— Я буду говорить, — негромко произнес король.
— Что? — удивился Гавэн. — Но народ в нетерпении… Как вам будет угодно, ваше величество, — быстро опомнился он.
— Его величество будет говорить! — крикнул министр.
Гомон и крики горожан стихли тотчас же. Король поднялся со своего кресла.
— Подданные великого королевства Гаэлон! — произнес он, глядя почему-то не вниз, а куда-то перед собой. — Рыцари Братства Порога сэр Кай и сэр Герб должны быть казнены. Так решил Королевский суд, и так решил я сам. Ради блага королевства, которое я поклялся оберегать — они должны быть казнены. Мой Долг короля обязал меня подтвердить смертный приговор. Но никто… — последнее слово раскатилось над толпой, и Гавэн похолодел, моментально и полностью уяснив для себя, кого именно Эрл имеет в виду, — никто не может остановить меня, рыцаря Братства Порога, когда я считаю своим Долгом защитить друзей!
В полной тишине Эрл протянул правую руку к оруженосцу. Тот недоуменно глянул на короля. Эрл толкнул его в плечо. Оруженосец вздрогнул… Не сразу он понял, что от него требуется. Но, когда понял, протянул королю шлем, который тот тут же надел. Второй оруженосец дал королю щит. Эрл глубоко вдел руку в крепления щита — так, что ладонь осталась свободной.
И прыгнул со стены.
Наверное, никто даже не успел толком испугаться. Эрл, крутанувшись в полете, схватился за знамя, свисавшее со стены почти до самой земли. Знамя, сшитое бараньими жилами из кусков продубленной кожи, затрещало, но выдержало. Соскользнув на землю, Эрл двинулся прямо ко Рву. Гвардейцы и стражники шарахнулись с его пути. На ходу Эрл сорвал с себя алую королевскую мантию — сверкнула, отлетев в гущу воинов, золотая пряжка, — несколькими молниеносными движениями перекрутил мантию на манер жгута и, схватив в кулак оба конца этого жгута, накинул его на один из кольев. И шагнул в Ров. Кол не выдержал веса облаченного в доспехи Эрла, наклонился и, медленно выворотившись из земли, полетел вслед за королем. Но Эрл, уже стоявший на дне Рва, без труда увернулся от кола.
Король подошел к болотникам, внимательно наблюдавшим за ним, и вытащил из ножен меч. Он взмахнул мечом — как и должен был сделать, чтобы отдать приказ выпустить псов.
Слуга, стоящий у ворота, открывающего решетку подземного коридора, не сводя вытаращенных глаз с короля, который смотрел прямо на него из-под поднятого забрала, налег на ворот.
Решетка, открывающая коридор, поползла вверх…
— Ваше величество! — заорал обретший наконец голос Гавэн. — Что вы делаете, ваше величество! Остановитесь! Не спускать псов! Не спускать…
В Ров один за другим, звеня цепями, выкатывались громадные псы-убийцы. К слуге, все так же сомнамбулически вращающему ворот, кинулись стражники. Слугу сшибли с ног, но дюжина чудовищных псов и ведший их горбун в алом колпаке, который, находясь под землей, не мог слышать речи короля и видеть того, что случилось за несколько мгновений до того, как начала подниматься решетка, уже покинули коридор. Решетка с лязгом упала.
Король опустил забрало шлема.
— Ваше величество! — орал Гавэн, бегая туда-сюда по дворцовой стене. — Остановитесь!
Члены Королевского Совета застыли там, где стояли. Происходящее оглушило их. Марун, увидев рядом с приговоренными короля, резко натянул цепи, сдерживающие псов. Псы ответили на это злобным рычанием. Но все же остановились.
Шум толпы нарастал подобно шуму начинающегося ливня. Сначала редкими каплями прозвучали чьи- то вскрики. Потом гомон усилился и, наконец, загрохотал оглушающим воем. Этот вой раздражал псов, прекрасно чувствующих разлитое в воздухе волнение. Черные твари скалили клыки и скребли лапами землю. Один из псов медленно двинулся вперед — к приготовленным для него жертвам. И его примеру последовали остальные одиннадцать. С Маруна слетел его колпак, подошвы башмаков горбуна зашуршали по земле — псы тащили его вперед. Задыхаясь, Марун дергал то за одну, то за другую цепь…
— Верно ли я поступил? — не оборачиваясь к болотникам, спросил Эрл. В его голосе не было вопросительной интонации.
