Леннар. Чужой монастырь

— По-мо…ги-и-и!..

Грохот водяных масс нарастал, он перекрыл гул голосов и даже разрозненные пронзительные вопли. Вода поднялась выше человеческого роста и продолжала прибывать. Люди поплыли. Впрочем, едва ли можно назвать плаванием эти беспорядочные, скомканные телодвижения в ситуации чудовищной скученности, когда твердая поверхность выскальзывает из-под ног, а прямо тебе на голову лезут твои обезумевшие соседи. Ведь никто в этом мире, не имевшем ни рек, ни озер, не умел плавать. В первые три- четыре минуты, после того как уровень воды превысил анний, утонуло около трети всех посетивших веселую казнь. Самое же занимательное действо происходило, как то несложно представить, на жертвенной пирамиде. Несмотря на то что она рухнула, ее останки все равно были куда выше уровня воды, и вот сейчас по этим камням — с риском переломать голени или попасть ногой меж глыб — карабкались сотни человек. Кипящий людской муравейник растворил в себе и жрецов, и ритуальных жриц, и палачей, и осужденных, и зрителей. Теперь все они были уподоблены друг другу — просто люди, которые уносили ноги, пытались спасти свою шкуру. Где, как не на площади Гнева, можно узнать цену собственной жизни?

Земляне из числа тех, кого не успели привязать к бревну и сбросить по ступеням пирамиды, были не последними на этом празднике жизни. Сбилась группа числом около пятнадцати человек, основной ударной силой которой был китайский тайконавт Ли Сюн, по прозвищу Минога. Этот небольшой проворный азиат в совершенстве знал ушу, а компактные размеры и мобильность позволяли ему угрем виться меж лезущих друг на друга людей. В мутной воде потопа земляне получили шанс выловить надежду на спасение.

Тут выпал из ступора Грендам. Все это время он молчал, разинув гнилозубую свою пасть и демонстрируя все убожество местной стоматологии. Но когда убыль его благодарной паствы составила процентов сорок от общего числа, он несколькими энергичными воплями призвал к себе гареггина на гравиплатформе и поспешил эвакуироваться с места бедствия.

К тому времени над площадью Гнева не было видно и летучей беседки, в которой располагался Акил, его племянница и пленник. Рыжеволосый соправитель сардонаров не счел возможным обозревать действо далее…

Так Большое гликко закончилось самым неожиданным образом.

4

Подземелья Ганахиды.

— Веселая казнь, версия два-ноль, — сказал капитан Епанчин.

— То есть?

— Я имею в виду, что казнь пошла по другому сценарию.

— Большое гликко.

— Простите?

— Это называется — Большое гликко, — терпеливо объяснил Элькан. — Специальный термин, древнее название, вытащенное на свет божий сардонарами. По мысли тех, кто все это выдумал, это не совсем казнь в земном понимании этого вопроса. Это еще и освобождение. Причем чем сильнее боль, чем мучительнее смерть тела, тем полноценнее и глубже освобождение. Правда, сначала боль усыпляют… Зачем? Там тоже наворотили целый ворох толкований.

— Вы лучше следите за тем, куда мы плывем, профессор Крейцер, — сказала Элен Камара. — Раз уж вызвались быть нашим кормчим…

Они плыли на самодельном плоту, сработанном из обломков толстого бревна. Плот был мал и неуклюж, но отлично держал пятерых путешественников с Земли и шестого, брата Валиира, впристежку к ним.

Они плыли на плоту после свершения больших дел.

Собственно, самым большим — во всех смыслах — и самым трудоемким из этих дел было открыть кингстоны гигантского водохранилища, залегающего под Горном и обновляющего запас своей воды благодаря сложной замкнутой системе фильтрации, запущенной и отлаженной, страшно представить, полторы тысячи лет назад. Впрочем, водопровод, сработанный еще рабами Рима, тоже, как известно, дошел до наших дней в исправности… Собственно, в храмовом плане Валиира были указаны технологические подробности, разобраться в которых было под силу, конечно, только Элькану… На долю прочих выпала участь тягловых единиц: следовало повернуть внушительное металлическое колесо-заглушку на два оборота, чтобы из громадного резервуара начала поступать вода. Напрямую, в обход фильтрационных каналов и трубопроводов… Элькан мог только предполагать, что будет, когда вода, выбившись из открытого клапана, ударит в переборку, которая, собственно, держит на себе слагающие поверхность площади Двух Братьев (Гнева) пласты земли. То, что вода пойдет под значительным давлением, лично Элькан не сомневался: он имел определенное (и достаточно полное) представление о системе водоснабжения леобейских городов, воспроизведенной и на борту Корабля… Были сомнения только насчет того, насколько это безопасно для людей, которые будут осуществлять поворот колеса. Кроме того, Элькан сомневался, хватит ли вообще сил для того, чтобы добиться этого поворота…

