такую гигантскую сумму.
— Догадайтесь.
— Не тяни, прошу тебя!
— Все просто — за наше с вами молчание.
— Велема слишком дорога ему, да?
— Лоритор стоял насмерть, защищая жену, и его дяде пришлось раскошелиться. А он оказался богатым человеком, этот Ругшин. У него даже рука не дрогнула, когда он подписывал нужные документы. Ну как? Вы довольны переговорами? Пять тысяч монет за сломанную ногу, прополосканные мозги, ужасную ночь и превращение в лягушку. Хорошо стать богатыми!
— А мне причитается часть из общей доли? — спросил Фокс.
— Безусловно. Тем более что ты пострадал больше всех.
— Тогда я не в обиде.
— Ладно, — сказал меркантильный Эрик, — что было, то прошло. Деньги же нам не мешали никогда. Тем более что ты уже давным-давно все решил за нас, Квинт, и наше мнение тебя мало волнует.
— Естественно. Я же ваш начальник. — Квинт мило улыбнулся и налил себе еще одну чашку кофе.
Феликс оживленно завозился на своем месте. Его явно что-то беспокоило. Квинт уделил ему пару минут своего драгоценного внимания.
— Ах вот ты о чем! Не волнуйся, дядя Лоритора проследит за этим.
— О чем речь? — не понял Дарий.
— Было бы безрассудно выпускать Велему в свет, не приняв определенных мер. Вдруг случится рецидив? Ее подвергнут осмотру в частной клинике на предмет психического расстройства. Будут лечить, и, надеюсь, успешно. И ей навсегда будет запрещено колдовать. Я настоял на этом, и Ругшин всецело был на моей стороне.
— На нее наденут Цепочку Менга?
— Точно.
Для непосвященных Цепочка Менга — это просто красивое украшение. Для тех, кто связан с магией, — настоящий кошмар. Пока она надета, становится невозможным заниматься магией. Все способности пропадают напрочь. Снять ее человек не в состоянии, это под силу лишь нескольким крупным и уважаемым специалистам, которых можно пересчитать по пальцам.
— Через пару дней, как только они обо всем договорятся с врачами, за Велемой придут, — предупредил Квинт. — Тогда ты ее расколдуешь, Крион.
Техномаг согласно кивнул, но ничего не сказал. Он задумчиво поглощал печенье.
— Надеюсь, что из них получится хорошая супружеская пара и они доживут вместе до глубокой старости. — Эрик отодвинул тарелку, демонстрируя всему миру, что есть больше он не в состоянии.
— Вполне возможно. Особенно теперь, когда Велема будет избавлена от соблазна немножко поколдовать, чтобы устроить свои дела.
До конца вечера они больше не возвращались к этому вопросу. На повестке дня стояло другое важное событие. Состязание техномагов было назначено завтра на двенадцать. Все сотрудники Агентства выразили желание прийти и поддержать своего товарища морально. Крион не выдержал:
— Нет-нет. Не надо. Я не смогу. Я чувствую, что опозорюсь. Будет лучше, если вы этого не увидите.
— Крион, ну что ты. У тебя есть все шансы на победу.
— Десять процентов. Всего десять процентов, — угрюмо ответил техномаг. — Нет, даже меньше. Вы знаете, кто мои противники? Они настоящие монстры!
— Ты тоже не подарок. — Дарий усмехнулся. — Готов поспорить, что в это время они также волнуются и считают настоящим монстром тебя.
— Ты думаешь? — недоверчиво спросил Крион. — Неужели я так плохо выгляжу?
— Ты же столько тренировался! И потом, все это — целиком твоя идея.
— Крион, по-моему, нервничать уже поздно. Или ты станешь Главным техномагом, или нет. Третьего не дано, — сказал Квинт. — Завтра мы это узнаем. Ложись пораньше, ты должен хорошо выспаться.
— Придется принять снотворное. Иначе заснуть не удастся.
— Только не переборщи с дозой.
— Что ты! Это же опасно. — Крион поднялся из-за стола. — Дарий, тебе помочь помыть посуду?
Гном хитро сощурился.
— О нет. Твоя помощь пригодится не мне, а Эрику. Сегодня, несмотря на всяческие отлынивая сего стороны, он — дежурный. Я — с Фоксом, разумеется, — и так вместо него весь день проторчал на кухне.
— Да, Дарий. Я знал, что у тебя каменное сердце, — пошутил Эрик. — Сначала заставил съесть всю эту вкуснятину, а теперь еще я должен по твоей воле страдать, перемывая тарелки после ужина.
Но его никто не поддержал. График дежурства — штука ответственная. Крион только чуть-чуть помог — собрал и отнес грязную посуду в раковину. Эрик со вздохом приступил к домашним обязанностям. Перед тем как уйти в свою комнату, Квинт остановился в дверях и учтиво сказал:
