Они вышли на берег в двадцати ярдах западнее лагуны, неподалеку от которой Ивес нашел перевязь с сумкой и скелет.
Вода уже спала. Гаспар вдоль рифа дошел до камня, где они с Ивесом, стоя на коленях, рассматривали фок-мачту затонувшего корабля, обросшую водорослями.
— Смотрите, — сказал он капитану.
Тот, не произнося ни слова, пристально всматривался в прозрачную воду.
— Что же вы молчите? — нетерпеливо спросил Гаспар.
Сажесс как будто не слышал его, занятый собственными мыслями. Наконец он повернулся и пошел к берегу. Гаспар двинулся следом.
— Что вы по этому поводу думаете? — снова спросил он.
— Что я думаю? Клянусь честью, я думаю, что корабль затонул, уже отшвартовавшись здесь.
— Значит, он вовсе не потерпел крушения?
— Судно лежит на киле так, будто специально затоплено.
— Но если оно бросило якорь в лагуне, прежде оно должно было как-то туда попасть. Между тем в рифах нет прохода, доступного для корабля.
— Сейчас нет, а много лет назад, может, и был. Эта лагуна очень напоминает гавань.
— Но тогда зачем Серпенте понадобилось топить свой корабль? — не понимал Гаспар.
— Кто знает? За ним была погоня, он вез невольников… Каждый из команды мог быть свидетелем всех совершенных им преступлений. Весьма возможно, что Серпенте держал наготове лодку. Однажды ночью с помощью сообщника он открыл кингстоны, затопил корабль и в лодке направился к берегам Америки.
— Откуда тогда взялся скелет на берегу?
— Быть может, Серпенте был убит и ограблен своим сообщником. Но если корабль был затоплен, ставлю сто против одного, что это было проделано уже после того, как золото с него увезли.
— Значит, у нас сто шансов против одного не найти решительно ничего.
— Я сказал: сто против одного, что золота нет на борту, если судно было затоплено. Но я не знаю, затоплено оно или нет, я только высказал предположение. Нет, наши шансы совсем не так малы, как вы сейчас сказали, но и не столь хороши, как я полагал, и все же…
— Все же? — повторил Гаспар.
— Здесь не пахнет золотом. Может, это выглядит глупо, но я всегда чувствую, пахнет ли в том или ином случае золотом или нет… Так вот, на этом корабле нет золота.
В полном молчании они вернулись к месту высадки, но не через кусты, а вдоль восточного берега. Насос и водолазные костюмы уже лежали на песке, прикрытые от солнца парусом, натянутым между двумя пальмами. Белый песок был усеян свертками и ящиками. Два матроса ставили палатку, а еще двое тесаками рубили кусты, чтобы облегчить задачу тем, кто потащит лодку к лагуне.
Глава 28
ИВЕС! ИВЕС! ИВЕС!
Капитан сидел под навесом, наблюдая за тем, как негры тащили лодку к лагуне. Внезапно с губ его сорвалось восклицание, он хлопнул себя по колену.
Сажесс окликнул Гаспара, который расхаживал взад и вперед по песчаному берегу.
— Что случилось? — спросил он, приблизившись.
— Мне кое-что пришло на ум, — ответил капитан. — Мы явились сюда и не соблюли этикета.
— Что вы хотите этим сказать? — удивился провансалец.
— Мы не нанесли визита хозяину острова.
— Хозяину?
— Ну да, Симону Серпенте.
— Ах, я и позабыл о нем! — облегченно вздохнул Гаспар.
Сажесс вылез из-под навеса и взял Гаспара под руку.
— Займемся розысками этого господина, — сказал он. — Во всяком случае, любопытно было бы взглянуть на его кости. Вы не забыли, где видели их?
Гаспар повел капитана в чащу кустарников.
Негры тащили лодку, напевая в такт:
А чайки, кружась над берегом, тоскливо звали: «Ивес! Ивес! Ивес!»
— Примерно здесь, — сказал Гаспар, останавливаясь у небольшого холмика.
Сделав еще шаг, провансалец поднял череп и передал Сажессу. Тот некоторое время держал его в руке, но не столько разглядывал, сколько озирался. Под ногами у Гаспара белели кости Серпенте. Неожиданно капитан подбросил череп вверх и снова поймал его, разразившись при этом громким смехом. В мгновение ока всю его подавленность как рукой сняло.
— Черт возьми, — произнес Гаспар, — вы, кажется, чем-то очень довольны?
— Я просто убедился, что под этими лавровыми кустами действительно нашел последнее пристанище Симон Серпенте, — ответил Сажесс.
Гаспар решил воспользоваться хорошим расположением духа капитана.
— Итак, вы скоро разбогатеете, и это благодаря мне, — сказал он. — Может быть, было бы справедливо увеличить мою долю?
— Сколько же вы хотите? — усмехнулся капитан.
— Тридцать процентов!
— А вы не думаете о том, что не получили бы ни цента, если бы не я? Кто организовал экспедицию? Кто закупил водолазное снаряжение, помпу, продовольствие? Кто нанял команду? Вы смогли бы это сделать сами?
— Но не забывайте, что вы еще и ограбили меня, скупив за бесценок золотые монеты!
— Не ограбил, а спас от тюрьмы. Не будь меня, вас бы уже арестовали за убийство.
— О, только не надо шантажировать меня! — взорвался Гаспар. — У вас тоже рыльце в пушку! Куда вы дели Педро? Вы и со мной хотели расправиться. Забыли, как чуть не застрелили меня в каюте?
— Вы что, и правда принимаете меня за злодея? — снова усмехнулся Сажесс. — Но это же глупо! Предположим, я убил бы вас. К чему бы это привело? К тому, что я стал бы заложником у команды и каждый из матросов вертел бы мною, как хотел? Не такой уж я дурак!
— Ну, ладно, — сказал Гаспар, — собирались вы меня убивать или не собирались, я все равно вас не боюсь. Я только требую то, что мне принадлежит по праву.
— Хорошо, вы получите то, что вам полагается.
— Вы мне дадите тридцать процентов?
Сажесс утвердительно кивнул.
— Вот и договорились, — Гаспар протянул руку капитану.
Тот пожал ее.
— А теперь, — сказал он, — забудем все наши споры и пойдем выпьем.
Вернувшись к палатке, Сажесс вытащил плетенку с ромом и две кружки. Они расположились в тени пальм. Гаспар потягивал ром и слушал разглагольствования капитана о том, как им повезло, о Серпенте, о сокровищах.
После двухчасовой беседы, разморенный жарой и ромом, Гаспар растянулся на своей циновке. Но он долго не мог заснуть. Перед входом в палатку мелькали матросы. Они все еще таскали свертки и тюки. Некоторое время Гаспар слышал голоса Сажесса и Жюля, их смех, а потом провалился в сон, словно над ним захлопнулась крышка какого-то ящика.
Глава 29
БРОШЕН НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ
Гаспар проснулся от сильной головной боли. Язык распух, в горле пересохло, все тело ломило, как после тяжелой физической работы. Сначала он решил, что выпил лишнее, но потом вспомнил, что так же ужасно чувствовал себя, когда однажды в таверне ему подсыпали в стакан снотворного и потом ограбили.
Из палатки Гаспар видел пляж и море, спокойное, словно набухшее свинцом. Оно потеряло свою