— Ты следовал своему Долгу, — ответил Герб. — А значит — не имеешь права сомневаться.
Гавэн просто обезумел. За всю свою жизнь он перенес столько жутких ситуаций, но то, что творилось близ Зубастого Рва сейчас, — было просто чудовищно. Первый королевский министр никак не мог опомниться. И поэтому появление рядом с собой верзилы Оттара, растрепанного и запыхавшегося, с залитой кровью могучей голой грудью, воспринял как продолжение всего этого бешено закрутившегося бреда. Кто-то из генералов попытался остановить северянина, но тот двинул его локтем в голову, и генерал загромыхал доспехами вниз по каменным ступеням ведущей на стену лестницы. Больше никто задерживать Оттара не осмеливался. Верзила кинул взгляд на пустое кресло, потом на дно Рва… И, мигом оценив ситуацию, сиганул со стены, метя ухватиться за знамя, по которому соскользнул Эрл. Ухватился и, быстро перебирая руками, стал спускаться, но на этот раз дубленая кожа не выдержала. Знамя разорвалось надвое, когда до земли оставалось совсем немного. Оттар упал, но тут же вскочил. Махнул кулаком несколько раз, сбив с ног подскочивших к нему, перехватил занесенную над его головой алебарду — и пинком отправил ее владельца (теперь уже бывшего) в непродолжительный полет. Расстояние до Рва он преодолел в два длинных прыжка. И через мгновение уже стоял рядом с болотниками и королем.
— А я знал!.. — шумно дыша, заявил Оттар Эрлу, переламывая древко захваченной алебарды о колено. — Знал, что как-нибудь так оно все и выйдет… Не может же быть, чтобы наш брат, и…
Он мельком оглянулся на рычащих черных псов-гигантов и крутанул алебарду с вдвое укороченным древком — действуя ею, как топором.
— Мне под утро водицы испить принесли, — ухмыльнулся рыцарь. — Грех было такой возможностью не воспользоваться… Ну и… Ты не думай, брат Кай, — мгновенно посерьезнел он. — Я вовсе не хотел помешать вам исполнить волю короля! Я хотел… участь вашу разделить. Уж помирать — так всем вместе. Верно я говорю, ваше величество?!
Гвардеец, молчавший во всеобщем гаме, один из тех, кто вел к месту казни болотников, медленно подошел ко Рву и остановился на самом краю, покачиваясь, точно на что-то решаясь. А потом вдруг ухнул вниз. Поднялся и, прихрамывая, подбежал к своему королю. И встал рядом с ним, крепко сжав рукоять меча.
— Уберите… псов… — хрипел со стены Гавэн, но вряд ли его кто-то слышал.
Впрочем, и без его приказов ворот пытались провернуть, повиснув на нем, сразу несколько человек. Но механизм решетки намертво заклинило. А черные псы, растревоженные диким шумом, щеря клыки, все ближе подходили к людям на дне Рва. Марун, на бледном лице которого резко выделялись темные пятна язв, ожесточенно манипулировал цепями. Но теперь, кажется, понимал, что до того момента, когда зверюги окончательно выйдут из-под его контроля, остались считаные мгновения.
В Ров спрыгнул еще один гвардеец. И еще один. Гавэн, там, на стене, взялся за голову, уже не пытаясь что-то сделать. Молчали рядом с ним, растерянно переглядываясь, и другие придворные. Первый королевский министр господин Гавэн тоскливо смотрел, как прыгали в Ров гвардейцы и стражники. Кое-кто из простых горожан выворачивал колья из ограждения и тоже прыгал на дно Рва — чтобы встать рядом с королем.
— Они ведь еще четверть часа назад жаждали увидеть кровавую расправу… — простонал вслух свои мысли министр. — А сейчас… Проклятые болотники… Свели с ума целый город!
Тонкая мальчишеская фигурка легко слетела в Ров. Паренек, приземлившись, ловко кувыркнулся через голову — и оказался подле короля. В руках у паренька был меч.
— Ваше высочество… — звеняще выговорил Эрл. — Только не вы… Я же запретил вам являться на казнь!
— Я не забыла об этом, — тряхнула золотыми волосами принцесса Лития, сменившая пышное платье на свою кожаную дорожную одежду. — Но вот я о чем подумала — если сознательно преступаешь королевскую волю, понимая, что тебя неминуемо ждет наказание, смиренно приняв это наказание, ты искупаешь свою вину? А, сэр Кай?
