дочерью. Не ходит ни в рестораны, ни в кино, ни в театр, даже по праздникам не участвует в разных там торжественных церемониях. Как живет? Понятия не имею! Я иногда думаю — не ходит ли он переодетым, загримированным. Черт его знает! Странный человек, и для нас невероятно трудный объект. В ресторан «Веселые бекасы», где я по вечерам играю в оркестре, не заглядывал ни разу.
Вега слушал и внимательно наблюдал за колечками дыма, которые отрывались от кончика его сигареты. Они быстро росли, теряли форму и незаметно таяли в воздухе.
— Хм! — начал он. — Но все-таки потерян целый год, и у Старика есть все основания быть недовольным!
Недели две назад Старик сам позвонил Веге по телефону.
— Друг мой, — сказал он, когда Вега поднял трубку, — мне нужно ваше содействие.
Вега был один в своем кабинете, но по привычке поклонился и раболепно произнес:
— К вашим услугам, сэр!
— Ровно через час жду вас у себя.
Слово Старика было законом. Закон можно нарушить, можно с помощью хитрого и ловкого адвоката обойти некоторые неприятные статьи. Приказов же Старика никто не осмеливался ослушаться. Он был всемогущ. Его имя не упоминалось в газетах, по радио и телевидению, как имена политических деятелей, бизнесменов и крупных банкиров. На сцене были другие. Он же стоял за кулисами и руководил всем, как опытный режиссер. Никто не знал с достоверностью, какими капиталами он располагает. Но во всяком случае это была целая сеть банков, заводов и могучих кампаний по эксплуатации земных недр. Были в этой сети и предприятия, занимающиеся производством атомной энергии. Перед Стариком буквально трепетали многие высокопоставленные лица. Политические деятели в надежде обеспечить себе карьеру заискивали перед ним и всячески стремились завоевать его дружеское расположение. Он не был президентом Соединенных государств Западного полушария, но его сила и влияние не уступали президентским.
Вега прибыл в дирекцию точно в назначенное время.
Она помещалась в небоскребе, одиноко торчавшем среди огромного охраняющегося парка. Фонтаны выбрасывали длинные струи воды, которые сплетались на солнце в прозрачные дуги, отливая всеми цветами радуги. Лифт доставил Вегу на восемнадцатый этаж. У дверей кабинета его с поклоном встретил лакей, а двое здоровенных парней лет тридцати, которые повсюду неотступно следовали за Стариком, дружески помахали ему рукой. Лакей пригласил Вегу в просторный кабинет. Там царили тишина и полумрак, только на письменном столе светилась лампа под зеленым абажуром, напоминавшим лилию. Старик любил тишину, любил полумрак. Может быть, в такой изолированной от мира обстановке ему удобнее всего было вынашивать свои планы. В этот момент он — невзрачный, высохший старикашка — сидел за огромным письменным столом красного дерева. Полумрак смягчал черты его лица, и морщины выступали не так контрастно, а совсем голая голова не блестела, подобно полированному шару.
— Присаживайтесь, друг мой, — сказал Старик, указывая на одно из кресел.
Молодой человек почтительно сел. Он находился в обществе могущественнейшего из людей, ворочавшего миллиардами. Его сила превосходила силу целой армии, ибо и сама армия подчинялась его воле.
— Слушайте, друг мой, — начал Старик, сверля Вегу своими маленькими глазками. Он всегда обращался так к Веге — «друг мой», — может быть, из желания подчеркнуть свое расположение к нему. — Тот тип, который должен был доставить нам планы инженера Скрибина, добился чего-нибудь?
— Пока ничего, — коротко ответил Вега.
