привычные представления обо всех общественных явлениях. Первый колоссальный сюрприз на этот счёт нам преподнесла холодная война. Она без выстрелов и бомб причинила ущерб нашей стране, в десятки раз превосходящий ущерб от «горячей» войны 1941—1945 годов. Другой сюрприз — советская контрреволюция 1991—1993 годов. Число выстрелов и жертв в ней оказалось ничтожно малым в сравнении с её колоссальными последствиями. Так почему бы не допустить возможность такого же «холодного» революционного восстания?!
— «Холодная революция» есть лишь другое название парламентского пути. Если даже все сто процентов Думы и сам президент будут членами КПРФ, они не решатся пойти на реставрацию советского социального строя.
— Почему?
— Нет веры в успех. А рискнуть побоятся — побоятся потерять то, что они приобрели благодаря разгрому советского строя. И вообще эпоха социальных переворотов прошла. По всей вероятности насовсем.
— Почему вы так думаете?
— Во-первых, на планете не осталось более или менее значительных регионов, в которых могли бы вызреть идеи и силы для социальной революции, не замеченные Западом. Запад способен пресечь их в зародыше. Во-вторых, человечество достигло таких размеров и такого состояния, что в рамках его невозможна сила, способная на социальный переворот. А внешней силы нет; инопланетяне — сказка для идиотов. Конечно, возможны какие-то мировые катастрофы, в результате которых человечество будет отброшено на много веков назад. И тогда возможно наступление эпохи социальных революций. Но это лишь абстрактная возможность.
— А Китай? Арабский мир?
— Если даже допустить, что Китай побеждает Запад и навязывает западным странам коммунизм, это не есть путь социальной революции.
— Значит, тот факт, что Запад навязал нам посткоммунистическую систему, не есть социальная революция?
— Это была, как верно утверждает Критик, диверсионная операция холодной войны. Этому перевороту придали видимость народного восстания, не более того. И, в-третьих, почти всё, что в идеях революционеров практически реализуемо, реализуется и без них. Они стали исторически излишними.
— Что же остаётся?
— Собирать и сохранять своих.
— Новая партия?
— Что вы! В стране сейчас более двух тысяч политических партий, общественно-политических движений и организаций. Ещё одна партия ничего не меняет.
— Что-то вроде масонской ложи?
— Нет, это не русское дело. И ложей немедленно завладеют чужие. А нам нужно собирать, повторяю, своих и только своих.
— Так что же это такое?!
— Трудно выразить словами. Свои — это не просто единомышленники. И даже не обязательно единомышленники. Свои могут быть врагами. Это некое родство, которое рационально не объяснишь.
— Догадываюсь! Вы имеете в виду что-то вроде мафии.
— Верно! Надо создавать национальную русскую социально-политическую мафию. Между прочим, наш партийный аппарат эволюционировал в направлении к организации мафиозного типа.
Сложилось множество мафиозных групп. Но русская мафия как целое сложиться не успела. Помешали. Искусственно разрушили партийный аппарат изнутри.
— Речь идёт не о преступной, а о социально-политической мафии. Такая мафия должна, очевидно, иметь опору в обществе. Из кого-то она должна вербоваться. Среди какой-то массы людей должна работать. Какой?
— Думаю, это очевидно: все те люди, которые живут за счёт своего труда, получают заработную плату и не имеют других источников дохода, в своём жизненном уровне зависят от состояния общества в целом. Число таких людей огромно. Оно растёт. И роль их в обществе растёт. Это государственные служащие, офицеры армии, научные работники и профессура, студенты и др. Они разбросаны по всем сферам общества, разъединены. Мафия, о которой я говорю, должна их объединить.
— Но кто-то должен начать создание такой мафии. Кто?
— Я для этого слишком маленькая сошка. Тут должны вступить в дело крупные фигуры, с большим весом в политике и со средствами. Тут большие деньги нужны.
— Такое возможно лишь на уровне высшей власти.
— Похоже, что так.
— И к чему же такая мафия поведёт массы, на которые она будет опираться и с которыми будет работать? К революции?
— Ни в коем случае! Задача мафии — постепенно забрать в свои руки ключевые позиции везде, где только можно. Подготовить глубокий заговор. Подчёркиваю, не революцию в марксистском смысле, а именно заговор. И в подходящий момент осуществить переворот в пользу тех категорий граждан, о которых я говорил как об опоре мафии.
— Знаете, ваши идеи действительно кристально ясны. Не могу ничего возразить. Меня только смущает один вопрос.
— Какой?
— Способны ли мы, русские, на образование достаточно большой мафии? Ведь мы не евреи и даже не итальянцы!
— Этот вопрос смущает и меня. Но почему бы не попробовать?! Вдруг что-то получится! Во всяком случае, это наш последний шанс.
Мечты
Расставшись с Защитником, я размечтался. Допустим, я президент. И я жажду облагодетельствовать мой народ. Как? Естественно, отменить все то, что сотворили перестройщики и реформаторы, т.е. восстановить советский социальный строй. Но ведь прошлое не вернёшь. Этот строй придётся восстанавливать в тех реальных условиях, какие существуют сейчас. Что я могу сделать? Выступить по телевидению, объявить о своём решении и призвать народ выполнить моё решение? А что произойдёт? Так все и бросятся восстанавливать советский строй? Вряд ли. Те, кто ломал его, будут сражаться за то, что нахапали. Большинство пальцем не шевельнут. А те, кто тоскует о прошлом, либо растеряются, либо наделают глупостей, либо постараются нажиться за счёт нового переворота. А скорее всего меня просто уберут немедленно и даже высказаться не дадут. И вообще, если я выскажусь, наступит хаос похуже того, что есть. Значит, надо подготовиться к перевороту. А для этого нужно время. Нужно создать массовую (в несколько миллионов!) организацию, способную осуществить переворот, захватить все позиции в стране, подавить сопротивление и т.д. Из кого её создавать? С какой идеологией? С какой структурой?. На все это нужны время, средства, энтузиасты. И массы людей, каких в России кот наплакал. Организация национал-большевиков (наподобие немецких нацистов) в России уже есть, но влияние её ничтожно, а перспектив никаких. Мы упустили исторический шанс навсегда.
Эволюционный перелом
Люди не понимают масштабов и сущности происходящего эволюционного перелома. Подавляющее большинство вообще неспособно понять. Многие могли бы понять, но не хотят. Боятся истины. Боятся, что другие могут понять, и мешают им в этом. Создаётся всеобщий страх истины.
Человечество породило величайшие жизненные блага и способность воспроизводить эти блага. Об этом знают все, об этом неутомимо кричат все мощнейшие средства массовой информации. Продление жизни и сохранение жизненных функций до ста лет, а в ближайшем будущем — до ста тридцати. Лечение почти от
