данные на солдата: пульс, дыхание, давление, активность головного мозга, дублирующий сердечный датчик.
Нет датчика только у троих, находящихся в этом штабе, и у Бишопа, который сейчас замер за рулем броневика.
Айлен и второй пилот – Билл Спайзмайер – занимают места за штурвалом посадочного модуля.
У каждого члена экипажа на голове наушники, от которых тянется микрофон, позволяющий поддерживать связь на расстоянии до трех километров.
– Ладно, Бишоп, давай!
– Понял!
Машина ревет, как сонный зверь, и рывком вкатывается по пандусу в грузовой отсек посадочного модуля. Тотчас срабатывают амортизаторы, фиксирующие положение броневика. Не будь этих амортизаторов, половина, если не больше, волонтеров ходила бы без зубов. Но даже они не могут защитить от жесткой «болтанки» при вхождении модуля в верхние слои атмосферы.
– Айлен, как у вас?
– Мы готовы.
Эйпон оглядывает солдат.
– Пристегнуть ремни. Так, отлично.
– К взлету готовы? – Айлен как на иголках.
В штабном отсеке все занимают свои места.
– Порядок.
– Мы готовы,- Эйпон садится в кресло, и тут же сверху опускается страховочный «пояс».
– Приготовились. 10 секунд до старта.
Платформа со стоящим на ней модулем плавно трогается с места. С легким шипением разъезжаются створки шлюзовых ворот.
– Прошли шлюз. 5 секунд.
Платформа выкатывается за пределы корабля и застывает. Прямо перед обзорным окном затянутая облаками поверхность планеты. ЛБ-426.
– Даю сигнал.
В грузовом отсеке вспыхивает красная лампочка.
– Две секунды, одна…
Модуль дрогнул – отошли замки платформы – и резко ушел вниз. Началось падение.
В наушниках раздавались голоса пилотов.
– Переключаю частоту.
Плотная атмосфера поглотила корабль, снизив видимость до нуля. Свинцово-серые облака облепили суденышко, забавляясь с ним, как ребенок с надувным мячиком.
– Началась ионизация.
– Понятно.
– Ребята, приготовьтесь, сейчас будет трясти.
Грозовые разряды сверкали с двух сторон, вырастая электрической сетью на пути корабля, стараясь оборвать его жизнь, не пустить вниз, не позволить проникнуть в тайны своего бытия.
Рипли повернулась к Горману:
– Лейтенант, это у вас который вылет?
– У меня всего тридцать восемь,- Горман судорожно сглотнул слюну. От тряски его начало тошнить. Он помолчал, дожидаясь, пока ослабнут мучительные спазмы в желудке, и добавил: – На тренажере.
Васкес тихо выругалась сквозь зубы. Со своего места ей было видно штабное отделение, и она поинтересовалась:
– А сколько боевых?
Горман повернул к ней белое, как лист бумаги, лицо и ответил:
– Два… Включая этот.
Вирсбовски и Дрейк переглянулись.
– Вот черт, а? – чуть ли не простонал пулеметчик,- Только этого нам и не хватало.
– Цель ноль – четыре,- Алейн включила инфракрасный сканер и разглядывала поверхность планеты на экране компьютера, выбирая подходящее для посадки место рядом со станцией.
– Не нравится мне эта посадка,- буднично заявил Спазмайер.
– А тебе ни одна посадка не нравится. Ты всегда так говоришь.
На их перепалки никто не обращал внимания. Это повторялось при каждом приземлении и стало такой же неотъемлемой привычкой, как оружие в руках. Даже успокаивало.
Да и сами пилоты не воспринимали их всерьез.
– Ага,- буркнул Спазмайер,- Вот вернемся без тебя, я твоим родственникам позвоню.
Айлен засмеялась.
– Хорошо. Ну-ка, посмотрим, что там видно.
Палец вдавил в панель кнопку, и из корпуса модуля выдвинулись видеозонды, от этого корабль стал похож на гигантского майского жука.
Прямо внизу, в километре под ними, раскинулось обширное строение колонистского комплекса.
Айлен увеличила изображение. Картинка приблизилась. Отчетливо проявились задраенные наглухо ворота, шлюзы, окна.
– Разрушений не заметно, но все входы заперты,- комментировала пилот, хотя изображение подавалось и на монитор в штабной отсек,- Похоже, эти ребята засели там накрепко.
Горман, наконец, одолел приступ «морской болезни» и с облегчение поерзал в кресле.
– Все в порядке,- пролепетал он,- Все в прекрасной форме. Дрейк, у тебя, кажется, камера плохо работает.
Дрейк наклонил голову и стукнул каской по тяжелому стволу пулемета- пульсатора. Изображение на мониторе дернулось и пришло в норму.
– Так, хорошо.
Эйпон оглядел свою команду. Все нормально. Все спокойны. Никто не дергается. Отлично.
– У вас еще две минуты, ребята.
Вирсбовски положил винтовку на колени.
Хикса разбудите кто-нибудь.
– Семьдесят – девяносто,- Айлен перебросила ряд тумблеров,- Система наведения включена.
Модуль швырнуло влево, но он тут же выровнялся. Нос начал разворачиваться. Система отыскивала цель.
– А где комплекс-то? А, вот, вижу,- комплекс вплыл в экран сонной серой громадиной,- Станция атмосферного наблюдения.
На мониторе появилось приземистое здание ангарного типа.