Он знал, какой задачей был занят каждый из агентов Старика даже на самом отдаленном и незначительном острове. Еще недавно Вега работал инженером на одном из заводов Старика, выпускающих атомное оборудование «для мирных и других целей». Очень скоро он показал себя ловким и находчивым открывателем очагов недовольства среди рабочих и служащих. С каким-то злорадным самозабвением преследовал он своих коллег, докапываясь до их личных и служебных тайн. Старику доложили о полезных способностях и наклонностях Веги. Он заинтересовался молодым инженером, потребовал, чтобы его и в дальнейшем осведомляли о деятельности Веги, и скоро убедился, что тот мог бы принести гораздо больше пользы на поприще секретной службы. Так Вега — его настоящее имя было Арчибальд Картер — стал одним из руководящих агентов секретной службы.
— Ни-че-го! — протянул с презрением Старик. Его ссохшееся личико сморщилось еще больше. — А в Космограде коммунистические заводы искусственных спутников построили планету и населили ее людьми. Этот инженер Скрибин осуществляет еще более дерзкие планы. Он намерен создать целый город в космосе! Настоящий город, с улицами, площадями, зданиями, заводами, лабораториями! А мы, друг мой, только еще собираемся монтировать нашу планетку — посылаем части. По сравнению с космическим городом Скрибина это гном, лиллипут, не больше! Да!
Он замолчал. На лице его отразились досада и недовольство.
Молчал и Вега. От всего сердца желал он, чтобы Старик завладел чертежами и расчетными вычислениями инженера Скрибина. В конце концов, хотя бы и средствами шпионажа, принуждения и шантажа, изобретатели и конструкторы должны как бы невольно помогать друг другу...
А этот агент Браун — последний негодяй! Напрасно только рассчитывали на него. Он должен был сфотографировать или выкрасть чертежи. Для этого нужно было постараться проникнуть в среду, окружающую инженера, познакомиться с его близкими и сотрудниками, найти доступ какими-то путями к секретному сейфу и похитить чертежи...
— Уже целый год ждем! — заговорил опять Старик. — Топчемся на одном месте, а между тем они строят космический город.
— Неужели уже действительно строят?
— Да. Ракетопланы доставляют металлические конструкции в космос. И нам следует поторопиться, друг мой. Придется вам взяться за это дело. Лично вам. Сто тысяч долларов достаточно будет? И прелестная вилла на тихоокеанском побережье в придачу! Кроме того, вы получите приличную пожизненную ренту. Займитесь этим делом, друг мой, разработайте подробный план осуществления пребывания конструктора инженера Скрибина у нас...
— Он приедет к нам? — невольно прервал этот поток слов Вега.
Старик помолчал, размеренно ударяя ногтями правой руки по стеклу письменного стола, потом ответил с мрачным видом:
— Должен приехать! Приехать для личного сотрудничества с нашими конструкторами. Надо очень осторожно, очень умело убедить его в необходимости этого, даже если он придерживается иного мнения по данному вопросу, что очень вероятно. Вы меня поняли?
— Понял, сэр! — Лицо Веги залилось краской — он только теперь уяснил себе план старика.
— Он должен быть нашим гостем любой ценой, ясно?
— Ясно, сэр!
— Мистера Скрибина необходимо окружить исключительным вниманием и предоставить ему все удобства. Причем я к этому делу не имею никакого отношения. Абсолютно никакого, запомните это раз и навсегда!
— Слушаюсь, сэр!
Взгляд Старика был холодным и требовательным. Вега внезапно почувствовал озноб. Этот взгляд был красноречивее всяких слов — он приказывал, требовал беспрекословного подчинения, подавляя в человеке даже инстинкт самосохранения, и Вега знал, что умрет, но выполнит волю Старика. О, да! В подобных делах Старик никогда не принимал непосредственного участия. Никогда не давал ясных и определенных приказаний, а только подсказывал, как нужно действовать в том или ином случае.
Детали? Это предоставлялось сотрудникам. За это им платили. Старик никогда не скупился и выходил незапятнанным из самой грязной истории.
Он должен был стоять в стороне от истории со Скрибиным. Особенно теперь, когда он имел неосторожность поделиться своими намерениями с первым советником президента. Они отдыхали вместе во Флориде. Однажды вечером Старик долго разъяснял советнику, как важно для них ускорить монтаж