Хватило. Леобейская техника не подвела. Более того, заглушку провернули всего-навсего втроем, причем третьей была женщина — Элен Камара. Трое же мужчин — Епанчин, Хансен и Абу-Керим — проделали ту же операцию со второй заглушкой, расположенной в сотне шагов от первой. Массу технологических подробностей и нюансов позволим себе опустить.

Важно лишь то, что вода мгновенно залила ту часть громадной верхней панели водохранилища, что подходила снизу к площади Гнева. Вода бурлила и низвергалась со стены, хотя, следует признать, напор был впятеро меньший, чем там, наверху, на площади, куда вода пробила себе дорогу.

Путешественники успели, впрочем, спуститься к тому месту, где у подножия стены лежало несколько трупов со вспоротыми животами. Они едва успели нырнуть в шахту подъемника, через которую, собственно, они и взобрались на стометровую стену — фрагмент корпуса подземного водохранилища. Подъемник, к слову, не работал, и не работал уже давно, быть может несколько веков или даже целое тысячелетие, поэтому пришлось воспользоваться аварийной лестницей. По ней поднимались наверх, по ней же, по этой древней металлической конструкции с предательски покряхтывающими ступенями, пришлось и спускаться. Преодолевая ступеньку за ступенькой, они слышали глухой рев воды. Вода стекала по внешнему покрытию шахты подъемника, и лестница ощутимо подрагивала под ногами.

Выглянув из нижнего входа в шахту, они обнаружили, что воды из водохранилища уже существенно подтопили ту часть подземного комплекса, что прилегала к площади Гнева и примыкающим к ней городским кварталам. По воде, то выныривая, то снова погружаясь и кружась, плыли различные предметы. Обломки деревянных конструкций, трупы людей и животных, одежда, какой-то уже совсем невнятный хлам, назначение которого и не определить… Из двух фрагментов бревна сделали плот, стянув обломки тонким металлическим тросом, который Элькан захватил в доме Валиира, и поверх них — для прочности и для лучшей опоры — настелили обломанный деревянный трап, служивший, как видно, для того, чтобы жители богатых кварталов могли двигаться по зловонным мостовым, не слишком пачкая ноги. В подземелья много чего могли натащить местные обитатели, которых официально как бы не существует.

С обитателями теми привелось встретиться. От них еле удалось отбиться. Подземные жители плыли на двух бочках, и вид у них был самый что ни на есть угрожающий. Двоим проломили голову, на этом инцидент был исчерпан. Бочки уплыли в темноту.

Водяной поток нес плот с гостями Горна все дальше и дальше. Мимо проплывали однообразные, серые стены, арки, иногда пустое пространство, замкнувшее путешественников в кокон пустоты и неизвестности, раздергивалось до целых пещер, наполненных серым полумраком. В неизмеримой высоте плыли, выдираясь из хлопьев тумана, фрагменты сложных конструкций, чьи размеры поражали воображение. Сюрреалистические пейзажи, в которых сложно было вычленить что-либо поддающееся логике и анализу, Элькан охарактеризовал следующим образом:

— Мы находимся внутри массива межуровневой палубы Корабля, отделяющей Верхние земли от Нижних. Этакая громадная переборка толщиной, если мне не изменяется память, километр или полтора… Привыкайте к размерам. Тут все рукотворное удивительно огромно, а вот то, что вы, земляне, привыкли считать элементами натурального ландшафта, все эти поля, холмы, озера, вернее, прудики, служащие лишь для разведения рыбы и увлажнения атмосферы, — напротив, удивительно ничтожно. Многого нет вовсе: морей, водопадов, горных хребтов и плато, да и мало ли чудес природы, которые никакие создаст человек даже при самых сумасшедших, самых высокоразвитых технологиях! И никакие Большие транспортеры, при