безработного из ванной комнаты и начал одеваться.
Ей не верилось, что он «привык к такому», но не умела облегчить его переживания, особенно если он не хотел признаться, что страдает.
– Сварить тебе кофе, чтобы взять с собой?
– Да. Нет. У тебя есть растворимый?
– Конечно. – Она спрыгнула с постели и оделась.
Через несколько минут он уже стоял у двери, держа в одной руке голубые джинсы и футболку и кружку с дымящимся кофе в другой. Он быстро, с отсутствующим видом, поцеловал ее. Его мысли явно были далеко.
– Я позвоню, – сказал он, и при этих словах сердце Аллисон болезненно сжалось.
– Уж пожалуйста, черт тебя возьми, – обиженно сказала она. – Мы ведь договорились. Если бы Меган не спала наверху, я бы поехала с тобой. Мне, наверное, следует позвонить Рику, пусть хоть он съездит.
– Ты не можешь позвонить Рику, – напомнил ей Брэд. – Как ты объяснишь ему, откуда знаешь об убийстве?
Хороший вопрос. К сожалению, у Аллисон не было столь же хорошего ответа.
– Ты ему рассказала! – воскликнул Брэд, когда она поколебалась. – Мы все обсудили, я доверил тебе свою жизнь, а ты сразу поехала и рассказала все еще одному проклятому репортеру!
– У него был номер твоей машины! Он бы сам все узнал. Так, по крайней мере, я взяла с него клятву молчать.
– Замечательно. А теперь, полагаю, он берет такую же клятву со всех остальных. Интересно, ведущий десятичасовых новостей тоже попросит зрителей держать это в секрете?
Аллисон умоляюще коснулась его плеча.
– Брэд, ты не понимаешь. Он стряхнул ее руку.
– Я понимаю, что мы договорились, и я свои обязательства выполнил, а ты нет. Я тебе доверился. – Карие глаза, еще несколько минут назад горевшие желанием, стали ледяными. – Я даже лез из кожи, чтобы помочь тебе.
Она возмущенно подняла голову.
– Я не просила тебя чинить крышу, но буду просто счастлива заплатить.
– Я не об этом. Я имел в виду д-ра Дуга. А, ладно, проехали. – Размахивая футболкой и джинсами, он открыл дверь, но тут же повернулся к ней с натянутой улыбкой. – Улыбнись-ка для нашего дяди фотографа, – выдавил он.
Она взглянула на неизбежный фургон на улице и тихо выругалась. Брэд весело помахал рукой. Она закрыла дверь, стараясь не хлопать, и прислонилась к ней.
Ну и монстр! Несправедливый, вспыльчивый монстр! Она сделала единственно возможную вещь, а он даже не попытался понять, оттолкнул ее, не дав возможности объясниться. Если она все же сделает передачу, это послужит ему хорошим уроком. Он ведь практически сказал, что их сделке конец. Ей же до смерти нужен хороший репортаж, она его заслужила, и теперь нет причин, чтобы от этого воздерживаться. Пусть она ему навредит. Она сама может потерять работу, если не сделает передачу.
Но она знала, несмотря на боль и возникающие в мозгу гневные слова и оправдания, что не предаст его. Она дала слово, и неважно, что он заслуживает наказания, а ей до зарезу необходим этот материал.
Она выругала себя за эти никому не нужные принципы, прошла через комнату и схватила телефонную трубку. Казалось, трубка прогудела миллион раз, пока она услышала сонный голос Рика.
– Хватай аппаратуру и поезжай в центр города, – велела она. – Еще одно убийство.
– Как? Что? Аллисон?
– Разумеется, это я. Кто еще позвонит тебе посреди ночи и будет рассказывать об убийстве? Помнишь старика, который что-то не то выпил? Так вот он – жертва. Дили его зовут.
– Где? – уже вполне осознанно спросил Рик.
– Не знаю. Думаю, примерно там же, где нашли остальных. Полагаю, ты это легко выяснишь, там сейчас вся полиция.
– А ты где? Откуда ты узнала?
– Я дома, а откуда я узнала – сам можешь догадаться. Но помни, ты дал слово, так что молчи. Не фотографируй Брэда, не разговаривай с ним!
Она услышала, как Рик тяжело вздохнул.
– Да ладно, знаю я, знаю.
– Так мчись туда быстрее. Наверное, тебе придется взять с собой другого репортера. Я не могу бросить Меган.
Рик поколебался.
– Может, я поснимаю, а ты потом запишешь вступление?
– Спасибо, но сам знаешь, ничего не выйдет. Кому-то надо задать вопросы и все записать. Позвони… позвони Трейси. – Она с трудом, еле слышно произнесла последнее слово.
– Пичужке Трейси? Шутить изволите?
